Я медленно шла по улице, ничего не замечая вокруг. Господи, как все-таки больно терять близких людей, а вдвойне больней терять таких, как он, несмотря на то, что он был для меня совершенно чужим и далеким. В душе была пустота, будто от меня самой оторвали кусок жизни. Я остановилась и подняла глаза в небо: да, он как комета, оставил большой и глубокий след в моей жизни.

Все началось две года назад, когда я впервые пришла на новую работу, в новый коллектив, в «систему» с волчьими законами, как говорили все сотрудники. Здесь, «наверху», за один день мог сгореть тот, кто десятки лет шел к своей цели, здесь за один день теряли все, что накопили за долгие годы жизни. Здесь никого не интересовало чужое горе и проблемы, каждый был поглощен своими личными интересами, здесь, «наверху», никто и не вспоминал сегодня о тех, кого не стало вчера. Впервые в жизни мне по-настоящему стало страшно!

Его я заметила сразу: высокий, красивый, уже в возрасте, но по-мальчишески дерзкий, живой, с безумной жаждой жизни в грустных глазах. Его звали Борис Андреевич, он был начальником Управления по проектированию и строительству одной из ведущих компаний нашей страны. Коллеги мужчины смотрели на него с нескрываемой завистью, женщины - с любовью и надеждой в глазах. Но со всеми из них он был одинаково вежлив, внимателен и терпелив. Его одновременно боялись и уважали, любили и ненавидели. Решительной, целеустремленной походкой, с расправленными плечами и высоко поднятой головой он ходил на судьбоносные совещания, откуда некоторые возвращались простыми советскими безработными.

Коллеги мужчины смотрели на него с нескрываемой завистью, женщины - с любовью и надеждой в глазах.

Я много слышала о нем, но по работе мы никогда не пересекались. Одна моя приятельница, которая тоже работала в этой компании, как-то сказала:
- У вас с ним поразительное сходство в выражении глаз!
- Какое? – поинтересовалась я.
- Выражение безудержной грусти и тоски, сочетающееся с тонким пониманием мира и живостью ума.

Ничего удивительного в моей грусти на тот момент не было. Меня только что бросил муж, преуспевающий бизнесмен, более того, он сделал все, чтобы я потеряла любимую работу и стабильность. Я старалась держаться, особенно в обществе, но ни одна дорогая одежда вкупе с натянутой улыбкой не могли скрыть внутренней тоски и одиночества.
Я с головой ушла в работу, слава Богу, ее было предостаточно, и времени думать и додумываться Бог знает до чего у меня не было. Днем это хорошо удавалось, а вот ночью уйти от мыслей и воспоминаний, преследовавших меня, было сложнее. Спасал ребенок, моя дочь, которая занимала все свободное время после работы.

Однажды вечером в конце дня я стояла у окна в коридоре и разговаривала по телефону с подругой. Он тихо подошел ко мне и сказал:
- Оля, зайдите ко мне, пожалуйста, когда освободитесь!

Уже через десять минут я летела в его кабинет.
- Можно? – робко спросила я, приоткрыв дверь.

Наш разговор был недолгим. Он предложил мне новую должность в его Управлении. Я сразу же согласилась.
- Вы уверены? – спросил он. – Не хотите посоветоваться со всеми, кто работает в моей команде?

По слухам я знала, что он полностью отдает себя делу, очень требователен к себе и не менее жесток в отношениях с подчиненными.
- Да, я уверена, и все решаю сама! – твердо ответила я.

Он улыбнулся, но глаза так и остались грустными.

Забрать меня у начальника, который вовсе и не собирался меня отпускать, было нелегко. Через несколько месяцев я уже совсем потеряла надежду и смирилась с тем, что буду работать там, куда пришла изначально. Чего было нельзя сказать о нем.

Я добавила: «И мой муж тоже, который потом ушел к молодой девочке, оставив нас с дочкой одних. Он тоже обещал!»

- Все образуется! – кидал он мне иногда при встрече.
Я только робко пожимала плечами в ответ.

- Потерпите, осталось немного! – снова говорил он мне.

Однажды, увидев мои ничего не выражающие глаза, он сказал:
- Так нельзя! Я же вам обещал, что вы будете у меня работать! – сказал он жестко.
- Знаете, мне в моей жизни столько обещали, что если бы это все осуществилось... - сказала я и добавила: – И мой муж тоже, который потом ушел к молодой девочке, оставив нас с дочкой одних. Он тоже обещал!

Через месяц я уже работала в его Управлении на руководящей должности, куда многие даже и не мечтали попасть. Мой перевод был громким и скандальным. Я старалась делать вид, что ничего не замечаю.

- Ну как вы? – обеспокоенно спрашивал он меня первое время почти каждый день. – Все в порядке?

И действительно, река жизни возвращалась в свое спокойное русло. Только новая работа отнимала у меня все больше и больше времени. Как-то вечером мне позвонила моя маленькая девочка и сказала:
- Мамочка, я очень люблю тебя, и если так надо, чтоб ты много работала, то я буду любить тебя еще больше!

Я заплакала. В это время вошел он и, услышав наш с дочерью разговор, сказал:
- Оля, идите домой и в дальнейшем постарайтесь не задерживаться!

Это было еще одно исключение от общепринятых правил нашей компании. Мало кто из рядовых сотрудников, а уж тем более руководителей, покидал рабочие места раньше восьми вечера.

Казалось, жизнь налаживалась. Но люди правильно говорят, беда не приходит одна. Через полгода в онкоцентре на Каширке мне был поставлен диагноз: рак. Не помню, как добралась до дома, помню только, что, выйдя из метро, я бежала бегом, ничего не замечая вокруг. Потом закрылась в ванной и прорыдала всю ночь.

На следующий день к вечеру он спросил меня:
- Что с вами?

Я не знала, сказать ему правду или молчать. Боялась, что, узнав мой диагноз, коллеги поставят на мне крест, и я потеряю работу. Но в результате я все рассказала: и о том, что серьезно больна, и том, что уезжаю на несколько месяцев в Израиль на лечение, и о том, что не знаю, когда вернусь.

Но в результате я все рассказала: и о том, что серьезно больна, и том, что уезжаю на несколько месяцев на лечение...

- Я буду ждать вас!
Эта фраза значила для меня все.

Период реабилитации был сложнее, чем лечение. Я безумно скучала по дочери, но не хотела, чтоб она видела меня слабой и беспомощной. Я была морально подавлена. Мой отец, когда врачи подтвердили, что операция прошла успешно, метастаз нет, и я полностью здорова, только необходимо постоянно наблюдаться у врачей, перевез меня к себе во Францию. Он жил там с тех пор, как умерла мама, тоже от рака. Именно поэтому моя болезнь так его напугала, что он, бросив все, не отходил от меня ни на минуту. Туда же приехала и моя дочь с няней. Я уже немного окрепла, и мы с Асей, так звали мою девочку, ее полное имя Анна, в честь моей бабушки, много гуляли.

Как-то вечером зазвонил телефон. Определился неизвестный московский номер. Это был он, Борис Андреевич.
- Я рад, что вы поправились! – сказал голос в трубке.
- Откуда вы знаете? – удивилась я.
- Я несколько раз звонил в клинику, где вы лечились.

Голова закружилась, и я не знала, что ответить.
- Мамуля, что с тобой? – Аська дергала меня за руку.
- На следующей неделе я возвращаюсь в Москву! - ляпнула я в трубку. – Спасибо вам за все!
- Ася, желаю вам скорейшего выздоровления и…счастья! – добавил он после маленькой паузы.

Все оставшееся время я только и ждала, когда окажусь в Москве, дома, на работе, в конце концов, и увижу эти глаза, добрые и внимательные, будто изучающие чужую душу.

Как он все успевал? Это для меня всегда останется загадкой. Бесконечные перелеты по стране, огромный объем работы, новые города и люди, все совершенно разные, и ко всем надо найти подход, везде надо успеть. Времени на отдых не оставалось. В то же время он помнил о каждом, кого знал. Решая чужие проблемы, помогая людям, он будто специально забывал свои или преднамеренно убегал от них. Человек, который отдавал себя всем и всему, ничего не требуя взамен. Что-то фатальное в нем было, как у Лермонтовского Печорина.

Вернувшись в Москву, на работу, я пыталась хоть что-то узнать о нем. Единственное, что знали мои коллеги, это то, что несколько лет назад его жена родила мертвого ребенка и впала в жуткую депрессию. А еще через год она разбилась на машине, возможно специально.

Сегодня был его последний рабочий день. Мне хотелось кричать и плакать, как маленькому ребенку, которого бросили.

Недавно мы узнали, что одна из крупных компаний предложила ему работу в Канаде, и он согласился. Сегодня был его последний рабочий день. Мне хотелось кричать и плакать, как маленькому ребенку, которого бросили. Весь день я собиралась с духом, чтоб вечером зайти к нему и поблагодарить за все: за интересную работу, за понимание и тактичность, корректность и внимательность. За то, что он просто есть. Но Борис Андреевич меня опередил.

- Оля! – подошел он ко мне в коридоре и впервые за все это время взял за руку. – Как ваш руководитель, я желаю вам удачи и дальнейшего карьерного роста! А как человек, хочу сказать, что вы сильная женщина и должны бороться. Все мы боремся в этой жизни, только каждый за свое. Правда не всегда удается противостоять ударам судьбы, которая все сносит на своем пути. А мы, как посторонние, ничего не можем сделать, только глупо стоим и смотрим, как все рушится. Но помните, что «все-таки впереди огни»!

На глаза навернулись слезы. Я ничего не смогла сказать ему, да и что тут можно выразить словами… Только поняла, что никогда не забуду этого человека, который был для меня одновременно очень чужим и далеким, - с одной стороны, а с другой - близким и родным.

Вечером из окна своего кабинета окно я видела, как он вышел из здания, как подошел к своей машине, сел за руль и уехал; красивый, умный, богатый, но очень одинокий и несчастный.

Я шла по улице и не заметила, что снег пошел сильнее, что уже совсем стемнело и что я подошла к трамвайной остановке. Снег падал на щеки и превращался в слезы. И плакал дождь, и плакал снег… Эта фраза кружилась у меня в голове. Подошел трамвай, я села и поехала навстречу судьбе, новым событиям и новым людям.

Эпилог

С тех пор, как он уехал, прошло уже несколько лет. У меня новая работа, одна известная компания предложила мне руководить крупным проектом. Все эти годы я ничего о нем больше не знала и не слышала, хотя часто вспоминала. Как-то во время одной из командировок в Канаду, куда он уехал, я шла по улице и увидела знакомый образ. Я догнала идущего мужчину, но это был не он. А сердце все равно дрогнуло…