Это было обычное серое утро обычного понедельника. Позевывая, я вошла в троллейбус, где так же зевали и ежились от утренней сырости другие пассажиры – такие же, как я, несчастные штатные служащие.

- Доброе утро! Ваш билетик, пожалуйста, - обратилась ко мне подошедшая кондуктор, широко при этом улыбаясь.

Я глянула на нее с подозрением. Чего это она веселится? Может, я забыла причесаться или надела туфли разного цвета? Я незаметно скосила глаза вниз (вроде с обувью все нормально) и полезла в кошелек за мелочью. Но там оказалась лишь одна сиротливо лежащая сторублевая купюра. Вот что значит «еще пять минут полежу» - хорошо хоть голову с утра не забыла! Предчувствуя ворчание кондукторши и заранее делая неприступное выражение лица, я протянула бумажку.

- Ничего, если я сдам десятками? – поинтересовалась та, продолжая лучезарно улыбаться.

«Издевается, что ли?» - подумала я и хмуро процедила:
- Ничего.

Ну, сейчас насыплет мне мешок копеек. Однако кондуктор, не смущаясь моей нелюдимости, ловко отсчитала девять блестящих кругляшей.

- Спасибо, хорошего вам дня! – пожелала она и отправилась к следующему пассажиру: - Доброе утро! Ваш билетик, пожалуйста, - с ее губ при этом не сходила улыбка. Как будто было не семь утра промозглого понедельника в осеннем городке, а вечер пятницы на какой-нибудь жаркой Коста-Рике. Впрочем, от ее улыбки действительно становилось как-то… солнечнее, что ли.

«Неужели не притворяется? - с сомнением подумала. – И не устает так?»

С ее губ не сходила улыбка. Как будто было не семь утра промозглого понедельника в осеннем городке, а вечер пятницы на какой-нибудь жаркой Коста-Рике.

Неужели и вправду существуют люди, которые умеют улыбаться ранним утром в понедельник? Это не выдумка? Не верится. Скорее это хитрые притворщики, которым что-то нужно от окружающих. С другой стороны, что нужно от меня этой билетерше, кроме платы за проезд, - не чаевые же? Я внимательно к ней пригляделась. Сначала она показалась мне обычной тетенькой 50 лет с непрезентабельной внешностью, но сейчас я отметила, что выглядит она намного моложе. Она ловко маневрировала между пассажирами, не забывая каждому из них улыбнуться, и сонным людям волей-неволей приходилось улыбаться в ответ. А один представительный господин с великолепными седыми усами даже проводил ее заинтересованным взглядом.

«А что если, - подумала я вдруг, - и мне вот так же прийти на работу? С улыбкой?»

Мысль была настолько неожиданной, что я чуть не рассмеялась. Свою работу я, признаться, не любила и даже подумывала об увольнении. Что хорошего может быть в ежедневном сидении за компьютером и переписке с занудными поставщиками? Да и кому улыбаться – монитору? К тому же коллеги вряд ли поймут – подумают еще, мне на голову кирпич брякнулся.

Тут я заметила, что не только мы с господином внимательно разглядываем билетершу, - еще какая-то дама, стоявшая с седоусым, следила за ней, даже вытянув для этого шею. Даме было около сорока, и по ее одежде и макияжу можно было предположить, что она собралась на бал, если бы не неподходящее время суток. Но женщина не улыбалась – напротив, с каждым «добрым утром» кондукторши лицо ее вытягивалось, а губы сжимались.

Билетер подошла к седоусому господину, и тот, расплатившись, начал что-то говорить вполголоса, заметно волнуясь. По неуверенной речи я опознала в нем иностранца – может, решил с утра прокатиться в общественном транспорте из любопытства и на всякий случай захватил переводчицу? А билетерша поразила его непривычной для местных лучезарностью. Кондуктор наконец перестала улыбаться и глянула на него несколько растерянно. А у разодетой дамы глаза окончательно превратились в щелки. «Да она сама на него глаз положила», - догадалась я. Тут, как назло, троллейбус подъехал к моей остановке, и пришлось вылезать на самом интересном месте.

Больше я эту улыбчивую кондукторшу не видела, и, если честно, немного жаль. Может, она вышла замуж за того иностранца и уехала жить к нему? Или просто перешла на другой маршрут? А может, и вовсе устала от неблагодарной работы и грубоватых пассажиров и уволилась… Я отдавала предпочтение первому варианту.

Ну, а на работе мои дела пошли в гору – то ли начальство наконец заметило, то ли улыбка помогла.