На день Святого Валентина я получила странное письмо. Я возвращалась домой с работы, и перед моим внутренним взором всё явственнее маячила горячая чашка ароматного чая. Хотелось поскорее оказаться в своем уютном гнёздышке, свернуться калачиком в любимом кресле, потягивать чай и смотреть телевизор. Одна половинка меня уже наслаждалась домашней атмосферой, другая, рациональная, еще пребывала в подъезде и поэтому помнила, что сперва нужно забрать почту, а лишь потом подниматься в квартиру.

Письмо было странное. Чуть помятое на уголках, с детской наклейкой Чебурашки. На конверте было написано лишь моё имя и подчеркнуто красным маркером, что напомнило о школьных годах, когда мы с друзьями писали друг другу письма понарошку и жирно выводили имена фломастерами. Я зашла в лифт и с нетерпением вскрыла конверт.

«Ты мне очень нужна. С днём Святого Валентина!» - бежала по бумаге одна-единственная строчка. Почерк был мне как будто знаком, но я не могла вспомнить, чей он. Я недоуменно вертела в руках белый листок, не понимая, что всё это значит.

«Ты мне очень нужна. С днём Святого Валентина!» - бежала по бумаге одна-единственная строчка.

Еще с порога я услышала, как Оля, моя сестрица, щебечет по телефону. Поскольку щебетание сопровождалось томным придыханием и заливистым смехом, мне не составило особого труда догадаться, что на связи была очередная жертва, еще один верный Санчо Пансо моей сестрицы. Ужин, конечно же, был не готов. Уборкой и не пахло. Я с раздражением швырнула сумочку на стол, бросила письмо и пошла разбираться с негодницей.

- Я не пойму, в чем дело. Сегодня, кажется, твоя очередь заниматься хозяйством, - грозно начала я, Дамокловым мечом нависая над сестрой. Она сделала круглые от удивления глаза, наскоро попрощалась с собеседником и осуждающе уставилась на меня.
- У меня было столько дел...
- Не надо, - я сделала предупреждающий жест, не желая слушать очередные сказки. - Я работаю, учусь и занимаюсь домом, тогда как ты учишься на вечёрке, а в свободное время бьешь баклуши. Договаривались же, что если не можешь выполнять свою часть домашних дел, возвращаешься жить к родителям.
- Не будь такой строгой,- надула губки моя кокетка. - У меня реально была масса дел.
- У тебя всегда реально масса дел, - психанула я. - И виртуально - тоже!

В зловещем молчании я пошла на кухню заваривать чай и готовить ужин, а сестра нехотя принялась за уборку.

- Ой, что это? - через некоторое время воскликнула она и появилась на пороге кухни со злополучной анонимкой в руках. - У тебя завелся поклонник?
- Дурацкая анонимка. Я даже не знаю от кого,- призналась я, отхлёбывая свой любимый «Ахмат».
- Нужно узнать, - заговорщицки подмигнула мне Ольга, с видом Шерлока Холмса изучая почерк.
- Есть идеи? - уточнила я, скептически глядя на нее. - Ты его еще понюхай. Может, по запаху определишь автора.

Меня всегда раздражала привычка сестры придавать огромное значение пустякам и игнорировать важную информацию. В легкомыслии Ольге не было равных, поэтому, когда она три месяца назад предложила снимать квартиру на двоих, с моих губ был готов сорваться отказ. Но я сдержалась и, поразмыслив, решила дать ей шанс.

- Ой, что это? - через некоторое время воскликнула она и появилась на пороге кухни со злополучной анонимкой в руках.

- Знаешь, - задумчиво произнесла сестра, положив письмо на стол. - Мне сегодня звонила Наташа Орлова и сказала, что Славка вернулся.
- Славка вернулся? - почти беззвучно повторили мои губы, а в голове пестрой лентой понеслись воспоминания.

Славка. Наш общий друг. Мой злейший враг. Мы крепко дружили в детстве: вместе мечтали, вместе придумывали игры, сооружали шалаши, жгли костры, учились петь под гитару, складывать частушки про соседей. Славка был моей первой любовью, и я не могла понять, как так случилось-приключилось, что такой близкий и родной друг Славка стал мне необходим в новом качестве. Мне казалось, он испытывает ко мне долю тех чувств, что жили во мне. Я ждала знака, одного-единственного знака с его стороны, который подтолкнул бы меня к действиям - перевести отношения на новый уровень.

Однако вместо сказочного романа разыгралась настоящая, по моим детским меркам, трагедия. Однажды Славка пришел ко мне, хмурый и озлобленный, закатил непонятную истерику и, плюнув себе под ноги, заявил, что не ожидал от меня подлости. Я, ошарашенная, пыталась выяснить причину конфликта, но все мои вопросы приводили его в еще большую ярость.

Апофеоз нашей вражды произошел в день голосования за главного редактора школьной газеты. Славка как никто иной знал, как я хочу победить. Он был в составе жюри и демонстративно проголосовал против моей кандидатуры. Окончив школу, он уехал, и я больше ничего о нем не слышала.

- Вернулся, - сестра смотрела на меня пристально.- И мне кажется, это он написал...
- Не глупи, - фыркнула я, подавляя волнение от подобной мысли. - Мы с ним столько времени не общались, расстались не на самой приятной ноте. С какой стати...
- Он любил тебя, - тихо заметила Ольга.
- Это я любила его, он - вряд ли. Глупая тема для разговора.
- Наташа сказала, что Анна Николаевна, Славкина мама, очень больна. Наташка встретила ее на улице, и она спрашивала про тебя. Сказала, что хочет тебя увидеть, и просила передать, чтобы ты зашла, если найдешь для нее время. Возможно, Славка это имел в виду? В смысле хотел, чтобы ты помогла его маме? И эта фраза – «с днем Святого Валентина» - очень для него характерна. Он всегда поздравлял тебя с этим праздником.

Я ждала знака с его стороны, который подтолкнул бы меня к действиям - перевести отношения на новый уровень.

В моих глазах еще стелилась дымка воспоминаний, пронизанная потаенной грустью. Я нерешительно взглянула на записку, перевела взгляд на сестру. Она была торжественно-серьёзна, не похожа на себя. В моём рациональном сердце дрогнула давно забытая, покрытая пылью струнка.

- Я... прогуляюсь до Анны Николаевны, - пролепетала я, оделась и выскочила за дверь, неуверенная в себе, в своих действиях, во всем мире.

Ольга с грустной улыбкой постояла в прихожей, подошла к зеркалу, смахнула с глаз навернувшиеся слёзы. Маски - прочь, играть больше не было смысла. В ящике комода под стопкой нижнего белья была спрятана исписанная аккуратным мелким почерком тетрадка. Оля нашла чистую страницу, взяла ручку и сделала новую запись в своем «хранителе тайн»:

«Когда-то одной запиской и парой слов я перечеркнула любовь двух дорогих мне людей. Смогу ли теперь запиской исправить содеянное? Сестра, надеюсь, ты простишь меня, когда обо всём узнаешь. Прощай, моя любовь, хотя ты никогда не был и не будешь моим, Славка».

И слезы градом катились по лицу девушки, заливая открытую тетрадь.