Катя сидела подчеркнуто прямо, не касаясь спинки стула. Она как бы видела себя со стороны - молодая интересная женщина, зашедшая сюда на минуту для выполнения некой мелкой формальности. Абсолютно спокойная и бесстрастная. Просто произошло небольшое недоразумение
- накладка -
поэтому ей пришлось задержаться. Но она абсолютно бесстрастна и спокойна.
Ей только немного досадно, что приходится тратить время на эту, в общем-то, ерунду. Но она спокойна. Абсолютно спокойна
- следи за лицом -
и только от скуки чуть покачивает туфелькой. Вправо-влево. Вправо-влево. Как маятник. Или как часы.
- а вдруг часы уже заведены? Тикают где-то там, в глубине, и ей придется -
Носок туфельки так резко дернулся, что сидящая рядом девушка вздрогнула.

Катя спохватилась. Вежливо улыбнулась соседке
- следи за лицом! -
и со скучающей миной полезла в сумочку. Достала мобильник, повертела его в руках и положила обратно. Потом подняла голову и посмотрела на часы, висящие на стене.
Тетка-регистраторша, сидящая напротив, поймала ее взгляд.
- Еще минуточку, доктор скоро будет. Она уже звонила с дороги.

Катя снова вежливо улыбнулась, дескать, ничего страшного, я подожду, и чуть переменила позу. Позволила себе чуть откинуться назад, и поправила сумку на коленях.
- я спокойна. Я абсолютно спокойна. Волноваться пока не о чем. Все обойдется. Господи, только бы все обошлось! Господи, помоги мне! - взмолилась Катя.
Ну, когда же приедет эта чертова докторша??? Сколько ей еще мучиться?
Внутри все тряслось, даже подташнивало от какого-то непонятного тоскливого страха.
- не буду думать об этом. Не буду.
Еще рано паниковать. Да и в чем, собственно, проблема? Дело житейское. Только бы не.. Господи, помоги!
Кате было даже удивительно, что она продолжает сидеть прямо. Ей казалось, что она корчится и изгибается во все стороны.
- Господи, сделай так, чтобы ничего не было!
Стоп! Следи за лицом! Вон регистраторша поглядывает на тебя. Делает вид, что ей все равно, а на самом деле ей интересно. Нельзя так, возьми себя руки.

Чтобы отвлечься, Катя стала рассматривать окружающих. Девушка-соседка склонилась над книгой. Светлые волосы, бесформенный свитер, джинсы. Ничего особенного.
Вот у нее, наверное, все замечательно. Все пучком. У таких страшненьких все всегда хорошо. Потому что им особенно много не надо. День прошел - и ладно. А я? Ну почему мне всегда так не везет? Нет-нет, нельзя так говорить. Мне везет. Мне всегда везло. Повезет и сегодня. Ничего нет. И быть не может. Я не дура, я всегда была осторожна.
Соседка почувствовала Катин взгляд и подняла голову. Лицо простенькое. Катя улыбнулась накрашенными губами.
- Ужасно долго время тянется, правда? - спросила девушка.
- Что? Ах, да! - Катя открыла сумку, опять достала трубку и снова бесцельно повертела ее в руках.
- Хотите, я вам газету дам почитать? Время незаметней пролетит.
- Газету? Нет, спасибо.
Девушка пожала плечами и продолжила чтение.

Катя стала рассматривать группку женщин в углу холла. Их было человек пять, все с объемистыми пакетами. Вот эти точно на аборт, подумала Катя.
- господи, помоги! -
А вдруг мне завтра придется сидеть в этой очереди? От этой мысли даже пальцы на ногах поджались, и в желудке заныло еще сильнее. Буду сидеть с таким вот пакетом, жалкая, никому не нужная, а потом.. Катя содрогнулась. Интересно, это больно? Господи, а противно-то как! И потом.. ведь это же.. Даже мысленно Катя испугалась произнести страшное слово.
- если он есть, то он уже живой -
Катя попыталась вообразить того, кто, возможно, уже жил в ней, но не смогла. Вместо этого она почувствовала новый прилив панического страха.
Если это правда, то что делать? Что? Решить все самой? Или сказать Вадиму?
Катя даже представить не могла, как она начнет говорить об этом. И как он на это отреагирует. Просто потрясающе - почти год она спит с мужчиной и даже не знает, как он воспримет этот факт.
Нет, это еще не факт! - одернула она себя.
Нет, конечно, не факт. Пока это только ее домыслы. Скорей всего, это просто страх, у которого глаза велики. А на самом деле ничего нет.
Правда, господи, ведь ничего нет? Сделай так, чтобы ничего не было, прошу тебя, господи, очень прошу!

К стойке регистратуры подошла маленькая вьетнамка. Регистраторша подняла голову и профессионально улыбнулась. Вьетнамка улыбнулась тоже и что-то залопотала, но с таким ужасным акцентом, что ничего нельзя было понять. Регистраторша покачала головой: извините, не понимаю. Вьетнамка, продолжая говорить на том языке, который она считала русским, достала помятую газету и указала на объявление "Аборты в день обращения".
- А-а, теперь все понятно, вам туда.
Вьетнамка заулыбалась еще сильнее, пересекла холл и уселась на свободный стул. Улыбка сошла с ее лица, она сидела, сложив руки на коленях, как маленький Будда.
Катя с досадой отвернулась. Она не хотела смотреть на эту вьетнамку, на эту очередь, на эту дверь. Вообще - на все ЭТО!
- Зайцева! Кто тут Зайцева? - вдруг громко спросила регистраторша.
- Это я, - ответила Катина соседка.
- Ваши анализы пришли, забирайте.
Соседка засунула книжку в пакет и прошла к стойке. Ее свитер оттопыривался довольно-таки заметным животиком.
Катя прикусила губу.
Девушка взяла несколько листков и вернулась на место, читая их.
Катя исподтишка разглядывала ее волосы, джинсы, живот. Снова почувствовав взгляд, девушка улыбнулась.
- Здесь очень хорошие специалисты. Рекомендую вам наблюдаться именно здесь.
- Наблюдаться?
- Ну, да, по беременности.
- Я не беременна, - резко сказала Катя.
- Ой, извините! - Девушка смутилась и ушла.

Уже не заботясь о том, что о ней подумают - кому какое дело, черт возьми! - Катя откинулась на спинку стула и закрыла глаза.
Я НЕ беременна. Этого не может быть. Я не беременна.
Если б можно было просидеть вот так, с закрытыми глазами, до тех пор, пока все не обойдется - не выяснится - и она вернется к нормальной жизни. В сущности, как это все-таки ужасно - возможность распоряжаться жизнью и смертью. ЧУЖОЙ смертью. Или еще своей? Пока они неразделимы, пока еще нет разницы между своим и ЕГО существованием.
Ой, как это все запутано и тяжело…

Вот уже несколько дней Катя думает только об этом. Что делать, если… Нет, она вовсе не против ребенка. Только это все как-то неожиданно. В своих мечтах Катя представляла это по-другому. Во-первых, сначала свадьба. Белое платье, лимузин, много цветов, крики "горько". И в центре она - сияющая и ослепительная. Потом они с мужем счастливо живут год. А еще лучше полтора. Но он хочет ребенка, он уговаривает Катю. И вот, наконец, это свершилось. Он рад, он носит Катю на руках. Вот так должны появляться желанные дети. А сейчас? Эти подлые мысли, эта ужасная очередь с пакетами. Ой, как все запутано и тяжело…
А если... оставить? Вот так взять и оставить ребенка? Наплевать на все и оставить. Родится сын. Или дочка. Будет называть ее мамой. Мамой!
Катя чуть не заплакала.
Оставить и что тогда? Что делать с работой? На что жить? Кто ей будет помогать? Ну, почему? Почему она должна решать все эти вопросы?
- Помоги, господи, помоги! Не заставляй меня делать этот выбор, ведь я не виновата. А если виновата, то я исправлюсь, я больше так не буду, обещаю тебе, господи -
Катя была уже на грани паники, когда регистраторша выкликнула:
- Павлова! Это вы - Павлова?
Катя поспешно поднялась.
- Ваш доктор пришел. Пожалуйста, направо по коридору, пятнадцатый кабинет.
Точно во сне, Катя пошла по коридору. Перед нужной дверью она остановилась и перевела дыхание. Рука вдруг отказала ей, поэтому вместо стука получилось неуверенное поскребывание.
- Можно! - сказали изнутри.
Катя снова прерывисто вздохнула и открыла дверь.
- Здравствуйте!