- Пять минут девятого уже. Твоя дочь будто клон своей матери, такая же непунктуальная, - просыпающиеся время от времени в муже замашки всезнающей воспитательницы когда-то забавляли Юлию, но сейчас…
- Раньше у нее был пунктуальный отец! - парировала Юля.
«Что они ни делают - не идут дела, будто в понедельник их мама родила…» - кадр из легендарного фильма всплыл в Юлиной памяти не случайно. Некстати вырвавшийся упрек был смягчен натянутой улыбкой.

«Душа моя, вы же как-никак актриса. Просто сыграйте роль - не жалкой страдалицы, а благополучной дамы, которая несмотря ни на что получает удовольствие от жизни, - так напутствовал Юлию, поглаживая свою ухоженную замысловатую бородку, профессор-психотерапевт - этого красавца Юле передала, как эстафетную палочку, ее свежеразведенная подружка. - Запомните, упреки будут работать не в вашу пользу. Не помешает подкинуть маленький повод для ревности».

«Маленький повод», одинокий и прекрасный, торчал из вазы посередине длинного обеденного стола, за которым они сидели.

«Маленький повод», одинокий и прекрасный, торчал из вазы посередине длинного обеденного стола, за которым они сидели. В былые времена Вадим всегда размещался во главе, Юля по правую руку, напротив - дочь. Сегодня возникшая за месяц раздельного существования дистанция между мужем и женой заставила их разбежаться на максимально возможное расстояние.

Беда не приходит одна - только драгоценный супруг предательски свинтил к своей образцово-показательной со всех сторон секретарше, как взбунтовалась их девятнадцатилетняя дочь Маша. Короткое знакомство с неким аспирантом, которого никто в глаза не видывал, так запало в душу впечатлительной барышне, что она решила не откладывать «на потом» вопрос с наследником, о чем известила родителей постфактум. Заключив между собой временное перемирие, родители в срочном порядке пригласили «мерзавца» к себе в гости. К восьми часам.

- А вдруг он ее уже бросил? - осторожно пожаловалась Юля.
- А может, он уже пятерых бросил? И превосходно себя чувствует!

«И ты превосходно себя чувствуешь?!» - не терпелось крикнуть Юле. Юлия словно видела дурной сон - наяву-то, если на то пошло, она много в чем сомневалась, а вот в муже - никогда. Пусть у нее не сложилось на актерском поприще - она всего только водила экскурсии по заповедным московским улочкам, - зато в семейной лотерее, казалось, ей выпал «самый главный билет».

Встреча с «судьбой» произошла на капустном поле, где они, будучи студентами Бауманки и ВГИКа, проходили практику; как впоследствии разъяснял маленькой дочке Вадим, и маму, и Машу он подобрал в капусте. Знакомство решили закрепить в Москве гулянием в парке.

Стояла та самая чудесная осенняя пора, когда природа радует глаз своими яркими солнечными красками, а прохладный воздух бодрит, как тонкое вино. Колесо обозрения вознесло их к облакам, оставляя внизу весь город и весь мир. Юле нравился этот угловатый парень в короткой твидовой куртке, нравились его шутки и то, что пристальный взгляд темно-серых глаз всегда оставался серьезным. И Юля ясно видела, что нравилась ему. В конце концов, не зря же она расплела свою гордость, свое наследное богатство - дивную роскошную косу.

Но было одно «но». Маленькая тучка маячила на безмятежном ясном небосклоне. Постыдная Юлина тайна была под угрозой разоблачения - с младых ногтей Юля не выносила высоты. Смалодушничать перед кавалером не позволяла девичья гордость, поэтому Юля без лишних колебаний «с восторгом» приняла поступившее приглашение прокатиться.

Постыдная Юлина тайна была под угрозой разоблачения - с младых ногтей Юля не выносила высоты.

Разместившись напротив Вадима в кабинке, Юля погрузилась в раздумья: как бы себя подбодрить? Надумала наконец внушать себе, будто едет она в обычном вагоне, по обычным рельсам, главное - не пялиться по сторонам, а в зловещем дребезжании движущегося вагончика умудриться расслышать мерный стук колес. План на поверку оказался вполне жизнеспособным. Юля почти позабыла, где на самом деле находится, благо Вадим завладел всем ее вниманием, точно фокусник из шляпы, извлекая из памяти одну за другой анекдотичные истории из их «капустно-картофельного» периода.

Юля встрепенулась только тогда, когда почувствовала, что «поезд» вдруг резко дернулся и тормозит. Причем тормозит как-то ненатурально, так, что ее бросает из стороны в сторону. Она едва удержала равновесие, но одно лишь фальшивое звено вмиг разомкнуло зыбкую цепь фантазий, и перед Юлей во всей полноте распахнулась суровая реальность - она, вместе со всеми своими высотными психами, застряла на уровне примерно двадцатиэтажного дома! Установившаяся при этом мертвая тишина чудовищно давила своей неопределенностью.
«Чертово это колесо, ну какой шутник изобрел развлекать публику подобным образом?»

Пустота неопределенности тут же заполнилась картинами самых грандиозных и самых невероятных катастроф. Вот колесо накреняется в сторону, и все его невольные пленники, отчаянно цепляясь за что попало, как в фильме «Титаник», зависают над землей, а потом один за другим с душераздирающими воплями срываются вниз; повезет же кому-нибудь угодить в пруд. Вот колесо соскакивает со своего постамента, подпрыгивает и катится по парку, заживо погребая под собой вагончик за вагончиком. Вот внизу, как муравьи перед дождем, суетятся пожарные, натягивают смехотворно-крохотный тент и объявляют в мегафоны, чтобы все немедленно прыгали вниз. Вот над головой жужжат спасательные вертолеты, из которых выбрасываются канаты - самые отчаянные смельчаки залезают в прикрепленные к ним сидения и попадают с одного аттракциона на другой - раскачиваются в небесах под порывами ветра, как на цирковой трапеции.

Окончательно потерявшая чувство реальности Юля смотрела на Вадима - он что-то говорил, но она не понимала ни слова. Ласковый ветерок отчего-то беспощадно продирал до костей, и ее затрясло, как в лихорадке. А потом она почувствовала, что ее ладонь попала в тиски чего-то мягкого и теплого - это Вадим до боли сжал ее руку: «Что, Юлька?» Наверное, ответ он нашел сам. «Расслабься, солнце мое, я с тобой». «Пилюля» на удивление подействовала - Юлю отпустило. Хитрый Вадим не выпускал ее руки до самого дома. А уже спустя месяц свиданиям был положен конец - они поженились.

 А потом она почувствовала, что ее ладонь попала в тиски чего-то мягкого и теплого - это Вадим до боли сжал ее руку...

Рядовая, в общем-то, ситуация на колесе обозрения вскоре получила весьма любопытное продолжение. Юля снова в панике - роды затянулись. Все гуманные и негуманные способы стимуляции исчерпаны и не срабатывали. Худенький молоденький доктор все чаще отлучался в курилку, но и это не помогало ему справиться с волнением, и у него задергался глаз. Грозное слово «гипоксия» гуляло по родовой вместе с входяще-выходящим медперсоналом. Мужей в те годы к таинству рождения близко не подпускали, поэтому Юля так и ахнула, когда вместо привычного поручня кресла нащупала… горячую ладонь Вадима и услышала те самые несколько простых слов. Собрав последние силы, Юля ошарашила обеспокоенного доктора стремительными родами. С тех пор спасительное видение приходило к Юле не однажды.

А душка-профессор наверняка знает и название ее «видению», и даже на латыни, и как его лечить. Он же все объяснил - элементарно.
«Вы хлопаете глазками - как это вас покинул ваш идеальный муж, который вам даже ни с кем не изменял, потому что, как вы говорите, ему некогда: весь в делах? Дорогая, так ведь именно такие благонадежные и уходят в сорок лет - к молодым и задорным. Или бесконечно меняют секретарш. И неизвестно, что еще лучше. Вам пора раскрепостить свое мышление, вы несколько отстали от реалий сегодняшнего дня - догоняйте. Возможно, вам повезет, и он вернется. Знаете ли, современные юные девы очень требовательны».

Придется ей перестраиваться, ломать устаревшие моральные стереотипы. Как ничто лучше подойдет замутить роман с этим несуразным Шуриком. Шурику вроде еще нет тридцати.

Программист Шурик славен был тем, что постоянно торчал на Юлиных экскурсиях (в одном и том же затрапезном пальто), гипнотизировал ее пылкими взглядами, жадно ловил всякое ее слово, задавал миллион вопросов и имел привычку крайне редко мыть свою лохматую голову.

- Ну, влюбился мальчик во взрослую тетю, сердцу не прикажешь, - кокетливо оправдывалась Юлия. - Посмотри, вот он в очках на групповом фото. Мы неплохо смотримся вместе.
По достоинству оценив «конкурента», Вадим изложил свою версию:
- Подожди, Юлечка, то ли еще будет. После мехмата с человеком и не такие чудеса случаются.

«Дорогая, так ведь именно такие благонадежные и уходят в сорок лет - к молодым и задорным. Или бесконечно меняют секретарш».

А вчера Шурик подарил ей розу и что-то промямлил про «долгожданное свидание», но Юля с «перестройкой» решила повременить, потому что Петрович, водитель ее экскурсионного автобуса, смотрел на их уединенные объяснения с лукавой усмешкой, которую Юля разглядела даже под его пышными седыми усищами.
«В другой раз как-нибудь. Обойдусь пока без свидетелей», - трусливо рассудила она.

- Ну и как жизнь? Как твой малахольный экскурсант? - спросил Вадим.
- Шурик? Да все ходит, как ему не надоест. Вот розой одарил.
- Да что ты! Рад за тебя! Приятно, когда поклонник дарит цветы до…, но еще приятнее, когда после. Не так ли?

Мало сказать, что Юля была застигнута врасплох столь дерзкой постановкой вопроса…
- Абсолютно не понимаю, на что ты намекаешь. Тем более, я теперь как бы свободная женщина и не обязана перед тобой отчитываться.
- Ты и раньше не больно отчитывалась.
- Хм… Это теперь тренд такой, что ли, с больной головы на здоровую валить? Да у меня и в мыслях… - дверной звонок прервал разгорающуюся семейную сцену. - Это они.
- А, может, это твой Шурик пришел? С цветами!!!

Юля потеряла дар речи, когда отворила дверь: на пороге стоял Шура с выразительным букетом разноцветных гербер и празднично отмытой шевелюрой.

- А говоришь, и в мыслях… Хорошая актриса, Юлечка! Аплодирую стоя! Ты думаешь, я не видел, как вы обнимались у подъезда месяц назад?!
- Бред какой-то. Шура, ну скажи ему, что все это бред!
- Это правда, Юлия Павловна, только я обнимал вашу дочь.
- Так ты и есть… ее аспирант?
- Вообще-то уже кандидат, - пробурчал Шурик, зардевшись.
- Постойте, кажется, я догадываюсь, - Юля показала на свою теплую енотовую шубу, спасавшую ее в морозы на экскурсиях. - Маша была в этой шубке?
- Похожа.
- Так вот в чем дело! Вадим, ты же сам купил нам две одинаковые шубы, чтобы никому не было обидно. Забыл? Саша, а где ты Машу потерял?
- Она задержалась у себя в банке, с отчетом; и я принял решение идти без нее. Вы ведь нас ждали…

Юля потеряла дар речи, когда отворила дверь: на пороге стоял Шура с выразительным букетом разноцветных гербер...

- Вадим, обрати внимание, наша дочь - на самом деле клон своего отца, такая же трудолюбивая. Шура, признавайся немедленно, зачем ты на мои экскурсии вечно ходил?
- Марии хотел понравиться. Десятый год, говорит, живешь в столице и ничего, кроме своего Алтуфьева, не видел. Моя матушка, мол, замечательный москвовед. Ну я и ходил…

***

Засыпали счастливые. Все недоразумения, недоверие, раздоры, ревность, непонимание - позади. Жаль, что много лет назад она упустила нечто важное, но все еще не поздно исправить. Она нежно коснулась ладони мужа губами и прошептала:
- Расслабься, солнце мое, я - с тобой!