Я люблю летать на самолетах. Это может показаться странным, но приглушенный свет в салоне, суета пассажиров, позвякиванье стаканов, когда их на тележке развозит загорелая улыбчивая стюардесса, похожая на Софи Лорен в юности - все это заставляет меня переживать необычное волнительное чувство. Как будто вот-вот должно произойти некое чудо. И снова как в детстве захватывает дух, ты начинаешь немного нервничать, волноваться, а сердце стучит так громко, бьется, словно птица о стекло, что кажется - слышат все.
Честно признаюсь - вид предзакатного солнца, глубоко утонувшего в бордовых облаках, будит во мне погибшего было романтика, я впадаю в лирическо-меланхолическое настроение, весьма опасное настроение, вывести из которого может разве что хорошая порция темного рома. Главное - не переусердствовать.

Я летел в Париж на переговоры с поставщиками коллекционного вина для нашей сети ресторанов.
Не могу сказать, что люблю этот город. Как ни странно, я к нему абсолютно равнодушен. Печально, но во мне он не будит никаких эмоций и мое в нем пребывание можно сравнить разве что с глянцевой фотографией - вот Эйфелева башня, а вот - на ее фоне - я. И все. Черно-белое фото с голливудской улыбкой и каплями дождя, отлетающими от зонтиков уличных парижских кафе.

Если бы я знал, что эта поездка перевернет так мою дальнейшую жизнь… Это даже может показаться невыносимо пошлым - Париж, таинственная история и все такое (хотя она совсем не таинственная, а вполне обыденная, каждодневно - человеческая такая), но… я не выбирал этот город, это он выбрал меня. Просто так случилось. Достойный фон для достойного сюжета. Так вы подумали? Если внимательнее покопаться во всех наших жизненных историях, разложить их по полочкам, наклеить ярлычки - то все они легко окажутся обыденными и скучноватыми. На первый взгляд. Но это не так…

А вот парижский аэропорт я определенно ненавижу - бессмысленный лабиринт залов, этажей, терминалов, магазинов, по которым чем больше плутаешь, тем больше сходишь с ума. Однажды я даже заблудился в нем - потерялся сам, потерял багаж, с горя напился в баре, а потом меня обманул таксист и выкинул где-то в рабочем квартале глубокой ночью без копейки в кармане. Не люблю французов. Слава богу, было тепло, май - и, скромно примостившись на лавочке, я забылся безмятежным сном маленького мальчика. Тогда я и познакомился с моей первой женой. Собственно говоря, она меня как бы нашла. Я с ней в разводе уже 10 лет. Детей у нас нет, хотя она очень хотела. Я же рад, что мы с ней не обзавелись потомством - наша семья, если это можно было вообще назвать семьей - была вроде как и не семья, а вообще нечто странное, непонятное. Пчелиная ячейка - или муравьиная… Каждый копошится, что-то делает, куда-то что-то тащит, торопится, пытается приносить пользу - и так до бесконечности… Похоже на фильм "В мире природы" - красивые картинки, красивая музыка, все очень познавательно. Но это - все. Любовь - ну я так думал тогда, что это была она - безумный секс, страсть, измены, опять любовь, ревность и слезы - бесконечная карусель из расставаний и ссор с битьем посуды и швырянием вещей в окно, а потом примирения и клятвы "все начать сначала" - вымотали меня, выжали как лимон, и тогда я сбежал…Быстро, жестоко и позорно… Как в настоящем кино.

Вы только не думайте, что Селин была истеричкой там, или психованной какой-то. Она была другая, инопланетянка … и мы наверно были слишком молоды, не готовы к бурным чувствам. Мне кто-то сказал, что это называется векторная любовь - и вместе сложно, и порознь - никак… В ту злополучную (или счастливую) ночь она нашла меня на скамейке. Селин возвращалась домой поздно ночью с модного показа. Просторная, но запущенная квартира с обилием плюшевых продавленных стульев, старых фотографий и разбросанных шмоток досталась ей от бабушки. Старушка упала с лошади и скончалась, не приходя в сознание.
В этой квартире, с огромными окнами, выходящими на каштановую аллею с памятником полу развалившегося амура, и пролетели бурные дни нашей совместной жизни. Пролетели как один миг.
И вот, гуляя по знакомым улицам, я вспоминал об этом с ровной светлой грустью, вспоминал нашу жизнь, радостные и печальные моменты.
Теперь у меня была другая семья -2 прекрасных дочки, жена, отличная работа, солидный счет в банке, яхта, вилла на Сицилии и квартира в Нью-Йорке.
Но, черт возьми, я тоскую по тому времени, по Селин, по нашей пыльной квартире с остатками хлеба и вина на столе в гостиной, по пьянкам и прогулкам по Сене, по бессонным ночам и жареным каштанам, которыми она заботливо кормила ручных голубей в Люксембургском саду… Может это просто тоска по молодости, по безвозвратно ушедшей любви, по солнечным мечтам, надежде, которая пьянила и заставляла жить на полную катушку, вдыхать воздух полной грудью, сходить с ума…

Переговоры прошли удачно, и вечером у меня был самолет в Милан. Я купил несколько свежих газет и, удобно устроившись в синей пластмассе кресла своего любимого аэропорта - насколько это конечно было возможно, собрался уютно скоротать час в ожидании посадки … Когда вдруг я увидел ее, Селин… Она шла торопливо, нервно откидывая русую челку, то и дело падавшую на глаз. Ее сложно было не заметить. Такая же худенькая, в бежевом плаще, вся в сумках и пакетах, а сзади вприпрыжку бежал паренек, такой же шустрый и с такой же неровной модно-вихрастой челкой. Они представляли собой единое целое, немного гротескную юмористическую композицию, какой-то странный сочный натюрморт в стиле американских комиксов. Я было рванулся ей навстречу, хотел окликнуть, поздороваться, но тут же схватил газету и уткнулся в нее, и не смог даже вздохнуть, когда они пронеслись мимо, стуча каблуками, смеясь и шурша пакетами. От знакомого запаха ее цветочных духов - жена моя душилась исключительно восточными - закружилась голова…Я готов был провалиться, упасть, вообще исчезнуть с лица земли, да что угодно, господи…
И все было как-то нереально, как в замедленной съемке, и ощущение было - что я - это не я, а Роберт Редфорд - и это не Париж, и не моя бывшая жена, которую я до сих пор не могу забыть, и мальчик этот белобрысый - мог бы быть моим ребенком…Я всегда мечтал о сыне. Объявляется посадка на рейс 248 Париж- Милан…
А все-таки я люблю летать на самолетах… И ром люблю…

Когда я прилетел домой, то бешеный темп жизни, дела на работе, простуда младшей и проблемы старшей поглотили меня настолько, что эта внезапная встреча в аэропорту и воспоминания о былом отпустили меня совсем, и я думать забыл обо всем этом.
Только в среду, листая свежую газету, я обратил внимание на огромную статью про какого-то модного китайского дизайнера, который планировал устроить в Милане показ своей последней нашумевшей коллекции. На фотографии рядом с низкорослым и радостным азиатом расположилась тонкая фигура Селин - представитель дома моды этого китайца в Париже - так гласила подпись под фотографией…
Я точно знаю, что случайных встреч не бывает, и ничего в жизни не бывает просто так. И почему в это солнечной радостное утро мне стало так одиноко и печально…Я не знаю.
Следующим же утренним рейсом я улетел в Париж.

Селин поднималась по лестнице, лифт опять сломался. В последнее время он постоянно то ломался, то застревал! Поездка в Милан прошла очень успешно, только вымоталась она страшно. Сзади еле-еле поднимался сонный, утомленный перелетом Жером, весь обвешанный пакетами с игрушками, моцареллой и шоколадом из миланского дьюти-фри…
А на лестничной клетке в пыльце цветения парижской весны, возле бронзовой дверной ручки аккуратно примостился маленький бумажный самолетик…