Лягушка из рыжего камня смотрит на меня всей мордахой по причине отсутствия глаз. Среди пестрой мишуры блошиного рынка она сразу приковала внимание своим спокойным и величественным присутствием среди снующих людей. Художник мастерски посадил ее на миниатюрный лист кувшинки, не дав ей ни сказочной короны, ни традиционной стрелы, ни даже глаз, решив, что главное - форма, а мелкие детали ни к чему.

Зажав поделку в ладони, чувствую странное некаменное тепло и устойчивое желание стать ее хозяйкой. С сожалением и умилением глазею на разных маленьких детенышей, гладя их махонькие пушистые тельца. Мама-врач категорически против любой живности в доме, поэтому большего позволить я себе не могу.

Потолкавшись среди охотников за нужными ненужностями, довольная, направляюсь домой, отведав рыночных пирожков, несмотря на строжайший запрет. Всю дорогу гладенькая лягуха болтается в кармане, приятно оттягивая его.

Мама говорит, что минерал, из которого она сделана, называется селенит – лунный камень, обладающий волшебными свойствами, дающий спокойствие, здоровье и мудрость.

- Лягушка символически связана с Луной, а ее умение жить в двух стихиях объясняется как посредничество между двумя мирами. Дай ей имя и дружи с ней, – посоветовала она, привыкшая видеть во мне ребенка, верящего в сказки.

«Легко сказать - дай имя, да еще и дружи с ней, каменной. Лучше бы разрешила щенка завести…» – сварливо думаю я перед сном...

«Легко сказать - дай имя, да еще и дружи с ней, каменной. Лучше бы разрешила щенка завести…» – сварливо думаю я перед сном, вертя лягушку в руке и разглядывая со всех сторон.

Она заняла место на телевизоре и была почти незаметна. Поначалу я часто подходила и брала ее в руки, а потом это стало происходить все реже. Сдача выпускных экзаменов занимала почти все время.

Утром перед выходом в школу от волнения я не находила себе места. Ожидание последнего экзамена заставляло нервически морщить нос, подергивать себя за косу и ежесекундно сдувать со лба челку – признаки, по которым можно было догадаться, что меня что-то очень тревожит. Мама с бабулей переживают каждая за свое - маме непременно нужен отличный результат экзамена, а бабуля озабочена не съеденным мною завтраком.

В последний момент хватаю лягуху и прячу в карман. Становится намного спокойнее, страх куда-то отходит. Через два дня радостная мама сгребает меня в охапку и много, много раз целует.
– Горжусь тобой, ты самая лучшая!

Я догадываюсь, что сдала последний экзамен достойно. По такому случаю бабуля затевает праздничную стряпню, и никто не удивляется, что в центр стола помещен мой талисман.

Я решила назвать свою лягушку Варюша, как мою одноклассницу. В отличие от меня она бойкая, решительная и вездесущая. Ее даже мальчишки боятся. Для каменной подруги лучшее имя придумать было нельзя.

Потом она помогала мне поступать в институт, сдавать курсовые работы и сессии. Она знала обо мне все, каждый вечер перед сном я пересказывала ей дневные события…

Это случилось на третьем курсе.
К нам в группу пришел Вадим. Парней у нас было чуть больше половины, как обычно бывает в технических вузах. Но этот был особенный, какой-то взрослый. Несколько лет назад его отчислили за «хвосты» и после армии восстановили на курс ниже.

К концу недели он перетискал всех девчонок, подружился со всеми ребятами. Успел отличиться в общежитии, куда доступ посторонним был запрещен, сорвавшись с простынной веревки со второго этажа. Наглый и умный, он смог обаять всех преподавателей курса. Не поддалась только Сопромать. Старуха с определяющим прозвищем была одинаково сурова ко всем и, под ехидные смешки аудитории, порекомендовала Вадику дополнительно позаниматься с умными студентами, делая акцент на последнем слове.

К концу недели он перетискал всех девчонок, подружился со всеми ребятами. Наглый и умный, он смог обаять всех преподавателей курса.

- Где ты ходишь, детка? Тебя тут однокурсник дожидается. Хочет, чтобы ты позанималась с ним. Обедать отказался, стесняется, – бабуля улыбнулась и направилась в свое кухонное царство.

У телевизора стоял Вадим, внимательно рассматривающий мою Варюшу.
– Я и не подозревал, что у нашей тихони такие интересы, – он приставил бедную лягушку к пряжке ремня, перевернув ее мордашкой вниз, отчего она приобрела недвусмысленный вид.

Зардевшись от стыда, но больше от злости, я завопила на весь дом. Смысл моего вопля был предельно ясен, Вадик вылетел из комнаты, как ядро из пушки.

Перепуганная бабуля смотрела ему вслед, так и не поняв, что произошло, только сказала, укоризненно покачивая головой:
- Леночка, сирены использовали голосовые связки, чтобы заманивать странников, а не наоборот.

Произошедшая история почти никак не отразилась на наших отношениях. Вадим по-прежнему оставался центром внимания однокурсников, равно как я оставалась вне его. Нечаянно оказавшись рядом, он старательно избегал моего взгляда, становясь молчаливым.

Своей скабрезной шуткой однокурсник разбудил во мне дремавшую чувственность. По ночам я уже не разговаривала с Варюшей. Брать ее в руки мне было неловко, будто кладезь моих тайн кто-то осквернил.

Время пролетело незаметно, вчерашние студенты стали новоиспеченными инженерами и разлетелись кто куда. С личной жизнью не складывалось. Дитя, взращенное в консервативной женской семье, никак не находило пристанища среди нормальных людей. Коллеги с удовольствием приходили в гости на обеды, но перспективы серьезного общения их пугали. Три женщины в одном доме, да еще не мыслящие жизни друг без друга, - это уже перебор. А двуглавая теща казалась самым страшным кошмаром…

- Вадим Валерьевич, вот то, что вы просили, – секретарь деловито расставляла на столе фигурки каменных лягушек.
- А рыжих там не было? – поинтересовался шеф.
- Были слегка желтоватые из мрамора. Таких, как вы хотели, не делают. Материал очень мягкий, считается непрактичным.
- Ну, нет, так нет. Упакуйте этот зоопарк в коробку и закажите цветы. Я сегодня пораньше оторвусь, – ВВ заговорщицки подмигнул сотруднице.

В подъезде стоит приторный запах пирога. Хоть я и живу теперь отдельно, но здесь все такое родное. Эти стены, запахи, старый котяра…

Она знала, что ВВ идет в гости к однокурснице, что он разговаривает иногда с ее бабушкой, но зачем ему полная коробка лягушек, она не ведала. Озадаченная, каким образом с помощью всего этого можно наладить личную жизнь, она удалилась к себе. Конечно, ее расстраивало, что обожаемый шеф, будучи давно разведенным, так устойчиво помнит свою давнюю пассию. На групповом студенческом фото, висевшем в его кабинете, она безуспешно пыталась найти подходящее лицо. Одни казались слишком страшненькими, другие – серьезными, иные стояли, обнявшись с ребятами.

- Леночка, мы с мамой соскучились, хотим нынче же вечером тебя увидеть, – бабулин голос был просящим и интригующим.
- Я же позавчера была у вас. Признавайтесь, что там у вас случилось?
- Ну, я тебя очень прошу, мы пирог черничный готовим. И потом, завтра же суббота, отдохнешь у нас, – соблазняла праздным бездельем бабуля.

В подъезде стоит приторный запах пирога. Хоть я и живу теперь отдельно, но здесь все такое родное. Эти стены, запахи, старый котяра… эта лягушка. Стоп, откуда здесь лягушка. Через две ступеньки еще одна, потом еще… Мысли столкнулись как поезда, застыли, не зная, куда им бежать.

- Леночка, твоя Варюша расплодилась, видишь сколько Варварчиков, – громыхнул подъезд голосом забытого однокурсника. Вернее не забытого, а промелькнувшего однажды в моей жизни и оставившего яркий след. Каменные лягушки чуть было не вывалились из рук. Их подхватил как всегда шустрый, совсем повзрослевший и серьезный Вадик…

- Пап, а почему меня в честь лягушки назвали? Мама сказала, что это ты так захотел… – дочь обиженно надула губки.
- Вот какая мама у нас хитрая, с больной головы на здоровую. Это ты у нее спроси, почему она каменное животное человеческим именем назвала...

Вадим не сказал, что семейный талисман, живущий с многочисленным потомством по-прежнему на телевизоре, когда-то помог определить, какая женщина ему нужна для жизни – по-детски трогательная, целомудренная и нежная. Женщина, которую хотелось любить, защищать, видеть матерью своих детей. Только дорога к ней была долгой.