Демон — в греческой религии и мифологии
всякое божество или дух-хранитель, помогающий
или мешающий человеку в исполнении намерений.

Ромка Терехин сидел в своей комнате, тупо уставившись в телевизор. Сегодня Старый Новый год. Во сочетание, где еще такое услышишь? За окном метелило. Деревья под снежными шапками в свете фонарей виделись сказочными, как на картинке. Казалось, радоваться должен был Ромка — завтра день, который перевернет всю его судьбу. Однако как-то муторно у него на душе стало последнее время. Еще неделю назад он был доволен собой и жизнью: нормальная работа, зарплата — хоть и хотелось бы лучше, но на хлеб с маслом хватает — и ладно. И невеста у него красивая, домовитая. Она всегда знает, как лучше поступить в той или иной ситуации.

Ромка выключил телевизор, взял книгу. Интересная книга обычно отвлекала юношу от грустных мыслей, он открыл титульный лист, прочитал: «Альтист Данилов» (демон на договоре). Фантастика, вроде? Повертел в руках, положил — не читалось ему что-то. Он снова включил телевизор, а то в тишине стало уж совсем тоскливо. Сегодня (а может, и раньше?) в его душе появился червячок сомнения. И вгрызался он в Ромку с противным хрустом. Что-то происходило не так в его жизни, подсознательно он это чувствовал, но ничего конкретно понять не мог.

— Свет, мы тут с Ромкой сегодня в пивбар «Дикий Дюк» после работы собрались, — неожиданно сказал Леха, — а ты пиво любишь?

На перекур они ходили с Лехой, коллегой и по совместительству другом, а сегодня к ним присоединилась Светлана, веселая рыжая девчонка, которая недавно устроилась работать к ним на завод курьером.

— Свет, мы тут с Ромкой сегодня в пивбар «Дикий Дюк» после работы собрались, — неожиданно сказал Леха, — а ты пиво любишь? — друг усердно подмигивал, потому что о пиве Ромка услышал только сейчас.
— Люблю. А что? — тряхнув рыжей гривой, спросила девчонка.
— Тогда в 17.10 ждем тебя на проходной. Договорились? — Светлана улыбнулась, подняла вверх большой палец и убежала.
— Леха, мне тогда надо от Томки отмазаться как-то. — Ромка почесал затылок. — Я ж ее каждый день до дома провожаю.
— Ты что, друг! Ты ни в какой пивбар не идешь. — Леха посмотрел на Ромку как на идиота. — Я ей скажу, что ты в последний момент не смог, допустим, зуб заболел или желудок подвел.
— Чегой-то вдруг такая дискриминация. Я тоже хочу пива. К тому же праздник сегодня.
— Так, бери свою Томку, все вместе и пойдем, — предложил друг.
— Ты что, она же пиво не пьет и мне не дает. Чего ей там делать?
— Или скажи правду — на Светку глаз положил? Ты не очень-то. У тебя невеста есть. Томка твоя и красивая, и положительная. Вот с ней праздник и отмечай. А Светка? С ней погулять весело, пивка попить, любовью заняться. На таких не женятся. Порхает она по жизни, основательности нет.
— Я ж не Светку хочу, а пива. А ты, Леха, сразу выводы делаешь сомнительные.
— Думаешь, я не видел, как ты на нее зыркал?
— И ничего и не зыркал. А Тамара вообще этот праздник не признает.
— О, слышь, идет кто-то. Смотри, если это Томка твоя, опять за курево выступать начнет. — И Леха быстро смылся.

Ромка услышал шаги, осторожно выглянул из курилки,— думал и впрямь, Томка, однако в коридоре была только уборщица тетя Шура, которая тихо ворчала, что Лешка окурки всегда мимо мусорки бросает, подбирай за ним потом. А вот Рома — молодец, аккуратный.

С Тамарой они завтра собирались подавать заявление в ЗАГС. Девушка она серьезная, бухгалтером на заводе работает. Не пьет, не курит, матом не ругается. Матери Ромкиной она нравится, и Тома к ней уважительно относится. В общем, все замечательно складывается, чего судьбу-то гневить. Юноша глубоко задумался, не сразу даже понял, что в комнате не один. Оторвал взгляд от телевизора и глазам не поверил: перед ним сидела уборщица тетя Шура. Ромка тряхнул головой, но видение не исчезало.

— Тетя Шура, что вы здесь делаете и как сюда попали? Ничего не понимаю. Наверное, я сплю. — И Ромка больно ущипнул себя за ухо.

— Тетя Шура, что вы здесь делаете и как сюда попали? Ничего не понимаю. Наверное, я сплю. — И Ромка больно ущипнул себя за ухо. — Ой! Не, не сплю. Странно.
— Э, милок! Ничего странного. Тут все яснее ясного — демон я. — Просто сказала тетя Шура и подмигнула.
— Что за бред? — Ромка взялся за второе ухо.
— Да хватит тебе уши дергать. Неужто, не слыхал: есть такие демоны на договоре, которые людям помогают. Книжки, что ль, не читаешь? Взял вон в руки, повертел, а почитал бы, и вопросов меньше осталось. Главное, не бойся, серой от нас не пахнет. Мы из добрых духов.
— А как вы сюда попали?
— Так это просто — материализовалась я.
— Дык, они ж, демоны, мужчины... вроде. — «Что несу? Я ж хоть и неверующий, но крещеный».
— Кто тебе такое сказал? Бесполые мы. А уж в каком теле приходится быть, тут не угадаешь. И не всем же на альтах играть, кому-то уборкой заниматься приходится. Я вот на ваш завод направлена, слежу за порядком. Это все брехня, что демоны злые, мы человеку помогаем. Только вас, людей, много, а нас — мало. Вот к тебе, касатик, вроде, успела, аккуратный ты, не мусоришь. — Тетя Шура проделала странное движение рукой. — Ты в зеркало-то смотри.

Ромка повернулся к зеркалу и увидел себя, только постарше, с бородкой клинышком и с явными признаками облысения. Он еще не успел толком удивиться, когда там, в зазеркалье, появилась полная женщина в замусоленном халате и с бигудями на голове. Ромка с трудом узнал в этой тетке Томку. А потом он услышал свой голос:
— Том, давай хоть сходим куда-нибудь. Что мы все дома сидим? Скучно. А ведь праздник — Старый Новый год сегодня. Пойдем, погуляем, в кафешке посидим.
— А ты бы полочку в ванной повесил, давно прошу. Скучно ему, видите ли. Тоже мне, нашел праздник. Лишь бы повод найти — пивом накачаться.
— Был бы сын, мы б с ним хоть на рыбалку поехали… — Мечтательно протянул тот Роман, из зеркала. — Лет десять я уже на зимней рыбалке не был.
— Вот с жильем определимся, и будет тебе сын. Сколько можно с твоей мамашей под одной крышей жить? Мы ж на дух друг друга не переносим.
— Тома, а куда ушла любовь?
— Ты о чем, Рома? Какая любовь? Разве она у нас была?
— Ты права, любви-то как раз и не было никогда.
— Не заводись, а то опять поругаемся.

Тома вышла из комнаты, а Ромка из зазеркалья, тяжело вздохнув, подошел к двери, прислушался. И, когда донеслось журчанье воды из ванной, взял мобильник, нажал кнопочку и сказал в трубку: «Светочка, я соскучился. Когда мы увидимся? Сегодня же праздник — Старый Новый год».

— Был бы сын, мы б с ним хоть на рыбалку поехали… — Мечтательно протянул тот Роман, из зеркала. — Лет десять я уже на зимней рыбалке не был.

Вдруг зеркало покрылось дымкой, а потом стало опять нормальным. В нем отражался Ромка Терехин, сегодняшний, гладко выбритый, с густой шевелюрой. Не женатый.

— Ты все понял? — спросила тетя Шура. — А дальше — смотри сам. Вроде, парень ты не глупый. Ну, все, пока. Я дематериализуюсь.

И вот уже в комнате никого нет.

— Чертовщина какая-то! Чудеса, да и только, — пробормотал Ромка.

Где-то в мозгу звучала странная фраза: «Кто ты, альтист Данилов, демон или человек? Альтист Данилов — со мной навек». На всякий случай Ромка перекрестился.

Потом набрал номер телефона Тамары и виновато спросил:
— Том, у тебя, случайно, уборщица наша — тетя Шура не появлялась?
— Ромочка, ты сбрендил? С какой стати?
— Ты веришь в чудеса? Понимаешь, демон она.
— Рома, ну, что ты мелешь? Какие чудеса? Какие демоны? Издеваешься, да?
— Ничего не издеваюсь, понимаешь, она мне будущее в зеркале показала. Плохо нам вдвоем в этом самом будущем. В общем, Тамара, ты прости меня, но не надо нам жениться. Нет у нас любви и не было.
— Вы что, с Лехой лишнего выпили? Проспись. — Прошипела Тома. — Завтра поговорим. — И в трубке раздались короткие гудки...

Ромка подошел к окну. Две недели назад шел дождь, и та ночь, которая должна быть волшебной, не оставила никаких приятных воспоминаний. А сегодня, на Старый Новый год, в хороводе кружились снежинки. И это было так здорово! Волшебная красота за окном как бы указывала на присутствие в мире сокровенного смысла. Почему раньше Роман этого не замечал? «Все, больше не буду жить по инерции. Каждый человек — сам режиссер своей судьбы. Надо что-то делать, не закисать в этой пьесе, что зовется жизнью», — подумалось ему. Решение пришло как бы само собой. Ромка быстро оделся и крикнул:
— Ма, я в «Дикий Дюк», меня там друзья ждут.