Ранним утром, первого сентября, в день, когда педагоги с новыми силами принимают в свои объятья жаждущих знаний школяров, учительница математики старших классов Нина Семеновна, дама постбальзаковского, а проще говоря, предпенсионного возраста собиралась на работу.

Нина Семеновна работу свою любила, трудилась она педагогом много лет, пришла в школу сразу после института, еще молоденькой девочкой, ненамного старше своих теперешних учеников. И вот, почти дождавшись пенсии, стала замечать, что любимая работа начала ее раздражать. Современные дети с их все возрастающими запросами, нежеланием учиться и непредсказуемым поведением, вызывали у Нины Семеновны внутренний протест.

Вот и сегодня, в такой праздничный день, вместо радости она испытывала чувство, как будто что-то важное проходит мимо нее, жизнь проходит, пока она учит своей математике этих ленивых неучей!

Муж ее давно погиб в автокатастрофе, когда они еще были молодыми, сын вырос, уехал учиться и, женившись на сокурснице, остался жить в другом городе. На свою личную жизнь Нина Семеновна махнула рукой, считая, что уже стара для таких подвигов.

— Нина Семеновна, с праздником Вас! — немолодой уже физрук не без труда догнал прибавившую шаг математичку.

Повязав на шею яркий платочек, оросив себя для поднятия настроения любимым парфюмом, уложив в «бабетту» рыжеватые, подкрашенные хной волосы, покрутившись перед зеркалом, Нина Семеновна осталась довольна своей внешностью, что немного ее взбодрило. Полное отсутствие личной жизни должно компенсироваться работой, а чтобы не забыть о том, что она еще и женщина, а не только школьная учительница, надо быть красивой! Так считала Нина Семеновна, и каждый свой выход в свет, то есть на работу, принаряжалась то в новый платочек, то цепляла на себя брошку или новую заколочку.

Выходя из дома, Нина Семеновна увидела, как из соседнего подъезда в парадной спортивной форме, также готовый к встрече Дня Знаний, как и она, бодро выскочил учитель физкультуры Аркадий Константинович.

— Нина Семеновна, с праздником Вас! — немолодой уже физрук не без труда догнал прибавившую шаг математичку.
— И вас с праздником! — буркнула в ответ она.

«Вот ведь старый пень! Давно на пенсии, а все работает, еще и глазки молоденьким учительницам строит, — подумала про себя Нина Семеновна, — и вырядился как на парад, костюмчик новый спортивный приобрел, будет наших педагогинь очаровывать».

— Нина Семеновна, вы прекрасно выглядите, как всегда, прекрасно, — рассыпался в комплиментах физрук.
— Спасибо, Аркадий Константинович, вы, как всегда, любезны.

Надо сказать, что они были соседями по дому и частенько ходили на работу и с работы вместе, благо жили от школы недалеко, и по дороге могли обсудить педагогические проблемы. Как тяжело учить современных детей!

Аркадий Константинович жил один, жена его несколько лет назад умерла от тяжелой болезни, периодически в его жизни возникали романы и появлялись очередные подруги, но ни одна не задержалась надолго. Был еще сын, и есть, но он пошел по стопам отца, меняя одну подругу за другой и время от времени возвращаясь в отчий дом после неудавшихся очередных отношений.

— Нина Семеновна, а вы помните, какой сегодня день?
— А как же! Первое сентября!
— У меня сегодня день рождения, вы не забыли? Помните, как год назад мы отмечали в учительской?
— Господи, какая я рассеянная! Конечно, я помню! Поздравляю Вас, Аркадий Константинович!
— А я вас приглашаю сегодня к себе в гости, у меня дата круглая, можно сказать юбилей. Придет немного гостей, соседи, сын с новой женой, вы и еще несколько человек из школы. Приходите обязательно, отказов не принимаю. Придете?
— Приду.

Но сегодня, после встречи с физруком и его комплиментов, что-то не хотелось ей чрезмерно строго воспитывать нарушителей порядка.

После торжественной линейки перед школой в честь первого сентября, Нине Семеновне предстояло провести еще урок математики в выпускном классе, самом разнузданном во всей школе, из-за которого она и слегка остыла к работе. Ученики дали ей прозвище Семядоля, видимо, из юношеского протеста и нелюбви к математике. Идя на урок в этот класс, она обычно тяжко вздыхала и бормотала себе под нос что-то вроде:
— Опять учить недоумков, куски идиотов! Ну ничего, скоро у них выпускной!

Нина Семеновна на уроках не отказывала себе в удовольствии и вслух прокомментировать умственные способности учеников, за что частенько вызывала ответные насмешки в свой адрес, на которые реагировала обычно «инструментом педагога», то есть повышала голос на провинившегося.

Но сегодня, после встречи с физруком и его комплиментов, что-то не хотелось ей чрезмерно строго воспитывать нарушителей порядка. Выдав задание, дабы проверить, какой процент знаний сохранился в головах учеников после летних каникул, она сквозь съехавшие на кончик носа очки разглядывала свой маникюр. Надо бы освежить перед вечерним выходом! Думать о работе не хотелось.

Краем глаза Нина Семеновна заметила какое-то движение на задних партах и перешептывание. Из рук в руки передавалась записка.

Выверенным движением, приобретенным с многолетним опытом работы, Нина Семеновна оказалась рядом с ученицей, пытавшейся передать записку дальше.

— Нестерова, что это? Дай сюда!

Нервно хихикнув, Нестерова протянула ей клочок бумаги.

Ну вот, опять начинается! «У Семядоли платок заколот автоматической заколкой», — прочитав сей текст, Нина Семеновна собралась было заорать как обычно что-то вроде:
— Что у вас в голове? Опилки или солома? О математике надо думать!

Но почему-то передумала, смяла дурацкую бумажку и молча выбросила в урну. Ну да, заколола она платочек на шее заколкой, показалось ей утром, что это красиво, а девчонки уж все заметили! Эх, молодежь!

Вечером, сделав свежий маникюр и заколов платочек на шее красивой брошкой, Нина Семеновна отправилась на день рождения к физруку. Гости уже были все в сборе. Вручив скромный подарок, она уселась за стол рядом с именинником.

Ну да, заколола она платочек на шее заколкой, показалось ей утром, что это красиво, а девчонки уж все заметили! Эх, молодежь!

После нескольких тостов в честь юбиляра, гости, выпив вина, стали шутить на тему, что неплохо бы Аркадию Константиновичу обзавестись семьей.

— Вот Нина Семеновна, рядом сидит, чем не невеста! И вместе вы прекрасно смотритесь! — поддерживал тему сын Аркадия Константиновича.
— А что, я не против, Нина Семеновна мне всегда нравилась! Нина Семеновна, а вы бы согласились выйти за меня замуж? — вопрошал именинник.

От неожиданности Нина Семеновна уронила фруктовый салат на платье. Гости смотрели на нее, ожидая ответа и не зная, переводить все в шутку или ситуация принимает серьезный оборот.

— Извините, мне надо выйти, — она, слегка растерявшись, отправилась в ванную комнату чистить платье.
— Мы ждем ответа! Возвращайтесь скорей!

Немного придя в себя, Нина Семеновна вернулась к гостям.

— Ну, как дела? Нина Семеновна, вы готовы стать моей женой? — не унимался именинник.

«Ну, сейчас, старый ловелас, ты у меня получишь!»

— Да, я согласна, при условии, что вы, Аркадий Константинович, сбреете усы!

Вот так! Именинник слегка опешил от такого ответа, гости дружно заулыбались, и инцидент был исчерпан. Надо сказать, что с усами Аркадий Константинович не расставался никогда, они прочно поселились на его лице много лет назад, и никто из присутствующих не представлял его без этого атрибута мужской красоты.

Остаток вечера прошел спокойно, гости стали расходиться по домам. Аркадий Константинович вызвался проводить Нину Семеновну домой.

— Ну что вы, я дойду сама, мне же в соседний подъезд.
— Нет, я провожу, мне прогуляться надо и поговорить с вами.

У дверей квартиры Нины Семеновны физрук слегка посерьезнел и спросил:
— А мое предложение руки и сердца может быть рассмотрено всерьез?
— Может, но надо сбрить усы! — хлопнув дверью, Нина Семеновна удалилась к себе домой.

На следующее утро в приподнятом настроении она направилась на работу. Возле подъезда с букетиком цветов стоял учитель физкультуры.

Гости смотрели на нее, ожидая ответа и не зная, переводить все в шутку или ситуация принимает серьезный оборот.

— Доброе утро! Это Вам, — протянул он ей букетик. — Пойдемте в ЗАГС?
— Доброе! Как в ЗАГС?
— Ваше требование выполнено, Нина Семеновна! Очередь за вами!

Нина Семеновна вглядывалась в такое знакомое лицо Аркадия Константиновича и не сразу поняла, что в нем не так. На его лице не было усов!