......

Дочки-матери

Мама, я не плачу. Я большая.
Мама, я давно не верю в сказки.
Просто перед праздником грустится
от неисполнимости чудес.
Можно лгать, друг друга утешая,
в волшебство, в счастливую развязку
сделав вид, что веришь. Счастье снится
с тем, чтобы не сбыться - с нами, здесь.

Помнишь: снег устал и лег на землю.
Мама, посмотри: он спит, свернувшись
белоснежным ласковым котенком,
спрятав нос в сугроб, как в белый плед.
Мама, тише. Посмотри: он дремлет,
хвост скрутив кольцом, прижавши уши,
и мурлыча ласково и тонко...
Не буди его. Когда рассвет

разгораясь, красит небо алым,
мама, это солнышко спросонья,
сонное, задев неловко чашку,
пролило черешневый компот,
и смеется... Скучным и усталым
мир казался: черная вороньи
ночь - и белый снег... Но мир раскрашен
озорством. ...А скоро Новый Год

зазвенит хрустальными шарами,
запоет шарманкою старинной,
бабушкина древняя шкатулка
знает наизусть чудной шансон...
Мама, вспомни: ангелы с дарами,
вера в чудо, запах мандаринный,
сердце, замирающее гулко,
грезы, сказка, детство, дивный сон...

Мама, я не буду посыпаться!
Быть смешной, доверчивой, смешливой,
сумасбродной, чуточку капризной -
мама, мама! Мама, как светло
было! Было пять, пятнадцать, двадцать...
Мама, что такое - быть счастливой?
Мама, мне так холодно - полжизни
согревать промерзшее стекло

и смотреть на белую дорогу...



В день возвращенья

В день возвращенья станут бледнее шрамы.
Станут светлее взгляды, яснее мысли.
Мы потеряли путь. Нас ведут тамтамы
Звуком призывно-гулким. Но миль на триста

Нет ни души вокруг. Это воздух, плавясь,
Мороком снов миражных сбивает с толку.
Мы потеряли путь. Загубили завязь
Древа Познанья - нету воды - и долго-

Долго идти нам вдаль. В золотом сиянье -
Полдень. Пустыня. Болью свело гортани.
Мы потеряли... Страшное пониманье:
День возвращенья, видимо, не настанет.


Нет тебя

Нет тебя на белом свете. Нет ни голоса, ни тени.
Нет и не было, не больно,
нет ни в памяти, ни в снах.
За окном чужие дети,
звон капели ля-бемольный,
вегетация растений,
пробуждение,
весна.
В подреберье сладко-сладко, нежно, тоненько, с испугом
имя - крошечной пичугой -
днем и ночью слезы льет...
Убеждать себя в обратном:
нет тебя на белом свете,
на моих ладонях ветер
песни скорбные
поет.
Нет тебя на белом свете. Нет тебя: ты умерумер.
Заметаю вьюгой веру,
в сердце нежность хороню...
Не услышать, не ответить
на призывно-звонкий зуммер
(не мечта-мольба - химера:
не звонишь мне).
Не звоню.
Нет тебя на белом свете. Ни в какой глухой эпохе.
Новый век начать бы, право _
только как начать, с чего?
С погребенья сверхдержавы?
С краха сверхтысячелетья?
Как тоскливо, горько, плохо,
если не родить ни сло-
ни полслова, ни ползвука, тех, что б отзвуком и эхом,
перекличкой, унисоном
вторить имени, шептать
не умели б... Криком, стоном
не рвалась бы в каждом мука...
Каждый звук - на сердце веха.
Каждый -
крайняя черта,
болевой предел молчанья: немоты о потаенном,
сокровенном, невозможном,
муке-радости-беде.
Нет нигде тебя: в начале
и в конце пути. Итожа,
обессилев, обреченно:
нет и нет тебя.
Нигде.

Илина Ланта

бордо © (14.04.2005 Чт 10:37)