Я стояла у окна и дымила в форточку. Снег кружился белой каруселью, залетал в комнату. Я ни о чём не думала, только смотрела на суетливо кружащиеся снежинки и представляла себя такой же маленькой, почти невидимой. И ещё мне почему-то было очень спокойно, хотя как можно было быть спокойной?

Всё началось с боли в боку. Сначала она была почти незаметная, неуютно постукивающая, напоминающая о себе. Но я не обращала на неё внимания, полностью погрузившись в работу. Потом она стала ударять меня всё сильнее, словно заставляя вспомнить о ней, и я говорила ей, как человеку: "Потерпи чуть-чуть, мне обязательно надо закончить и сдать всё, а потом я тобой займусь, всего лишь неделю". И она, словно услышав меня, на время пропадала, а потом снова принималась монотонно и с каждым разом всё сильнее долбить меня.
Проект я сдала ровно в срок.

А потом эта боль вдруг стала огромной, чёрной и почти осязаемой, она стала больше меня, вдруг лишила сил, свела судорогой ноги и дала всего несколько секунд, чтобы набрать номер скорой. Я помню ослепительно белые потолки больницы, невыносимо громкие голоса врачей и сестёр, а потом белую, пушистую, мягкую вату-снег. В него хотелось лечь и лежать так, просто лежать, ни о чём не думая. Я засыпала, и где-то в подсознании меня тревожило ощущение, что я не одна, что кто-то на меня пристально смотрит. Это были не врачи, это был кто-то извне.

Всё началось именно там, в моём крепком сне, вызванном анестезиологом. С тех пор моя такая простая жизнь вдруг превратилась в кошмар. Я болела чем-то серьёзным. Нет, все послеоперационные шрамы зажили, но у меня стало не всё в порядке с психикой. У меня пропадала память. Я, совершенно не помня, как оказалась там, вдруг словно просыпалась в метро или в супермаркете. Иногда я не могла вспомнить, как вернулась с работы. Но всё это было бы не таким страшным, если бы однажды утром я не увидела лежащего рядом обнажённого мужчину. Мало того, что я не знала, кто он, так он ещё и называл меня Марго. Почему Марго? Я всегда была Рита.
Пока я ломала над этим голову, мужчина ушёл, поцеловав меня на прощание и прошептав, что я была великолепна. Я покраснела. Был он совсем не в моём вкусе - хищник, с повадками леопарда, скуластый и черноглазый. Таких мужчин я всегда обходила стороной. Возле помятой кровати на полу стояли два стакана с янтарной жидкостью, я понюхала - виски. Фу. Как можно пить эту гадость?
После этого провалов в памяти долгое время не было. Я окончательно уверилась, что это были какие-то неизвестные мне последствия тяжёлой операции. И в этот тихий период своей жизни я встретила Димочку. Он был лёгким в общении, любил шутить, не всегда остроумно, но я прощала ему этот недостаток. Он был нежным, влюблённым и очень уютным. Мы решили пожениться весной. Всё было очень хорошо.

- Как ты думаешь, Дим, у человека могут быть провалы в памяти? - спросила я его однажды.
- У нормальных - нет, - сегодня Димочка был каким-то рассеянным. Нет, он не поймёт. Лучше не пытаться.

Марго… Марго мучала меня напоминаниями о себе. Откровенное бельё в шкафу, я такого никогда не носила, странные платья, я предпочитаю брюки. Марго не могла быть мною, это невозможно. Она стала оставлять мне знаки в виде шокирующего количества виски в холодильнике, потраченных денег на безумные наряды. Она так плотно вклинилась в мою жизнь, что я стала бояться её, я засыпала с одной мыслью: что она выкинет в следующий раз.

Марго наглела. Я жила постоянным ожиданием, готовая к прыжку. Я ненавидела её, как можно ненавидеть только самого лютого врага. Я убирала следы её присутствия в моей квартире и очень боялась, что однажды на неё напорется Димочка.

Каждой клеточкой своего тела я чувствовала, что должно произойти что-то очень страшное. Страх опутал меня ватной паутиной, я попала в него, как случайная муха. Я не могла спать и очень плохо ела, он затягивал меня в свои сети всё больше и больше.

Я не могла понять происхождение этого страха. Я не знала, с какой стороны его ожидать, но почему-то взяла больничный на работе, сидела безвылазно дома, пугалась шагов за дверью. В уголках подсознания я понимала, что бояться мне нечего, и даже подозревала, что это один из симптомов моей появившейся болезни, но принять это не было никаких сил.

Сердце билось пойманной птицей где-то в горле. Меня трясло. В зеркало я увидела бледную фигуру с кругами под глазами. Я протянула руку к зеркалу и потрогала холодное стекло. "Это всего лишь отражение"- усмехнулась я, оно усмехнулось мне в ответ. Очень дерзко усмехнулось. Опять стало невыносимо больно в боку, зеркало отобразило гримасу и вдруг совершенно неожиданно опять усмехнулось.

- Марго, - почему-то сказала я.
- Марго, - подтвердило зеркало.

Она была королевой, эта Марго. Как царственно она вышла из зеркального холода, уселась в кресло и закинула ногу на ногу. Вытащила зажигалку и закурила.
- Что тебе от меня нужно? - спросила я.
- Абсолютно ничего. Ни-че-го, - повторила она по слогам.- Ты вообще мне не нужна.
- Но зачем же ты живёшь за меня?
Она расхохоталась.
-Я за тебя? А тебе не кажется, что твоя приторно-сладкая, тихая жизнь не стоит ни гроша? Ты абсолютно ни на что не способна, только я имею право жить, я, а не ты.
- Уходи,- сказала ей я.
- Я бы рада, но привязана к тебе.
- Так дальше жить нельзя, мы слишком разные.
- Согласна, бросим жребий?
- Какой ещё жребий?
- Да обычный, тот, кто проиграет, тот и уходит.
- Но как? - спросила я шёпотом.
- Полно способов, - ответила она, выпуская дым.
- Я не согласна!
- А у тебя нет выбора, твоя глупенькая, никчемная жизнь не заслуживает даже некролога в газете, ты никому не нужна. Ах, да, ты думаешь, о Димочке, да он был с тобой только потому, что я, я привлекала его, я, а не ты... Ты слабая и ничтожная, ты не имеешь права жить, - она сказала эти слова очень жёстко и толкнула меня. Я отлетела на приличное расстояние и ударилась головой о зеркало, оно хрустнуло и раскололось. В глазах Марго я увидела свою смерть. Она дрожала от напряжения, готовая накрыть меня с головой. Правой рукой я нащупала осколок и ударила Марго в грудь, один раз, а потом ещё и ещё.
Я встала, посмотрела на лежащую без движения Марго, достала сигарету и закурила. Я дымила в форточку, смотрела на кружащийся снег и ни о чём не думала. Я абсолютно не переживала о том, что будет дальше. Мне было спокойно и почему-то одиноко.
Где-то за спиной у меня лежала Марго, которая больше никогда не сможет мне помешать, которая никогда не сможет больше коснуться Димочки, не сможет заставить меня бояться самой себя.
- Прощай, Марго,- сказала я и провалилась в чёрную бездну.

- Ну, как Вы себя чувствуете? - мне улыбался врач. - Надо же, душечка, как Вас угораздило, хорошо, что хоть скорую успели вызвать, у Вас же был острый приступ, но ничего, уже сделали операцию, скоро поправитесь. Всё уже позади.

И любящие поговорить сёстры рассказали мне потом, как я вызвала скорую, успела открыть дверь, а потом потеряла сознание. Они сетовали, что в наше время так опасно жить одной, а ещё говорили, что я не берегу себя, как только появились симптомы, надо было сразу идти к врачу, а не ждать такого состояния. Я кивала и улыбалась. И почти не вспоминала свой долгий наркозный сон.

Меня выписали из больницы 30 декабря. Шёл снег. Я отвыкла от него, отвыкла от свежего воздуха, отвыкла гулять. Шла, наслаждаясь прогулкой, и не заметила, как натолкнулась на мужчину.
- Простите, - сказала я.
- Ничего страшного, с наступающим, - улыбнулся мужчина. Кстати, я Дмитрий. А как Вас зовут?
- Марго,- ответила я и протянула руку.