- Тебе что, совсем не интересно, что с ней будет дальше? - вопрос был задан возмущенным звенящим, похожим на детский, голосом.
Рядом, отвернувшись к стене, спала жена. Я взглянул на часы - половина второго ночи. Мысленно чертыхнувшись за нарушенный сон, я стал рассматривать крылатого незнакомца.
- Тише ты, не разбуди, - я кивнул на жену.
- Она не проснется, я ей ресницы суперклеем намазал - до утра хватит, вот, смотри - существо порылось в непонятно откуда взявшейся огромной сумке и достало заляпанную баночку с надпись "Super клей".
- Кто ты? - я сел в кровати и протянул руку к выключателю ночника.
Существо перехватило мою руку на полпути:
- Не надо света, звезды неплохо освещают, да и видеть мое лицо тебе не обязательно.
В щель между занавесками проникла полоска белого холодного света, осветив тот угол кровати, где сидел незнакомец. Я увидел белоснежные крылья, босые, не самые чистые ножки, голову с рыжими кучерявыми волосиками. Большая сумка куда-то исчезла, как и банка с суперклеем, впрочем.
- Кто ты? - я повторил вопрос в надежде, что сейчас проснусь и пойму, что все это мне привиделось во сне.
Пришелец почесал голову.
- Как бы это тебе получше объяснить? - существо непонятно откуда взявшейся пухлой ручкой стало теребить перышки на правом крыле, - я - что-то вроде слесаря, устраняю неполадки, допущенные главными при установке.
-Установке чего? - я понял, что не сплю и принимаю участие в каком-то странном диалоге, сильно смахивающем на легкую форму шизофрении.
- Понимаешь, - существо нетерпеливо болтало ножками, - Главные, они стреляют, но не всегда метко, - оно хмыкнуло. - А мы потом пытаемся из этих промахов сделать что-нибудь нормальное, если это возможно, конечно. Потому что иногда Главные признаются в том, что промазали, слишком поздно, и уже нельзя никому помочь.
Последнюю фразу незнакомец произнес взрослым и грустным голосом.
Я совсем перестал что-либо понимать и подумал: "Ассоциация киллеров, услуги на дому", а вслух спросил:
- Объясни, кто в кого стреляет и промахивается. И кому надо контрольный в голову делать? - я пытался шутить, но ситуация меня напрягала. Отчаянно хотелось курить.
- Никому не в голову, - существо опять заговорило детским голосом, - Главным выдают цели, они в них стреляют, но иногда порыв ветра мешает, иногда стрелы путают или фотки нечеткие - вот и получается, что не в того попали. А дело уже сделано, и надо, чтобы люди не разочаровались и ничего плохого от этой неразберихи не натворили. Кстати, у тебя нет случайно леденцов или карамельки какой-нибудь. Я не ел уже давно, а мне надо форму поддерживать - оно почесало округлый животик.
- Пошли на кухню, - я с облегчением понял, что сейчас доберусь до сигарет.
Существо забавно шлепало по паркету босыми ногами, волоча за собой крылья.
Кухня освещалась тем же холодным светом, какой проник в спальню из-за занавески. На столе стояла вазочка с вареньем. Гость радостно запустил в нее ручку, зачерпнул ладошкой варенье и стал есть прямо с руки.
- Вишневое, обожаю. Кстати, конфет не надо.
Я достал пачку сигарет из ящика и закурил: теперь я был готов к продолжению допроса.
- Так поясни, ты, помощник киллера, я-то здесь причем?
Существо отвлеклось от миски с вареньем:
- Понимаешь, Главный взял две стрелы, для Нее и для Него. Ну, так надо, стрелы парные, чтобы обоим взаимно и одинаково. Выждал момент, когда они были рядом (а это было очень сложно, поверь мне), и выстрелил сначала в нее, а потом в него, а тут ты вывернулся из ниоткуда и словил его стрелу. Вы с ней все хорошо начали, к тому же у тебя с твоей - он кивнул на комнату, - вообще против воли Главного все получилось. Мы было обрадовались, думали, ну вот, сами того не желая, создали идеальную пару. А ты с Ней решил все закончить и остаться с этой, против всяких правил. Так нельзя, потому что Она без тебя не сможет.
Я докурил одну сигарету и потянулся за второй
- И что теперь? Я должен все закончить с ней - я кивнул в сторону спальни - и послушаться вашего Главного, что ли?
- Уже лучше - он захлопал крыльями и закружился по кухне.
- Ага, обрадовался, это у вас там - я показал на небо - все просто - это плюс, а это минус, а у нас есть привычки, комплексы, совместное хозяйство и еще нормы морали…
- Ну, наговорил!!! - он черпанул еще варенья, - нормы морали вспомнил! - он достал какой-то альбом из огромной, опять непонятно откуда взявшейся сумки, и шлепнул его на стол. - А когда ты это все с Ней делал, ты что-то о морали не думал
Я раскрыл альбом - в нем шел фильм, главными героями которого были я и Она в лучший период наших отношений - безоблачный, романтичный и беззаботно-теплый. Внизу страницы титрами шел текст smsок, которые я ей писал.
- Ну что будем делать? - он сосредоточенно облизывал палец.
- Все хорошее проходит…- я снова потянулся к пачке с сигаретами.
Он перехватил мою руку.
-Хватит курить. А она тебе верила! - он ткнул пальцев в страницу, где было написано "Я люблю тебя, может быть, в первый раз по-настоящему". - Понимаешь, наши, конечно тоже виноваты. В нее три раза по ошибке попадали, а она молодец, не злилась и залечивала раны сама, а в этот раз в нее-то попали правильно, - для пущей важности он поднял заляпанный вареньем палец вверх, - и теперь она сама не вылечится. Хочешь посмотреть, что будет дальше?
Мне стало как-то жутко. Живешь, не думаешь, а оказывается, что это не ты хозяин своих поступков, а кто-то свыше расписал все роли и по ходу репетиций переписывает сценарий и производит замену актеров. Действительно, жизнь - театр.
- Что, страшно смотреть? И правильно - он опять поменял интонацию и заговорил взрослым голосом. - И все-таки смотри.
Он перевернул лист альбома. На картинке был дом, двери сами по себе открылись.
- Мы подстрелим ей кого угодно, но ее сердце будет всегда с тобой, чего бы все они для нее ни делали.
Я продолжал смотреть: на листе возникла детская комнатка, где спали очаровательные девочки-близняшки лет трех. В следующей комнате была спальня. Лучи восходящего солнца окрасили ее стены в персиковый цвет. На стене висела ее любимая картина Моне. На большой кровати лежали Она и мужчина, который прижимал ее к себе так, словно боялся потерять даже во сне. Она не спала, ее глаза были открыты и смотрели как-то безжизненно сквозь всю красоту, окружающую ее в это утро. Она осторожно выбралась из объятий, прошла мимо детской, зашла в какую-то комнату наподобие кладовки и вышла оттуда, держа в руках небольшую карточку. Невидимый оператор приблизил камеру, и я увидел на снимке себя. Я помню, когда она меня фотографировала. Она уселась с этой карточкой на подоконник в коридоре и заплакала, прижав ее к груди, шепча: "Прости меня, если можешь, прости. Я ничего не забыла" Затем она аккуратно убрала карточку на место и улеглась в детской комнате на кроватку с девочками.
- Ну что, продолжать?
Я молча кивнул, и он перевернул лист.
Прошло несколько лет. Она куда-то провожает мужа и девочек. Он долго целует ее, затем садится с дочками в машину и уезжает. Она долго смотрит им вслед, потом долго сидит на крыльце, согнув плечи и глядя прямо перед собой.
Потом Она идет в дом, где устраивает генеральную уборку. Наступает вечер, она долго сидит в темноте. Потом идет в уже знакомую мне кладовку и выходит оттуда с фотокарточкой.
"Сегодня мы с этим покончим, любимый". Она идет в ванную, включает свет и долго смотрит на себя в зеркало. Распускает волосы и старательно их расчесывает.
Потом возвращается в спальню, роется в шкафу своего мужа и достает пистолет. Идет со своей добычей в гостиную, садится за стол, зажигает свечу и ставит перед собой мою фотографию.
"Я ничего не забыла, любимый", - пишет она на листе бумаги, который кладет рядом с фото.
- Хватит! - крикнул я.
Он закрыл книгу.
- Ну, что будем делать, совместное ты мое хозяйство? - он говорил тоном старой тетушки - назидательно и очень педагогично.
- А по-другому нельзя? И что будет с ней? - я показал на спальню.
- За нее не беспокойся, - он достал другую книгу. - Смотри!
На странице мелькало изображение нашего дома в деревне. По огороду в шлепанцах на босу ногу шла жена. Всходила молодая картошка, ярко-зелеными ростками пробивая теплый чернозем. Навстречу ей бежал мальчик лет пяти от роду: "Мама! Мама! Смотри, какого мне папа жука поймал!". Следом за ним в калитку вошел мужчина, в котором я без труда узнал своего соседа по дому.
- А он откуда здесь? - во мне возникло подозрение.
- Не кипятись, мы его потом подстрелим - ночной гость заговорщически потрепал меня по плечу.
- А ребенок? - не унимался я, потому что долгие годы мы с женой не могли завести детей - она была больна.
- Я же сказал - ты с ней против нашей воли, а он - по-правильному.
Я задумался. Откуда-то возник конверт, в котором лежало мое письмо Ей. В нем я предлагал закончить отношения, остаться друзьями, просил прощения и так далее.
- Ну, что ты решил? Я и так с тобой слишком долго болтаю.
- Ага, и варенье мое почти доел…
- Да ладно, оно, - незнакомец задумчиво посмотрел на свои облизанные пальцы, - оно не такое уж и вкусное было, ну, в общем, мне пора.
Он заторопился, собрал свои альбомы, зачем-то прихватил мои сигареты "Главного задобрить" и исчез.
Я посмотрел на стол, заляпанный вареньем и вишневыми косточками. Рядом лежали конверт и зажигалка.
- Решай… - раздался откуда-то голосок.
Я взял конверт и достал из него лист. Мне не хотелось перечитывать тех выражений, в которых я объяснял ей, почему мы не можем быть вместе.
Я взял в другую руку зажигалку, бумага легко вспыхнула и занялась ярким веселым пламенем.
- Ес!!! Попал, - услышал я голосок.
Я взял телефон, быстро набрал сообщение " я не могу без тебя" и отправил по номеру, который я помнил в любом состоянии.