— Алло! Ты любишь Хабенского?? — Маринка сипела в трубку так, словно астматический компонент, которым страдала ее бабушка, добрался уже и до нее.

Всякий раз: приезжая из Германии на родину, у нее начинался жуткий насморк: она уверяла, что это эмоции выходят.

— Так любишь Хабенского или нет? — продолжала сипеть Маринка.

Я тут же вспомнила анекдот: «Гоги, ты любишь помидоры? — Кушать да, а так нет».

В том же духе и ответила: «Как актер он мне нравится, а лично с ним не знакома».

— Почему-то я так и подумала. А фильм «Адмирал» ты, наверняка, так и не посмотрела??

— Не посмотрела, — не стала отпираться я, — и не собираюсь… у меня от сцен войны начинается тахикардия.

— Не посмотрела, — не стала отпираться я, — и не собираюсь… у меня от сцен войны начинается тахикардия.

— Да причем тут война??! — тембр голоса подруги резко изменился. — Там такая любовь!!!

При слове «любовь» я выпала из реальности…

Не считая нескольких не слишком счастливых в браке подруг, у остальных приятельниц личная жизнь вообще не складывалась. Не знаю, как обстоят дела у других, но в моем ближайшем окружении любовь (не путать с сексом!) — это какая-то трансцендентная область, куда попадают лишь избранные… ну, как космонавты в космос…

В данный момент мне бы и самой не помешал какой-нибудь симпатичный улыбчивый джентльмен. Он бы подошел ко мне на улице и сказал: «Здравствуйте, вы мне понравились! Я ждал вас всю свою жизнь…»

— Ты что там, уснула??! — Маринкин крик мгновенно выдернул меня из задумчивости. — Встречаемся через два часа, и не опаздывай!

В маленьком кинотеатре свободные места были только на первый ряд.

— Ничего страшного, — заверила Маринка, — зато видно будет хорошо… и слышно.

К несчастью, она не ошиблась! Едва фильм начался, как два циклопических динамика у экрана завибрировали и выплюнули в атмосферу такую порцию децибел, что весь первый ряд от неожиданности синхронно подпрыгнул.

Когда же пошли батальные сцены и начали палить орудия, мы с Маринкой и вовсе зажали уши. Воздух в зале сгустился, сотрясаясь от грохота снарядов и воплей раненых, а с экрана прямо в нас полетели оторванные руки… ноги… разорванные в клочья тела… и спрятаться было решительно не за кого — первый ряд все-таки…

— Чтоб я еще раз с тобой куда-нибудь пошла!! — зашипела я на подругу, та застыла с остекленевшим взглядом, вжавшись в кресло… рядом, сердито сопя, солидный дядечка загораживался от экрана потертым портфелем. Под свист пуль и душераздирающие вопли на экране метались изуродованные тела. По залу в это время с не меньшей резвостью наиболее впечатлительные носились в поисках выхода…

В одном из интервью после поездки в Россию Мухаммед Али писал, что у пассажиров в транспорте такие лица, словно их везут на казнь. Это он еще в кинотеатрах не был!!!

Похоже, наши кинематографисты решили, что их основная задача — это довести зрителя до нервного срыва.

Похоже, наши кинематографисты решили, что их основная задача — это довести зрителя до нервного срыва. А уж если у человека после просмотра появятся лишние седые волосы, то это вообще высший пилотаж!

Помню, после премьеры фильма «Жара» зал аплодировал стоя… море эмоций и чудесное настроение! Зато в прессе появилась куча разгромных статей… не ругался только ленивый. Почему?.. Некоторые совсем не против хоть иногда видеть на экране и счастливые лица, и нормальные человеческие отношения, и залитые солнцем улицы…

Как и положено после просмотра, перепуганные и еле живые мы вывалились на улицу. Ветер пробежал по лицу, пытаясь остудить его и стереть выражение отчаянного ужаса… ни то, ни другое не получилось.

— Ну и как тебе любовь? — повернулась я к Маринке.

— Какая любовь??! — опешила та, все еще дрожа и поеживаясь.

После перенесенного стресса пришлось заскочить за пирожными в небольшой павильон рядом с домом, а когда вышла из него, на улице уже совсем стемнело. Под фонарем маячила странная долговязая фигура. Не успела я шагнуть на мостовую, как фигура двинулась в мою сторону.

— Здравствуйте! Я вас ждал.

— Зачем? — испугалась я, на всякий случай теснее прижимая к себе сумочку.

— Вы мне понравились, — под фонарем блеснули совсем еще мальчишеские глаза.

«Наверное, только-только школу закончил», — ахнула я и, с укором взглянув на небо, направилась к дому. В который уже раз убеждаюсь, кто-то там наверху подслушивает все наши мысли, только у него со слухом большие проблемы.

— Ну, как кино?? — встретила меня на пороге дочка.

— Хорошее. Только страшное очень — знала бы, не пошла. Раньше фильмы совсем другие были.

— Аха… и вода была мокрее, — хихикнула Полина, заглядывая в коробочку с пирожными.

А мне почему-то захотелось посмотреть какой-нибудь старый фильм, из тех, которые можно регулярно пересматривать. Выбор пал на «Республику ШКИД».

А мне почему-то захотелось посмотреть какой-нибудь старый фильм, из тех, которые можно регулярно пересматривать.

— Даже и не слышала о таком, — удивилась дочь и решила составить мне компанию.

Уютно примостившись на диване, позабыв про все на свете, плача и хохоча, мы просидели в обнимку до конца фильма. Уже и забыла, когда в последний раз вот так сидели.

— Круто!! Лучше «Аватара» в тысячу раз! — восхитилась дочка; — Cейчас ссылку сброшу всем знакомым — пусть порадуются. Очень человеческое кино! Жаль, что сейчас такое не делают.

А потом мы пили мятный чай и пели про кошку, у которой четыре ноги… и внутри что-то оттаивало, и начинало вериться, что не так уж и безумен этот мир и люди не совсем уж безнадежны…

— А душевно мы посидели, правда? Хороший вечер получился, — Полина улыбнулась и, прожевав эклер, чмокнула меня в щеку. — Ты у меня молодец — такое кино откопала! Завтра еще какой-нибудь старый фильм посмотрим…