…«Зачем человек на свет родится? — размышляла Катенька, глядя на мелькающие за окном автобуса дома. — Лёня считает: мужчина — чтобы посадить дерево, построить дом и вырастить сына, а женщина, соответственно, — чтобы сына родить, дом прибрать, плоды с дерева собрать и в банки закатать… Неужели это всё?.. А если душа просит ещё чего-то… Как быть?»

Автобус остановился, и Катенька вышла. Пассажиры проводили её одобрительными взглядами…

Катя Сивцова уродилась классической красавицей: кожа белая, глаза синие, волнистые волосы ниже плеч редкого пепельного цвета; фигурка тонкая, но крепкая... Лёня Корниенко обалдел, когда увидел это чудо на выставке «Сады Урала». Катенька той весной заканчивала колледж по специальности «ландшафтный дизайн» и проходила практику. Лёня Корниенко в её павильон случайно забрёл. Как Лёню из Краснодара на Урал занесло, отдельная история, только учился он тогда в екатеринбургском универе на последнем курсе.

Бойкий парень с юной уралочкой на «раз» познакомился, и так она ему понравилась, что он на тот же «раз» и влюбился. Но о женитьбе не помышлял. Папа — потомственный казак (предки ещё генералу Ермолову служили) — строго-настрого запретил породу портить. «Ты там не вздумай какую-нибудь малахольную кацапку подцепить! — напутствовал он сына. — Вернёшься, мы тебе казачку подберём, чтобы здоровых наследников нарожала». А наследовать у Корниенок было что: процветающий автосервис, кирпичный дом с подворьем и квартира для единственного сына Леонида…

Катенька той весной заканчивала колледж по специальности «ландшафтный дизайн» и проходила практику.

Только Катю Сивцову «малахольной кацапкой» даже врагиня не назвала бы (если б, конечно, у добрейшей Катеньки вдруг завелась врагиня). Плюсом к внешним прелестям шли у неё исключительные нравственные качества. Лица Катя не красила, пупок напоказ не выставляла; говорила тихо, улыбалась робко; ночные клубы не посещала, приглашений «у меня дома музыку послушать» от парней не принимала... Удивительно, что она своими длинными ногами по земле ступала, а не порхала ангелом на воздусях.

С ранней юности имела Катюша цель создать крепкую семью. Такую, как у её родителей — сельских врачей, только более обеспеченную. Потому и не пошла она по стопам папы с мамой, а стала специалистом по садово-парковым причудам. С дальним прицелом училась: мечтала жить в коттедже с участком. Нравилось ей на земле красоту создавать…

После нескольких невинных встреч Лёня совсем очумел. А когда понял, что, даже полюбив всем сердцем, Катенька не ляжет в постель без штампа в паспорте, сделал предложение. Хоть и трясся всеми поджилками, вспоминая крутой нрав папы-казака. Только Лёню тоже не из пластилина слепили: решил — и сделал!

Катенька для приличия неделю подумала и повезла жениха к родителям в село.

На смотрины собрались родня и соседи, и всем лихой казак понравился. Так что со стороны Урала возражений не последовало. А на Кубани ещё ничего не знали.

Летом Лёня защитил диплом, и молодые расписались. Свадьбу отгуляли у Кати на родине: с хлебом-солью, гармошкой и добротной деревенской дракой. После чего новобрачный сообщил в Краснодар: «Женился. Едем. Встречайте.»

Говорят, Корниенко-старший сильно шумел: «Выгоню! Убью!» Но ничего такого не сделал, а наоборот — закатил пир горой. И опять были белое платье с фатой, свекровь с хлебом-солью, обильное застолье под старой алычой и молодецкая драка под утро.

Слава Богу, смиренная красавица новой родне по душе пришлась. Свёкра к себе настолько расположила, что он самолично отвёз молодожёнов в отдельную квартиру и пожелал им «не тянуть с продолжением рода»…

Говорят, Корниенко-старший сильно шумел: «Выгоню! Убью!» Но ничего такого не сделал, а наоборот — закатил пир горой.

Первая семейная ссора случилась через месяц. Медовую сладость его отравила мелкая, но всё же горчинка: Катенька решила пойти работать (не сидеть же без дела, пока своей земли нет), а муж категорически воспротивился.

— Зачем? Денег не хватает? Подожди немного, раскручусь — будет больше. Через год купим участок, построим дом...

— Не в деньгах дело, — робко возражала Катя. — Я весь день одна…

Она действительно скучала в чужом городе. Иногда, правда, заезжала Лёнина мама, проверяла, достаточно ли чисто и сытно живёт сынуля, выдавала цэу. Катенька лишь кивала в ответ…

— Ничего, вот родится ребёнок, и будешь не одна, — утешал Лёня жену.

Только Природа почему-то не спешила осчастливить их ребёночком...

Как-то раз днём Катенька прогулялась в красивейший парк Краснодара «Солнечный остров». Но такая самодеятельность жены не по душе пришлась мужу.

— Мне не нравится, что ты одна по городу шатаешься! — Лёня почти кричал, Катенька молча сопела, едва сдерживая слёзы. — А волосы зачем распустила? Мужиков привлекать?

Тут Катя не выдержала, зарыдала.

Конечно, они помирились. Но с тех пор Катенька закручивала косу в строгий пучок на затылке и старалась мужу не перечить. Только всё равно опять его разгневала.

В морозный зимний день (хотя, какой мороз в Краснодаре? Минус три — это вам не уральские тридцать три!) Катенька вышла в магазин и возле дома услышала тихий жалобный мяв. Под кустом шиповника сидел худющий облезлый котишка, рыжий с удивительными глазами бирюзового цвета.

— Бедненький, — наклонилась к нему Катя, и кот доверчиво потянулся к ней.

Катенька не удержалась: понесла бедолагу к ветеринару.

Доктор поставил диагноз «острое недоедание» и посоветовал сразу много пищи не давать. По словам звериного эскулапа, возраст котика был около года и ни к какой породе он не относился.

Днём, когда Катенька готовила, писала письма или рисовала, кот устраивался рядом, щурил бирюзовые очи и тихо мурчал.

Дома, невзирая на медицинский совет, Катя первым делом от пуза накормила найдёныша.

Когда Лёня вернулся с работы, в квартире жутко воняло, а Катенька ползала по полу, замывая следы ураганной работы кошачьего кишечника…

В последовавшей за тем семейной разборке не было ничего интересного кроме, пожалуй, финала. Впервые Катя не исполнила покорно приказ мужа («Сейчас же унеси его обратно!»), а с помощью горючих слёз и горячих слов уговорила Лёню оставить котишку.

Нового жильца назвали Кузей.

Всю зиму кот блаженствовал в тепле и сытости. Здоровье его поправилось, и никаких вольностей мимо лотка он больше никогда себе не позволял.

Вечерами Кузя смотрел футбол, лёжа возле Лёни на диване. Днём, когда Катенька готовила, писала письма или рисовала, кот устраивался рядом, щурил бирюзовые очи и тихо мурчал.

— Смотри, как тебе нравится такое решение? — совала Катя под нос коту очередной набросок.

— Гениально! — одобрял Кузя, обнюхивая эскиз. — Такой талант пропадает.

По крайней мере, Катеньке казалось, что именно эти слова она слышит в глубине своего сознания…

— Представляешь, Лёнечка, — делилась Катя с мужем. — Я могу читать Кузины мысли.

— И как? Интересное чтение?

— Не смейся. У нас полное взаимопонимание. Вот, смотри, ему понравился этот вариант альпийской горки…

— Соперника не потерплю, — смеялся Лёня, обнимая жену. — Подожди, потом посмотрю. Что у нас на ужин?..

После ужина, глядя на мужа, дремлющего на диване рядом с котом, Катя размышляла:

— Лёня меня любит, и я его очень люблю... Ребёнок у нас, врач сказала, обязательно будет... Всё хорошо, почему же на душе бывает так плохо?..

— Не свою жизнь живёшь, — проявилась вдруг у неё в голове явно чужая ехидная мыслишка.

Катенька подозрительно посмотрела на Кузю. В глубине бирюзового прищура ей почудилась насмешка.

Катенька подозрительно посмотрела на Кузю. В глубине бирюзового прищура ей почудилась насмешка.

— А ты, значит, свою? — мысленно возмутилась Катя. — Сутками дрыхнешь с перерывом на еду.

Кот довольно потянулся и закрыл глаза.

Катенька прогнала ненужные мысли и пошла на кухню лепить на завтра любимые Лёнины пельмени...

Идиллия закончилась весной. Кузя заблажил: дико орал днём и ночью, выводя Лёню из себя.

— Надоел мне этот брачный рёв марала! Я не высыпаюсь! Вынеси кота на улицу!

— Как же он на девятый этаж вернётся? — возражала Катя.

— Ничего, жрать захочет и придёт к подъезду, мы его лифте поднимем. Невозможно так жить!

— Может, его кастрировать?

Кузя словно понял — взвыл с удвоенной энергией, а Лёня возмутился:

— Ради тишины в доме мужику яйца оторвать? Бр-р-р… Лучше пусть гуляет…

…Распустились розы, отцвела старая алыча. Каждый день Катя «кыскала» по округе, но её любимец не отзывался.

Катенька страдала. Она уже не испытывала радости от домашних хлопот и не могла спокойно переносить намёки старшего Корниенко на «продолжение рода». Лёня видел, какой раздражительной, замкнутой стала Катя, и тоже потерял покой. Всё-таки он был не злым человеком, любил жену, даже предложил купить ей породистую кошечку. Катенька отказалась, верила: Кузя обязательно найдётся.
И он действительно нашёлся.

Кот сидел под тем же кустом, где его впервые увидела Катя. Он исхудал, но выглядел здоровым. Одно ухо было порвано, зато под рыжей шкуркой бугрились крепкие мускулы…

Обрадованная Катенька запричитала:

— Кузенька, миленький, иди ко мне! Кис-кис-кис… а где у нас мяско, где молочко?!..

Кузя посмотрел равнодушно и отвернулся. Катя, опасаясь спугнуть одичавшего кота, приближалась медленно. Наконец, рука её коснулась рыжей головы, но Кузя вдруг резко вскочил, дёрнул хвостом туда-сюда и стремительно побежал прочь. Через несколько метров он остановился, сел на дорогу, пристально глянул расстроенной Катеньке в глаза.

Она всхлипывала, вздрагивала и постанывала; она икала, выла и била кулачками подушку, приговаривая: «Предатель! Предатель!»

— Скучно, — прозвучало вдруг в голове у Кати. — Мясо, молоко, диван… хорошо. Но скучно.

Катенька оцепенела с открытым ртом, а кот неспеша пошёл дальше. Как флибустьерский стяг покачивался над ним гордо поднятый рыжий хвост. Ни разу не обернувшись, Кузя скрылся за углом.

Дома Катя долго безутешно рыдала. Она всхлипывала, вздрагивала и постанывала; она икала, выла и била кулачками подушку, приговаривая: «Предатель! Предатель!»

Наконец, Катенька успокоилась. Умылась холодной водой, развернула газету «Работа для вас» и решительно набрала номер.

— Здравствуйте, я по объявлению. Вам ещё нужен садовник?.. Когда? Сейчас? Да, могу.

Закончив разговор, Катя распустила свои бесподобные волосы, расчесала их, уложив на плечах блестящей пелериной, и вышла из дома.

У подъезда она огляделась: куст шиповника пестрел цветами и благоухал на весь двор — кота под ним не было. Две старушки на лавочке с любопытством воззрились на Катю.

— Добрый день! — весело поздоровалась с ними Катенька и, независимо помахивая сумочкой, направилась к остановке…