Вторник 11 июля.

И второе сообщение от Лии.
"где хорошо описан роман (он не мой это из инета) - она так видела. Злое ужасное, но по моему очень сильное произведение "Самым популярным произведением П. стал роман « Плач по красной суке », над кот. автор работала в 1972–82. В. Топоров о романе писал: «…выйди он лет десять назад, был бы обречен на грандиозный читательский успех…». Но и увидев свет в 1997-м (изд-во «Азбука»), роман завоевал читательскую аудиторию - вскоре вышли еще два его изд. (2000 и 2005).

П. осознавала, что написанное будет вызовом общепринятым лит. нормам: «…Пусть же слово моё начисто лишится таланта, пусть я обездарю вконец - лишь бы поверили, лишь бы очнулись от полувекового забытья <… > мычать буду, выть - лишь бы поверили, что все это не художественный вымысел, не плод моей больной фантазии, все это сотая доля той фантастической правды, от кот. мы погибаем». «Мы» - это современники автора, прототипы соц. типажей романа и сам автор. Время романа - «эпоха Великих юбилеев. Круглые даты шли косяком. Митинги, парады, демонстрации, салюты, банкеты и застолья не прекращались никогда». Итог: «…Юбилейная лихорадка окончательно расшатала и без того зыбкий организм нашей общественной жизни. Застолья, пьяные оргии и сабантуи вошли в плоть и кровь трудовых будней как <…> противостолбнячная сыворотка, без кот. уже невозможно шевелиться на своем рабочем месте».

Главы романа «Плач по красной суке» - это новеллы, посвящ. его персонажам: «Клавка-танк - потомственная революционерка», «Непорочное зачатие», «Чудь белоглазая», «Щучка Аллочка»; всего их тринадцать, это женские судьбы, открывшиеся при ежедневном общении и в перипетиях колл. жизни. Запутанность и разнонаправленность интересов, характеров, причуд администраторов - и то, что превращало их всех в унифицированное существо - в «советского человека» - П. удалось живописать с редкой верностью и яркостью.

Большевистская люмпенизация всего населения: мещанство без интеллигенции и аристократии, ненависть к хозяевам жизни без сопротивления их власти, секс без любви, труд без призвания, инфантильная старость и не признанная юность, одиночество и крикливые пиршества... В этом насильно коллективизированном об-ве легче замерзнуть на пороге жилища, чем позвонить и стать должником своему соседу.

Роман разделен на две части - так повествовательница разделила свою судьбу, чтобы взглянув на себя со стороны, умереть в одном воплощении и родиться в др.: «Не для того я мучилась на этой земле, чтобы покинуть ее так небрежно и бессмысленно». Гл. героиня Ирма была во время войны вывезена Германию, «где старая немка преподает ей <…> азы честного отношения к труду, к жизни, к себе самой. Вернувшись в разоренный войной и послевоенными репрессиями Ленинград, Ирма попадает в загробный мир <…> Белая ворона, какой она стала в Германии, с удвоенной остротой переживает все <…> этапы “свободного падения”: быт послевоенной коммуналки, пьянство, растление, вербовку осведомительницей в органы, сожительство (вплоть до его пьяной гибели) с “куратором”, стремительный рывок на поверхность - в мир литературной богемы с легко узнаваемыми прототипами» (Топоров В. Инга Петкевич // Русский ж. 1998. 27 янв.). С беспощадностью деталей и оценок, читателю представлена лит. жизнь Л-да, с Союзом писателей, к 1970-м ставшим типичной бюрократич. организацией, управляемой звонками из Смольного и Большого дома, с «молодыми писателями», ставшими взрослыми, уже написавшими свои гл. произведения. Но именно их духовная и профес. зрелость калечила их судьбы и лишала перспектив. Их вещи годами лежали в ж. и изд-вах. Их жизнь, по мысли автора, потеряла серьезность, ибо их поучали успешные бездари, кот. невозможно было уважать. Но лишь немногие решались протестовать.

Пережить все заново, чтобы освободиться ― если в этом был смысл романа, то он П. был достигнут. Роман был отмечен премией «Сев. Пальмира»"