И кто только придумал, что красивые принцы могут влюбляться в замарашек с мышиными хвостиками? Так бывает только в сказках и голливудских фильмах, которые, впрочем, недалеко ушли от сказок. Но Лиза уже в 10 лет понимала, что верить голливудским фильмам – все равно, что ждать бородатого старикана с мешком подарков под Новый год. А в реальности красивые встречались и жили с красивыми, а некрасавцы – с некрасавицами, и здесь все было четко, как в природе. Причем некрасивые тоже разделялись по видам: обаятельные («что-то есть»), малосимпатичные, безобразные и откровенные уроды. Лиза, например, была некрасавицей и иллюзий по этому поводу не питала. Она еще в детстве четко определила свой путь: никаких, конечно, мужей и детей. Выходить за кого-то просто так, чтобы не остаться одной, она считала верхом глупости. А искать свою половинку… Хм, уж слишком она своеобразный «замок», чтобы нашелся для нее подходящий «ключ». Да и вообще, мысль о половинках была не по ней, не ощущала она себя половинчатой – наоборот, вполне себе самодостаточной, и никогда ей не было скучно с собой. Детей же она не любила, не умилялась и не представляла, как можно умиляться этим красным вопящим младенцам. Добро бы еще радовали родителей, когда подрастали – так нет же, опять проблемы и огорчения, один «переходный период» чего стоит. К тому же – Лиза прекрасно помнила еще по школе – дети жестоки, хотя в прекраснодушных книжках и слащавых фильмах этот факт почему-то скрывался.

К тому же – Лиза прекрасно помнила еще по школе – дети жестоки, хотя в прекраснодушных книжках и слащавых фильмах этот факт почему-то скрывался.

Саму ее в школе было сложно назвать популярной особой. К тому же не повезло с фамилией - Индиго. Разумеется, за свою школьную жизнь наслушалась бесконечных, нелепых, а главное, крайне несмешных шуток, точнее, подколов – все-таки для шутки требуется хотя бы минимальное мастерство. Подругами Лиза не обзавелась, вообще чувствовала себя некомфортно в обществе щебечущих девочек, потому что восторгов по поводу новых шмоток или сериалов разделить не могла. Зато в те не самые сладкие годы жизни у нее сформировался твердый принцип: рассчитывать в жизни можно только на себя. А для того, чтобы вести достойную и независимую жизнь, нужно финансовое благополучие.

Лиза выросла, выучилась на программиста (благо, логика у нее имелась – и отнюдь не женская) – и попала в яблочко: профессия эта становилась год от году все востребованнее. По окончании учебы Лизу пригласили на стажировку в представительство крупной западной компании, и дела быстро пошли в гору. Вскоре в деловой, стильной и ухоженной женщине – а деньги творят с внешностью буквально чудеса – никто из одноклассников не узнал бы былую затюканную мышь. И хорошо, что она не собиралась обзаводиться семьей – ничто не отвлекало от работы и творчества, которым она считала программирование. К тому же оставалось время для путешествий.

Из всех поездок Лиза привозила себе сувениры — монеты. Но не обычные, а найденные на улице. Своеобразный клад, как она называла свою коллекцию, только наземный. Эту привычку — подбирать в уличной пыли монетки — она переняла у дедушки. И сейчас продолжала делать это, возможно, в память о нем. Правда, знакомые предупреждали: всякое может быть. Лучше не трогать чужую мелочь, а то мало ли что... Тут они делали страшные глаза и полушепотом начинали рассказывать истории, одна кошмарнее другой. Например, вот что ей рассказала коллега Дарья Петровна, дама солидная, но на редкость суеверная, про дальнюю знакомую своих знакомых:
- И вот подобрала она в метро пятирублевик. Прямо у окошка кассы. Говорили ей, дуре, не трогай мелочь! Мало ли кто обронил, какой наговор поставил! Не послушалась, взяла. А на следующее утро начала икать, и икала без остановки целых три дня... А потом вдруг залаяла!

Но Лиза только отмахивалась. Она собрала уже целую коллекцию — и ничего, возвращалась из поездок живая-здоровая и адекватная, в разговорах на птичьих и животных наречиях не замечена.

А вот в последней, долгожданной поездке в Венецию Лиза вдруг вспомнила о трагических пророчествах Дарьи Петровны. Все в этой поездке пошло кувырком — и после того, как она подобрала монету. Но какая это была монета! Самая лучшая, вершина коллекции. Старинная, 17 века, с изображенным на ней королем или дожем. Лиза восхищенно любовалась находкой, когда прямо с почерневшей монеты с ней заговорил отпечатанный там дож:
- Ты глупа, - медленно, с расстановкой заявил он. – И не потому, что считаешь себя умной. Вернее, не столько. К сожалению, это привычка подавляющего большинства умников, - резюмировал он и замолчал.

«Дожила, - метнулась в голове паническая мысль. – Уже с монетами разговариваю!»

Нужно было глубоко вдохнуть и задержать дыхание, и так несколько раз. Дыхательные упражнения не раз помогали ей обрести душевное равновесие, но в этом случае не сработали. Дож покосился на нее одним глазом, поскольку был изображен в профиль. Видимо, не был доволен произведенным эффектом – ни криков тебе, ни стонов (а Лиза попросту впала в ступор) и решил развить свою мысль:
- Так и помрешь одна, дуреха, и кому будет толк от твоего ума?

Надо срочно что-то предпринять: например, прибиться к этой экскурсионной группе и отправиться с ними куда угодно, но только не быть одной.

«Мне будет толк», - хотела ответить Лиза, но вместо этого по-женски глупо взвизгнула, кинула монету в воду и бросилась бежать.

Со стороны, наверно, она смотрелась дико: несется куда-то растрепанная, с разинутым ртом и вытаращенными глазами. Вот тебе и современная женщина, деловая и уверенная в себе! Нет, так не годится. Лиза постаралась взять себя в руки и перешла на шаг. Все, конечно, можно объяснить логически. От утомительного переезда и перемены климата у нее расшалились нервы. Надо срочно что-то предпринять: например, прибиться к этой экскурсионной группе и отправиться с ними куда угодно, но только не быть одной.

Оказалось, группа направлялась в Венецианский дворец (бывший королевский).

Туристам показывали в числе прочего зал для приемов, очень красивый и торжественный, но больше всего Лизу поразили ступени: огромные, разноцветные, сделанные в форме фигурок, цветов и сердечек.

- Все это сделал дож для своей супруги, чтобы порадовать ее, - разъяснял экскурсовод.

От ярких ступеней уходили другие, поменьше, на площадку с троном и надписью: «Ее Покои». Лиза заинтересовалась и поднялась по этим боковым ступенькам, пока не оказалась перед очень маленькой дверцей. Ей удалось протиснуться через нее и попасть в сами покои. А там на роскошной кровати спала…сама королева! Вернее, догаресса, супруга дожа. Именно спала, вековым сном. И другой гид, женщина, проговорила благоговейно:
- По легенде, догаресса вознеслась на небо, где гуляла по облакам. Но однажды, оступившись, упала на землю, и с тех пор пребывает в вековом сне…Прикоснитесь к ней и загадайте что-нибудь. Говорят, сбывается.

Лиза засомневалась. Ее взгляд упал на стоящий рядом с кроватью хрустальный графин. Экскурсовод пояснила, поймав ее взгляд:
- Тут раньше было вино, но туристки из России повадились его выпивать, и мы поставили минералку.

Лиза немного смутилась, потом решилась и тронула догарессу за плечо, пожелав, чтобы все родные были здоровы. Плечо было неожиданно теплым, даже горячим, и сама догаресса, извернувшись во сне, пробормотала, не открывая глаз:
- Горячо.

Лизе стало немного жутко, но она, преодолев себя, пожелала успеха в работе. Плечо еще больше раскалилось. Тогда Лиза тронула его в третий раз:
- Хочу быть любимой!

Это, как выяснилось, было уже лишним, Лиза перевыполнила лимит желаний (и гид куда-то отлучилась и не смогла предупредить). Видимо, она забрала у догарессы слишком много энергии, и та схватила Лизу за руку, чтобы все вернуть. Девушка отшатнулась, а догаресса вскочила за ней – по-прежнему не открывая глаз. В страхе Лиза сбежала из покоев. Всю дорогу до отеля она летела сломя голову, а вернувшись, никому ничего не рассказала. Вообще не могла говорить – зуб на зуб не попадал от озноба. А когда решила выпить горячего чаю, чтобы согреться, ее именная чашка разбилась. Просто взорвалась в руках, разлетелась на мелкие осколки. Лиза даже глазом не успела моргнуть.

Ей удалось протиснуться через нее и попасть в сами покои. А там на роскошной кровати спала…сама королева! Вернее, догаресса, супруга дожа.

«Надо просто выспаться, - попыталась внушить она себе. – Просто лягу в постель, а завтра ничего не вспомню». Но спать категорически не хотелось. Все эти дожи и догарессы словно сговорились, чтобы испортить ей отдых. Ну уж нет, Лиза решительно тряхнула челкой. Она всегда была разумной, и если постараться, всему можно найти объяснение. Конечно, спящая догаресса – обычная актриса, изображающая легенду. На артистов-живых статуй она уже достаточно насмотрелась в Италии. А тут и делать ничего не надо – знай себе лежи и изображай спящую легенду! Конечно, все так и объясняется.

А все-таки хорошо быть красивой. И еще любимой. Чтобы муж отгрохал тебе такие покои, или даже посвятил весь свой дворец… Конечно, у нее-то никогда такого не будет, но почему бы не помечтать, раз уж все равно делать нечего?

И Лиза мечтала и грезила наяву, каково быть женой дожа. Вообще, быть чьей-то женой. Жаль, что у нее такого никогда не случится... Ведь она так решила. Но иногда, признаться, Лиза грустила, что не родилась пораньше. Скажем, веке в семнадцатом, где достаточно было просто оставаться слабой — неимоверная роскошь для женщин 21 века. Которые сами же впряглись в упряжку и рады... Лиза не заметила, как задремала, и во сне с ней снова разговаривал дож и держала за руку горячая догаресса.