— А ты думаешь, мне от этого радостно? Целый год ждать отпуска, и вот тебе...

Ленка уныло выводила круги на поверхности остывшего чая. Пальцем.
Яна сидела на подоконнике нахохлившимся воробышком и смотрела на мрачную подругу. Совместную поездку в Барселону они запланировали еще в прошлом году, заранее вычислив заветные две недели в сентябре. Для девчонок эта поездка должна была стать первой совместной вылазкой за пределы России. Сданная сессия, заранее выпрошенный отпуск на работе... все коту под хвост.

— Пончик, вали отсюда!

Огромный рыжий кот неспешно спрыгнул со стола с грациозностью мастодонта и после секундного раздумья улегся на любимой Ленкиной кофточке.

— Не грусти, Лен. В следующем году обязательно поедем вместе, считай, что в этот раз я просто съежу на разведку. Ну, кто же знал, что тебе поменяют начальника и вместе с ним отпуск...
— Да ладно, хоть путеводитель с собой возьми, а то как всегда потеряешься, путешественница. И как ты там без меня будешь передвигаться, ума не приложу.
— Как-нибудь разберусь, не маленькая.

Яна выскочила из вагона, услышав: *Рамбла*. Она твердо знала: Рамбла — это центр города. Угу. Вот только вопрос: какого.

Обида в Янином голосе прозвучала ну очень фальшиво. О ее топографическом идиотизме ходили легенды. Друзья рисовали ей схемы поездок на метро, встречали её на пересадках или просто заходили за ней в институт или на работу каждый раз, когда маршрут хоть на каплю отличался от прямой линии. И это не гарантировало ровно ничего. Она выходила на предыдущей остановке, проскальзывала прямо перед носом терпеливо ждущих ее друзей, и дело обычно заканчивалось удрученным телефонным звонком: *Сижу, мол, на лавочке, впереди вывеска такого-то магазина, названия улицы не видно... вы меня заберете, правда?* Злиться на нее было бесполезно, любой упрек встречал искреннее раскаяние в ясно-голубых глазах. Яна была карманного размера, метр пятьдесят с кепкой, и вызывала немедленное желание пригреть и защитить. Факт того, что, кроме неспособности ориентироваться на пересеченной местности, она была вполне самостоятельным человеком, никого не волновал. Внешность — она и есть внешность.

***

Ровно через две недели Яна стояла перед причудливой церковью Святого Семейства и довольно жмурила глаза под ярким испанским солнышком. Теряться в Барселоне было одно удовольствие. В основном, потому, что куда ни гляди находилось что-нибудь интересное, погода стояла замечательная, а местные жители хоть и не грешили приличным знанием английского, всегда имели наготове доброжелательную улыбку и на пальцах объясняли нужный маршрут. Много позже Яна узнала, что национальная особенность предполагает обязательную помощь вне зависимости от реального знания нужной дороги, что часто выливается в прямо противоположные указания, данные, впрочем, с абсолютной уверенностью и милой улыбкой.

Именно эта ложная уверенность в том, что рано или поздно она найдет обратную дорогу в гостиницу, и погубила Яну. Решив, что была не была, она села в метро. Проехав огромное количество остановок и так и не дождавшись той, которая была указанна в путеводителе, Яна выскочила из вагона, услышав: *Рамбла*. Она твердо знала: Рамбла — это центр города. Угу. Вот только вопрос: какого. Яна стояла посреди улицы на выходе из метро, и на Барселону это было похоже очень приблизительно. Маленький городок лениво жузжал горячим сентябрьским ветерком, перекликающимся с моторами спешащих машин. Туристов, обвешанных камерами, не наблюдалось, и возможность сесть на лавочку и позвонить друзьям представлялась, конечно, милой, но слегка бесполезной. Решив, что настоящий путешественник не куксится перед трудностями, Яна решила хотя бы прогуляться по городу и гордо потопала прямо. Еще через три часа подлая мыслишка о том, что настоящей путешественницей ее мог назвать только полный идиот, начала тихо, но неотступно портить ей настроение. Купив себе десятое по счету мороженое и сев обдумать ситуацию, она совсем загрустила, когда где-то рядом послышалось: *See you tomorrow, cheers*. Подняв взгляд, она увидела группу молодых ребят, прощающихся друг с другом перед... школой английского языка.

Голубые глаза под растрепанной светлой челкой радостно вспыхнули от неожиданной удачи, и уже через минуту Яна стояла в приемной перед приятной женщиной лет пятидесяти.

Купив себе десятое по счету мороженое и сев обдумать ситуацию, она совсем загрустила, когда где-то рядом послышалось: *See you tomorrow, cheers*.

— Do you speak English?

Женщина улыбнулась и затараторила по-испански, указывая куда-то в сторону. Повернувшись, Яна столкнулась с высоким молодым человеком. Темные волосы, нос с горбинкой, карие смешливые глаза и широкая улыбка, не оставляющая сомнений в том, что её владелец был по меньшей мере доволен встрече.

— Джордж, приятно познакомиться.
— Яна, очень приятно.

Двадцать минут и две чашки кофе спустя тревоги были забыты, разговор не имел ничего общего с проблемой возвращения в Барселону, а Мария, милая женщина из приемной, тихо посмеивалась, прислушиваясь к доносившийся из кабинета речи. Ей вовсе не было нужно знание английского языка, чтобы понять, о чем говорилось или не говорилось за дверью.

— Мария, сегодня я уйду пораньше, надо проводить девушку, иначе она может заехать в Севилью вместо Барселоны.

Они вышли в мягкий осенний вечер, окруженные тем самым, им одним незаметным, светом, которое отличает всех влюбленных в мире, даже тех, которые еще не подозревают o собственной влюбленности. Они проговорили всю дорогу до Барселоны, и потом всю ночь, и утром было просто смешно расставаться, потому что настала суббота, и Джордж, естественно, вызвался стать Яниным гидом на выходные. Субботний вечер застал их в маленьком ресторанчике на берегу моря. Теплый розовый свет уходящего дня перекликался с огоньками фонариков, расставленных на столах. Официант, время от времени проплывавший мимо их столика, только обреченно вздыхал, глядя на нетронутые тарелки с остывшей паэльей. Джордж рисовал Яниным пальцем линию заката на белой льняной скатерти, и это было так просто и так естественно, что Яна не понимала, как могло случиться, что еще вчера всего этого не существовало. Так было всегда и должно было быть всегда, и... отпуск заканчивался через неделю. Курортные романы — как светлячки; зажгут минутное счастье, подарят мечту и тут же потеряются в ночном небе. Ловить их — дело бесполезное, нельзя загнать сказку в спичечный коробок, ведь рано утром вместо мечты можно обнаружить только печального жучка. Ей показалось или на самом деле его взгляд вдруг тоже погрустнел? Глупости, короткая сказка, сотканная из вечерних облаков и, как они, легкая, хрупкая, бессмысленно непостоянная.

— Яна, не уезжай. Никогда. Выходи за меня замуж.
— Сумасшедший.

*****
Прошло тринадцать лет.

Теплый летний вечер, старый диванчик в небольшом саду, запах роз и черешни. Под ногами уютно сопит здоровый пес, растянувшись на нагретом за день камне. Чуть поодаль воробьи мирно клюют собачий корм, нисколько не обращая внимания ни на людей, ни на законного хозяина воруемого яства.

Официант, время от времени проплывавший мимо их столика, только обреченно вздыхал, глядя на нетронутые тарелки с остывшей паэльей.

— А помнишь, как ты искал мне кольцо в то воскресенье? И все было закрыто, а когда наконец ты нашел малюсенькую ювелирную лавку, там не оказалось моего размера?
— Да, твоего детского размера. И ты три дня ходила с кольцом на шее.
— Как же давно это было.
— Да, и скоро опять сентябрь. Кстати, вы уже обо всем договорились с Леной?
— Мы уже год с ней ни о чем другом и не разговариваем. Шутка ли, наша первая совместная вылазка, девчачья, без мужей. Ленка давным-давно выпросила на работе именно эти две недели в сентябре.
— Именно это меня и беспокоит. Если у нее опять сорвется отпуск, одну я тебя не отпущу, путешественница.
— Да ну тебя, не маленькая, не потеряюсь.

И, поудобней устроившись на плече Джорджа, Яна отправляет в рот спелую черешенку.