О чем говорят между собой женщины? Правильно, о мужчинах. А о чем - мужчины? Правильно, о себе…
Нет, конечно, поначалу женщины могут быть уверены - мужчины говорят о них! Да и самим мужчинам так кажется. Опять же, поначалу. До тех пор, пока Машенька или Анюта в их рассказах не становятся Машкой или Анькой. А потом и вовсе не говорят.
Три женщины беседовали в прокуренной кухне.
Девушки? Молодые дамы? Женщины средних лет? Не задавайте вопросов, на которые я не могу ответить! В прокуренной кухне беседовало то среднее и безликое, чем на протяжении своей жизни время от времени становится каждая женщина. Существо без возраста, с проблемами и разговорами, раз и навсегда заложенными первой любовью к мужчине. Фрейд мог бы гордиться. Они - взлохмаченные, напряженные, вялые от бессонницы, курили и предавались елейным воспоминаниям о любви.

Она не говорила о мужчинах, возможно, в пику Фрейду. Она не воскрешала в памяти последние фразы любимого, чтоб в сотый раз истолковать их, получив сотый смысл. Она не выстраивала картину отношений из мелких мозаичных слов, взглядов и намеков. Тщетные картины-хамелеоны, в которых каждое звено меняет свою окраску, следуя цепной реакции, - в зависимости от того, какой смысл придаст женщина незначительному намеку или фразе. Она не занималась чепухой.

В прокуренной кухне беседовали женщины. Где сегодня их мужчины? И снова лавина предположений, домыслов и толкований фраз "До встречи!", "Задерживаюсь на работе", "Я устал". И все новые и новые детали подклеивались в мозаику отношений. Причудливые, линяющие картины в табачной дымке. Тяжелый анализ ситуации и самоанализ.

Ей было некогда. Сегодня Она танцевала.

-У него есть другая! - выкрикнула одна из женщин и уронила телефонную трубку.
- Что он сказал? День рождения у сотрудника? Почему же другая?
- Другая! Другая! Он сказал не "День рождения у сотрудника", а "День рождения у сотрудника"… Чувствуете интонацию? Ирония? Желание отвязаться?
Они вновь выстраивают догадки.
- Но ведь это могло звучать и как "День рождения у сотрудника". Может быть, смысл такой?

Её не было. Сегодня она пела с крыши своего дома. Для себя. Просто потому, что раньше ещё не пела с крыши своего дома.
- Ну как?
- Короткие гудки.… С кем он разговаривает так долго?
- Ну,… может, наконец-то позвонил маме?
- А вдруг с Гришкой? Говорит ему, что устал от меня! Гришка сегодня на работе так странно на меня смотрел! Будто сочувствовал! Они же друзья. Наверняка он рассказывает обо мне!
- Да… если это так, то он действительно может сегодня понять, что устал от тебя. Потому что одно дело - чувствовать, другое - объяснять это словами кому-то ещё. Психологи говорят, чтобы что-то осознать, нужно это проговорить…
И вновь ожесточенная борьба мыслей, и вновь возводятся крепости предположений. И вновь кухня приобретает масштабы Вселенной. Фрейд ликовал.

Её по-прежнему не было с Ними. Они и рады были этому. Ведь трудно долго лицемерить той, кому откровенно завидуешь. Сегодня Ей надо было написать песню и узнать, каким номером дома заканчивается самая длинная улица в городе.

"Она сама по себе, она не хочет скрывать даже самых простых вещей. Жаль, что ночь без нее стала ничьей… Она может сказать "До завтра", и исчезнуть на несколько лет. От чего же ты сам не свой, когда ее нет?",- пело радио голосом Макаревича… Выключили. Зачем слушать такие глупости? Простые вещи надо скрывать - начиная с возраста! Исчезнуть? Просто исчезнуть из поля зрения мужчины, внимание которого с таким трудом удалось обратить на себя?
Сумасшедшая! Вновь зависть. Зависть в прокуренной кухне, перемешанная с многосмыслицей нескольких слов, недавно сказанных мужчинами.
Фрейд довольно улыбался.

А Она ходила по городу вслед за дождем, рисовала улыбчивую рожицу на запотевшем окне в автобусе, улыбалась прохожим, танцевала в окнах, фотографировала город чуткими глазами, и складывала фотографии в память. До чего же хорошо! До чего же весело! Её мужчина спешил ей навстречу с работы, смеялся, целовал её. Ценил её больше самого себя. Ведь она может сказать "до завтра", и исчезнуть на несколько лет! Этого нельзя допустить!

Почему так? Все должно быть наоборот! Фрейд вряд ли смог бы это понять. Она не вписывалась в установленные им рамки, и Её смех убивал всяческую возможность описать, представить, понять Её. Наверно, надо быть чертовски умной, чтоб быть свободной. Наверно, надо вместо воображаемой картины отношений во все глаза следить, как заворачивает синий трамвай на перекрестке, и как вечернее солнце медленно растекается в окнах домов.

Они сидели в прокуренной кухне уже который вечер, анализировали, подсчитывали, воображали. Им не было никакого дела до трамваев и солнц, до Фрейда, рамок, смеха и этой Ненормальной… Женщины между собой говорят о мужчинах. Мужчины - о себе. Да и зачем говорить о женщинах, которые сами для себя - второстепенны?