Как только входная дверь за матерью захлопнулась, Любка быстро выпрыгнула из кровати, скинула ночную рубашку и стала рассматривать в зеркале свое голое отражение. Да… с такой грудью и фигурой можно многого добиться в жизни. Получить не кремовую розочку от торта, а килограммовый торт с жирными прослойками и украшенный фруктами и цукатами. Но каждый раз, одеваясь, Любка задавала себе один и тот же вопрос "Как"? Как его получить? И обязательно после этого каждодневного вопроса раздавался настойчивый звонок в дверь, и Любка морщилась. Лёшка. Как же он надоел ей со своей любовью! Выходит Любка из подъезда купить продуктов и видит, что на скамейке сидит одинокая фигура Лешки, который при ее появлении берет у нее хозяйственную сумку из рук и идет вместе с ней в магазин. Любка удивлялась, как можно часами сидеть в ее ожидании? Но, по крайней мере, не придется самой тащить полную сумку продуктов из магазина. Потом он, конечно, будет пить чай у нее на кухне, чашку за чашкой, не сводя с нее влюбленных глаз, а дальше… Любка вздыхала, вот если бы он был миллионером, а то ведь ходит в одной и той же рубашке уже год. И что дальше? Поселиться в его хрущевке и варить ему борщи, консервировать помидоры и огурцы?

Нет. Любка достойна другой жизни, да это просто выпирало из зеркала! Поэтому каждый вечер она собиралась и шла или на Красную площадь, или на смотровую площадку на Ленинские горы, или на Арбат. Вот где толпами ходили обеспеченные иностранцы, говоря на разных языках и беспрерывно все фотографируя. Любка норовила тоже попасть в кадр, что иногда получалось, но дальше дело не двигалось. Но Любка не унывала, опять надевала свое лучшее платье, красила зеленой тушью глаза и бежала туда как на дежурство.

И однажды дождалась, прогуливаясь по Арбату и рассматривая в сотый раз матрешек на прилавках, к Любке на ломаном русском обратился высокий мужчина и не смог отвести от нее глаз. Все смотрел и боялся, что она уйдет. Рассмотрел ее лопающееся на груди цветочное платье, зеленую тушь и фарфоровую кожу. И влюбился.

Через полгода Любка вышла за него замуж. Что творилось с Лешкой, не описать словами. Целыми днями он лежал на кровати и смотрел в потолок. Его мать, Полина Ивановна, пришла к Любке просить о помощи, как-то повлиять на ситуацию, пропадает ведь парень. Любка пообещала, но не пошла, а назавтра улетела с мужем в Нью-Йорк. Ну зачем ей какой-то Лешка? Там началась жизнь, о которой она всегда мечтала.

Квартира у Майкла была на 35 этаже небоскреба, и Любка, рассматривая огни города у себя под ногами, всегда думала о том, как же птицам интересно летать. А ведь и она взлетела, как птица, подумайте только, из пятиэтажки в Кузьминках она "взлетела" на небоскреб! Теперь у нее был большой шкаф с разной одеждой (Любка обошла все магазины по 5 раз), и в косметичке лежала зеленая не какая-нибудь тушь, а от фирмы Chanel. Майкл конечно не Аполлон, с редеющей шевелюрой и намечающимся брюшком, но ведь за всё это благополучие эти недостатки можно и простить.

Так прошел год. Любка уже хорошо говорила по-английски и однажды, зайдя с Майклом в лифт и увидев там соседей сверху с большими чемоданами, спросила их: "Вы отдыхать едите? На море?". Соседи заулыбались во весь рот, не сказав ни слова, а при выходе из подъезда Майкл разразился длинной тирадой о том, что у них в Америке не принято задавать такие вопросы, что она допустила большую оплошность. Любка шла, закусив губу. Но поняла: "Hello. How are you? Fine, thank you". И больше ничего. НИЧЕГО. Так Любка оказалась в вакууме, один на один с Майклом. И затосковала.

Отдушиной у нее стал местный индус, продававший хрустящие вафли на улице, который учился в Союзе и хорошо знал русский язык. Любка каждый день покупала пакет вафель, садилась рядом с ним на лавочку, и они разговаривали обо всем на свете. Кроме этого, Майкл терпеть не мог русскую кухню, как-то Любка слепила ему пельмени, купила мясо на рынке, сделала из него фарш, целый день их лепила, а вечером, отведав несколько штук, Майкл отодвинул тарелку и… пошел разогревать себе замороженную пиццу. Тоже самое произошло и с борщом. После этого, Любка стала замечать, что начала тяготиться мужем. Слава богу, что Майкл часто уезжал в командировки от фирмы, в которой работал, и эти 3-5 дней для Любки были настоящим отдыхом. Она опять шла к индусу за вафлями, трепалась с ним о жизни или сидела в кафе после походов по магазинам.

Однажды, в один такой день, когда Майкл был по делам в Лос-Анжелесе, Любка зашла в кафе выпить чашечку кофе. Расплачиваясь, она заметила настойчивый взгляд молодого человека в углу кафе. Не успела Любка улыбнуться ему в ответ, как незнакомец тотчас же подсел за ее столик. Они разговорились и болтали до тех пор, пока хозяин заведения не объявил о закрытии кафе. Только тогда они спохватились, засмеялись и … Любка, вместо того, чтобы поехать домой, поехала к нему. Как так получилось, она не знала. Сердце обдало горячей волной, и оно мгновенно застучало. Наверное, кофе был крепким.

Утром, проснувшись в постеле своего нового знакомого, она увидела, что лежит в кровати одна. Она несколько раз его окликнула. Джон (так звали красавчика) зашел в комнату уже одетый и протянул ей телефонную трубку. Любка недоуменно взяла ее и услышала… тихий голос Майкла, который изо всех сил сдерживал свои эмоции. "Это была проверка" - эти слова Любка уже слышала как в тумане. И все остальное плохо запомнилось, это был просто кошмар.

Очнулась она только в самолете, держащем курс на Москву, и вспомнила, как у нее отобрали грин-карту (Майкл постарался), и она больше никогда… В самолете Любка дала волю слезам, стюардессы бросилась ее успокаивать, принесли какие-то таблетки, а потом одна из них с криком: "Сейчас принесу "Мимозу!", скрылась за занавесками. Принесла коктейль: шампанское и свежевыжатый апельсиновый сок. Любка только повторяла: "Меня обидели, меня обидели". На что ее соседка зло сказала: "Значит, и вы кого-то когда-то обидели, всё ведь возвращается". На неё все, конечно же, зашушукали. Любка же выпила залпом коктейль. И вспомнила.

М.Анисовка