Комната была погружена в сумрак, издалека доносился звук капающей воды и запах сырости. Стены состояли из больших отесанных камней, скрепленных между собой почерневшей глиной. Посреди комнаты сидел маленький мальчик с черными волосами и бледным лицом. Его дыхание было беспорядочным и надрывным, как будто он боролся каждым вздохом за свою жизнь. Лицо его было сухим и лишь из глаз текли слезы.
Стены комнаты были покрыты коричневыми и черными кусками ткани, из мебели было лишь огромное кресло, больше похожее на трон, с чугунными ручками и розовой драпировкой. Мальчик забился в угол, его била дрожь, его поедал страх. Он не знал, кто он, он не знал, где он, он помнил себя всегда в этой комнате, он как будто еще не родился.

У края ярмарки стоял шатер черного шелка. Ветер шуршал его тканью в свете луны, заставляя отбрасывать черные отблески в собственную тень. Рядом с шатром стояло цветастое приглашение. Оно было как две карты, что поддерживают друг друга, но вместо рисунков была лишь одна надпись ядовито желтого цвета "Узнай свое будущее". Он сжал ее ладонь и предложил зайти.
- В самом деле весело, неужели и прям будущее?
Он улыбнулся улыбкой всезнайки. Как же, шарлатаны, но может быть весело.
- Так, что зайдем?
- Пошли.
Она решительно улыбнулась ему, сверкнув сузившимися в улыбке глазами и повлекла его внутрь.

Зайдя внутрь, они были несколько озадачены. Скорее ожидали увидеть располневшею гадалку с замазанным помадой ртом и хрустальным шаром. Но... Внутри шатер был абсолютно былым. Ткань стен была как простыни девственницы и яркий свет. Свет больно ударил по их глазам, а когда они привыкли, то различили в центре хромированный стол и человека в белом халате. Он был высокого, нескладного роста, наполовину согнут над столом и лишь когда заметил, что кто-то вошел, развернулся в их сторону, блеснув толстыми линзами очков.

- И кто здесь предсказывает будущее? - спросил он с усмешкой. Или нам подождать пока вы закончите препарировать лягушку?
Он куражился, скрывая свой страх перед содержимым шатра, ощущая каждой клеткой своей плоти, что на столе находится полный набор инструментов для хирургической операции. Они всегда пугали его, никелированные, блестящие в холодном свете.
- Я хочу услышать, что вы скажите о моем будущем, - сказала она.
- Будущее? Детка, ты же не хочешь его знать, не так ли? - человек улыбнулся ей ровным рядом металлических зубов.

По телу ее пробежала дрожь, она почувствовала себя как на операционным столе, где ей сегодня предстоит операция аборта. Она потянулась к нему тонким конусом своего сознания, она хотела понять его, но обожглась о холод его улыбки.
Она была слишком поражена содержимым шатра и не могла сконцентрироваться.
- Ну сама подумай, если я расскажу тебе о твоей смерти или о твоей жизни, ведь ты запомнишь это. Ты станешь жить в ожидании, ты перестанешь жить. Нет, я вижу, что ты сама не хочешь этого, разве что что-то незначительное, чтобы удивить тебя, ты ведь хотела чего-то особенного? - он провел рукой по столу и что-то взял оттуда. - Посмотри-ка, что это у меня в руке? А как оно блестит..
Она пыталась разглядеть непонятный предмет, но он отражая свет лампы, слепил ее.

Он засмеялся смехом сумасшедшего докторишки, его руки тряслись в судорогах, в его пальцах плясал блестящий предмет, который она так и не могла разглядеть.
- Посмотрите, что-то блестящее...
Внезапно она поняли, что гнусный докторишка увлек их идиотской беседой, подошел к ним вплотную и замахнулся над ними. В руках у него был скальпель. Он резко распрямил руку и провел скальпелем между ними. Скальпель разрезал шатер и тот как будто сдулся, впустя в себя темноту ночи. Они больше не были вместе, их сущности разошлись, оставив эту местность.

Мальчик плакал, по его щекам текли слезы. Он был ужасно немощен, с трудом передвигался по комнате и дышал. Он так сильно боялся, что боялся даже думать, он ждал наказания, но не знал точно за что. Он чувствовал себя виноватым, хотя ни в чем не был виноват. Страх сковывал его движения.
- Я все же не понимаю, - спросила она его. -Тебе ведь явно ничего не стоило разорвать этот порочный круг и выбраться наружу, так почему же ты ждал так долго?
- Из-за страха. Он поглотил меня, он жил в каждой моей клетке, я не верил.
Они прогуливались по берегу реки, шурша желтым покровом земли и грелись взявшись за руки.
- Страх? А потом ты поборол свой страх? - глазами она следила за носками своих сапог, наблюдая как листья взметаться от ее движений.
- Нет, я просто загнал его в угол, я думал что поборол свой страх, я начал жить, ощущая в себе силу, но я не умею ей пользоваться и сила эта пугает меня.

Они лежали, обняв друг друга. Она последний раз поцеловала его, скользнув по его губам раздвоенным языком и свернулась калачиком рядом с ним. Он был абсолютно пуст. Он ощущал себя белым. Белым без пятен черного цвета, пустым и умиротворенным. Одна рука его служила ей подушкой, вторая лежала под его головой, поддерживая ее в раскрытой ладони. Это чувство умиротворения было ему знакомо, его немного била электрическая дрожь, по его телу проходили волны расслабления от головы к ногам, закрыв глаза, он чувствовал эйфорию, он был как будто пьян и его кружило. Ему казалось, что тело его огромно, что от его головы до ног проходят километры. Он боялся пошевелиться, он не хотел спугнуть это чувство. Поднявшись над своим телом, он ощутил в себе силу. Его кружило над телом, поднимая все выше и с каждым витком он становился все больше.
Пройдя на кухню, он тщательно прополоскал рот и закурил сигарету. Едкий дым ворвался в легкие и принялся рвать их на маленькие кусочки. Стены кухни гулко отразили кашель.
- Пора завязывать, - сказал он себе и затянулся снова.

Была ночь, он стоял в нескольких метрах от дома. Его привлекло небо. Сегодня небо было полно звезд, но звезды быстро закрывались покровом туч, что шли с востока. Он был счастлив, сначала он готов был плясать от восторга, потом плакать от радости. Сегодня он подвел итог пяти лет жизни. Чем ближе он приближался к отметке экзамена, тем больше он боялся и переживал. А теперь все было позади. На улице было очень холодно, дул ветер, но ему было тепло. Он был спокоен, чувствуя, что радость кипит в нем волнами энергии. Он не хотел сдерживать ее. Он как бы наблюдал за собой снаружи, ожидая всплеска. Небо вспыхнуло и через секунду по земле прокатился раскат грома. Ему было хорошо, он свернулся калачиком в своем сознании и грелся этим. Молния опять осветила небо. Он разглядел предметы, окружающие его в темноте, он начал постепенно раскрываться, как рождается эмбрион в теле матери. Его руки поднялись к небу и он почувствовал, как его сущность стала соединяться с небом и землей.

Он стал проводником между ними, ничего не беря и не пытаясь украсть у них, просто стал их частью и почувствовал в себе их власть. Первые капли дождя упали на его лицо, они шипели на нем, как на раскаленном утюге, они текли по нему, как слезы, которые он давно не мог себе позволить. Он стоял один. Совсем рядом с ним находились дома и деревья, но он уплывал от них. Его сознание крутило его как волчок, постепенно удаляя от него все предметы. И вот, он уже стоит совсем один, до горизонта от него ничего нет.

Подняв веки, он посмотрел невидящими глазами вверх. Он не пытался разглядеть что-то там, он просто открыл глаза. По лицу его растекалась улыбка, она стала такой широкой, что зубы его обнажились и он захохотал. Хохот тот был сродни первобытному человеку, тому, что смеется не думая о приличиях в обществе. Он почувствовал себя на гребне волны, что несет его, он мог все что хотел, но ему было просто хорошо. В тот момент он выпускал из себя страхи и переживания, раскрепощался наедине с природой.

На следующий день он узнал, что в городе, той ночью, был страшный ураган, в котором погибли десятки людей... Он чувствовал себя виновным.