Вот уже неделю они выбирались из окружения. Они - это четверо бойцов: рядовые Серега, Толян, Панкратов и лейтенант Кузяев, оставшиеся в живых из всего взвода разведки. Здесь, на берегу озера, они решили устроить стоянку, когда случилось это происшествие.

- Эй, лейтенант, погляди-ка, мы тут штуку одну нашли!

Кузяев, оторвавшись от карты, мельком увидел их ошарашенные лица, а в следующее мгновение и сам округлил глаза - на ладони, сияя зеркальной гладью, лежало нечто плоское и круглое, с небольшой дыркой посередине.

Бойцы нагнулись над плечом товарища, стараясь разглядеть находку. Непонятный радужный диск сиял и переливался в лучах заходящего солнца. Было что-то волшебное в этой игре света, он был осколком какой-то совсем иной жизни, иной реальности. Бойцы, словно завороженные, не отрывали от него глаз.

Бойцы нагнулись над плечом товарища, стараясь разглядеть находку. Непонятный радужный диск сиял и переливался в лучах заходящего солнца.

- Слушай, а может, это инопланетное? - нарушил тишину Серега, совсем еще молодой парнишка, попавший на фронт прямо со школьной скамьи.
- Нет! Смотри, тут же написано: «Мы из будущего». По-русски, понятно тебе! Это наше, а для тех, кто в бронепоезде, еще и специально указано – телеканал «Россия», но что это такое - сам хрен не разберет! - авторитетно ответил за всех Кузяев.

Вдруг Толян, уткнувшийся в изучение «штуки», радостно вскинулся:
- Ребята! Смотрите! Вон, мелкими буковками - 2008 год! Это точно наше, но… Он запнулся, но выговорил… из будущего!
- А это что? - Серега провел пальцами по буквам – «VOXVIDEO».
- Это по-английски, - вмешался Поликарпов.
- Но что ж тогда получается, - сосредоточенно размышлял Кузяев. - Причем тут английские-то буквы?
- Получается, что мы… что нас… англичане завоевали! - охнул Серега и его огромные глаза наполнились слезами. - Мы тут воюем, бьемся, а они… Родину продали, гады!
- Отставить пораженческие настроения! - гаркнул Кузяев. - Что ты за солдат, мать твою, если допускаешь такие мысли! Не могли мы проиграть войну, и не проиграем! Ни Гитлеру, ни Черчиллю, ни черту лысому с рогами! А ну, бойцы, шагом марш мыться! Выйдем из окружения, разберемся!

Вода в озере была приятно освежающей. Так приятно было погрузиться в ее прохладу, что ребята, не сговариваясь, нырнули в самую глубину.

Достав руками до илистого дна, Кузяев медленно всплывал на поверхность. Но… Сквозь зеленую толщу воды он явственно увидел разноцветные огни и огромную массивную тень. Не иначе, как пароход. Но откуда он здесь взялся?

Делать было нечего. Утешало только то, что команда прозвучала по-русски. Один за другим бойцы поднялись по лесенке.

- Эй, что за хрень! - рядом, отфыркиваясь, всплывали ребята. С минуту они рассматривали судно, увешанное разноцветными фонариками, на палубе танцевали парочки, над гладью озера разливалась разухабистая иностранная мелодия.

- Серега, Толян, с правого борта! Тихомиров - со мной! Оценить обстановку, ждать команду! - вполголоса скомандовал Кузяев и бойцы начали расплываться в разные стороны.

Но не тут-то было! С парохода ударил мощный прожектор, и усиленный мегафоном голос скомандовал: «Нарушители частного владения! Вы под прицелом! Немедленно поднимитесь на борт!» В подтверждение этому, вдоль поручней выстроились крепкие парни с автоматами.

Делать было нечего. Утешало только то, что команда прозвучала по-русски. Один за другим бойцы поднялись по лесенке. Парочки словно ветром сдуло. Музыка смолкла. На палубе осталось лишь несколько человек, которые в упор рассматривали бойцов.

Ребята в чем мать родила выстроились на палубе.
- Кто такие? Где ваши документы? - вперед выступил свирепого вида мужчина в длинном кашемировом пальто.
- Мы - бойцы 4-го батальона 32-й дивизии Южного фронта! - отрапортовал Кузяев. - Следуем из окружения в расположение наших войск. Документы - на берегу.

Тут Серега пихнул его в бок. Кузяев перехватил его устремленный куда-то в сторону взгляд и поперхнулся: на колонках музыкальной аппаратуры лежали точно такие же диски. Только их было много. Слишком много.

Подвал был широк и просторен. Непонятно было только, причем здесь широкий стол с ремнями и утюг. Гладят они, что ли, тут?

- Какого, к черту, батальона?! Да кто вы вообще такие?!
- Мы… это… в общем, братишка, мы из прошлого!
- Я те дам братишку! А ну, в катер их!

В сопровождении молчаливых спортсменов с каменными лицами и толстыми золотыми цепями на неохватных шеях их перевезли на неузнаваемо изменившийся берег. На корабле немедленно вновь загремела музыка.

Бойцы шли по тротуару, с удивлением озираясь вокруг. Весь прежде заброшенный луг был застроен дорогими домами за диковинными трехметровыми заборами. В один из них они и завернули.

Подвал был широк и просторен. Непонятно было только, причем здесь широкий стол с ремнями и утюг. Гладят они, что ли, тут?
- Ага, щас мы вас и погладим! - загоготали охранники. - Ну, колитесь! Кто вас послал - Череп или Спирт?!

Сидя на корточках - лечь он не мог из-за волдыря на спине, - Кузяев шепотом сказал:
- Вот чего, ребята, надо валить!

Серега ловко завалил ближайшего охранника, молниеносно вынул пистолет и под прицелом уложил еще троих на пол. Раздев их и заперев в подвале, бойцы выскочили во двор. Ввалившись в первую попавшуюся черную машину и выбив ворота, они выехали на улицу.

За ними с ревом выехали два мотоциклиста, а следом за ними - джип. С сухим щелчком передернув затвором, Кузяев высунулся в окно. Лицо его перекосила нехорошая усмешка. Они не знали, что лейтенант слыл лучшим стрелком во взводе.

— Тихо, сидеть! — отчего-то прошептал Кузяев и сквозь тонированные стекла они увидели, как подобострастно козырнул им гаишник.

Когда первый мотоцикл полыхнул огнем, а перевернувшийся джип размазал второй по асфальту и тоже взорвался, Кузяев уселся на место со словами:
- Ну, братцы, атака отбита!
- Так кто это были, командир?
- Кто-кто, а ты, Серега, сам не понял - бандиты!
- А почему это в будущем бандиты в таких домах живут?
- А потому, Серега, что не нашего ума это дело - отрезал Кузяев. - Наше дело - до власти доехать!
- А если и власть… из этих? - помолчав, спросил Панкратов.
Кузяев сделал вид, что полностью углубился в карту.

На выезде на трассу, они увидели горящую огнями заправку.
- Командир, надо бы долить до упора, неизвестно, сколько нам еще ехать!
- Сейчас, поглядим, что у нас тут. - Кузяев пошарил по карманам заимствованной куртки. - Ого, глянь-ка! Да это ж американские рубли! И много!
- Ну, я ж говорил, - сказал Панкратов. - Эх, командир, нам бы обратно, в озеро, авось, у себя вынырнем!
- Разговорчики! Серега, выдь, разберись, что к чему!

Серега вышел к заправщику, почему-то стоявшему навытяжку. Он сунул ему в руки одну из бумажек и парнишка сам побежал к окошку. Довольный, Серега вернулся на место.
- Все нормально, командир. Сейчас заправит. А американские ему даже очень понравились!

Когда они уже начали отъезжать, возле них притормозила машина ГАИ.
- Лейтенант, вот же она - милиция, хоть и дорожная! Вот им и выдадим координаты бандюков, пусть их заарестуют!
- Тихо, сидеть! - отчего-то прошептал Кузяев и сквозь тонированные стекла они увидели, как подобострастно козырнул им гаишник. - Они приняли нас за… этих! Трогай, Толян!

Три дня они изучали газеты и становились все мрачнее. По всему выходило, что не вовремя выбрались они из треклятого озера.

Они ехали молча до самой развилки. Машину бросили в лесу. Отсидеться и прояснить обстановку они решили в ближайшей деревеньке.

Солнце поднялось уже высоко, когда они дошли до первых деревенских домов. Голосили петухи, утро было таким прекрасным, что не верилось, что всего несколько часов назад они были в подвале. Возле колодца они увидели пожилую женщину.

После короткого разговора Кузяев махнул рукой, и они пошли к ее дому.
- И-их, батюшки мои светы! - жалостливо причитала женщина, посвященная теперь в их тайну. - Да как же вам, голубчикам, помочь! Погоди, схожу к Петровне, она баба умная, газеты выписывает. Принесу их вам, авось вычитаете, куда вам надоть.
- Только про нас - ни гу-гу!

Три дня они изучали газеты и становились все мрачнее. По всему выходило, что не вовремя выбрались они из треклятого озера. Кузяев вслух зачитывал некоторые заголовки: «Президент призвал изгнать криминальных авторитетов из власти», «Убит генерал ФСБ выстрелом в затылок», «Ювелирный магазин ограблен на 20 млн. рублей»…

- Эх, народ, как же ты докатился до жизни такой! - Тихомиров, как всегда, рубил с плеча.
- Да что мы, все газеты да газеты… Надо с живыми людьми поговорить! - встрял Серега и, надев отстиранный Варварой спортивный костюм, вышел в село. Вечером он вернулся совсем понурым.

- Ну, рассказывай! - накинулись на него остальные.
- Да чего рассказывать… - пряча глаза, ответил Серега. - Рассказали, что пенсии задерживают, да и купить на нее все равно нечего. Колхозов больше нет. Фабрики стоят. Безработица, полсела уже спилось. А хлеб здесь 20 рублей стоит! - горестно подытожил Серега свой рассказ.

— И-их, батюшки мои светы! — жалостливо причитала женщина, посвященная теперь в их тайну. — Да как же вам, голубчикам, помочь!

- Да-а! - почесал затылок Кузяев. - А я до войны фотоаппарат на эти деньги купил...
- Слышь, командир, я тебе дело говорю. Давай вернемся к озеру! Вот подсказывает мне что-то, что вынырнем мы на этот раз правильно! - горячо заговорил Тихомиров.
- Да-да, тут нам не выжить, это точно! - поддержал его Серега.

Кузяев обвел глазами бойцов.
- Ну, братцы, коли все с этим согласны, и я не прочь еще разок окунуться! - наконец сказал он. Все тут же радостно зашумели, словно сбросили оцепенение, охватившее их в последние дни.

Оставив Варваре толстую пачку долларов, поутру они вышли в дорогу. По карте выходило, что уже через сутки они будут на месте.

К озеру решили подойти с противоположной стороны. Раздвинув толстые сучья, Кузяев внимательно осмотрел окрестности. Рассветное озеро было тихо, ничто не нарушало его свинцово-черную гладь.

- Раздевайсь! - скомандовал Кузяев и, торопливо скинув спортивные брюки, рыбкой прыгнул в воду. Темно-серая глубь манила к себе, обещая долгожданный покой.

- Дядь, а дядь, а вы откуда взялись? - крошечная девочка на смешном надувном матрасике с любопытством перевела взгляд на остальные всплывающие головы. - Ой, а вас тут много!
- Настя, вернись на берег! - требовательно прокричала с пляжа, заполненного отдыхающими, дородная женщина.
- Погоди-погоди, Настя! Вот, спорим, ты не знаешь, какой сейчас год на дворе! - торопливо проговорил Кузяев.
- Вовсе я не маленькая! 1950-й, вот какой! - ответила девочка и никак не могла понять, почему это вдруг четверо взрослых дядь вдруг завопили «Победа!» и принялись колошматить воду.