Мужчина и женщина
Тет-а-тет
Стать королевы, тело царицы,
Вывод я сделал, тебя обнажая.
Ты приоткрыла густые ресницы,
голубоглазьем наш «люкс» озаряя.
Нежная кожа в милых веснушках,
ты бесподобна в искусстве разврата
и не боишься вердикта старушек
и лицемерной морали набата.
Сам я давно перешел ту границу,
где за распутство кладут партбилет.
Ты мне нагой по ночам стала сниться
И вдохновлять на любовный сонет.
Мы, словно яхты, все время сближались,
миг столкновения не избежать.
Скорость, с которою мы обнажались
в книгу рекордов должны записать.
Как у подпольщиков наш тет-а-тет:
Явка, пароль и уход от шпиков,
нам ни к чему электрический свет,
если светло от пылающих слов.
Звезды за рамой оконной зажглись,
Пива стакан допиваю я польского.
В комнату к нам залетел желтый лист,
словно квитанция за удовольствие.
Паненка
Уэловский причал.
Борт траулера «Вайда».
Однажды повстречал
Я там полячку Ванду.
Уходим завтра в рейс
На долгие полгода,
И времени в обрез
На судне у народа.
В ту ночь я испытал
С прекраснотелой полькой
Любви девятый вал
На корабельной койке.
Был темперамент рыси,
Но с шармом недотроги.
Такой подарок в жизни
Дается раз от Бога.
Весь рейс в каюте пахло
Ее духами тонко,
Когда я после вахты
Вдруг вспоминал панёнку…
Мартовские женщины
Весною пахнет. Что со мной?
И кровь быстрее в венах льется,
и снова я, как молодой,
и сердце учащенно бьется.
Гляжу на женщин с озорцой,
с любой готов повеселиться.
Как пел когда-то Виктор Цой,
пора дождем опохмелиться.
Любая женщина - как остров,
необитаемый притом,
а я - последний из матросов,
что уцелел в жестокий шторм.
шлю комплименты я блондинке,
шатенку взял под локоток.
Эх, эти связи - паутинки,
ах, этот мартовский ледок...
Лишь только ступишь на него,
а он уже ломается...
ну, кто мне скажет, отчего
все в марте женщины мне нравятся?..
Корабль любви
Блондинка. Белое белье.
Коньяк, конечно, «Белый аист».
Конец недели. Мы вдвоем
уходим в бездну эротаинств.
Мы, экипаж мини-подлодки,
находимся в интимном рейсе.
Ты пьешь коньяк. Мне надо водки
из фляжки, сплющенной, армейской.
Наш столик скромен: киви,
бананы, груши, колбаса.
Ты, как магнолия, красива,
а я настойчив, как пруссак.
Окно для нас – иллюминатор,
за ним - все признаки весны.
За шторою – весь мир проклятый,
куда вернуться мы должны.
Ты пахнешь майскою грозою.
Поет транзистор о мечте.
Мне хорошо, my friend, с тобою
в конспиративной темноте.
Ты вырвалась из плена улиц,
хранят ресницы вкус дождя.
Как хорошо, что мы столкнулись
когда-то в джунглях бытия.
Тебя прошу побыть русалкой,
украсить флотский интерьер.
Увы, пора… Мне очень жалко,
еще так много я хотел.
Мы, как ремарковы герои,
должны в конце концов понять,
что так уж мир давно устроен:
есть время жить, есть – умирать.
Вновь рандеву мы назначаем
на том же месте в тот же час.
Душещипателен крик чаек…
Любви корабль ушел без нас...
Грязь
Девушка хвалится бедрами,
Шириною наследственной зада.
Говорит, что для секса удобные,
Мол, для вас, мужиков, то, что надо.
И не врет ведь лолитка, ей-богу,
Хоть не смыслю в делах акушерских.
Лицезрю экземплярную ногу
Из когда-либо виденных женских.
До чего ж ты наивная дурочка,
До чего без всего хороша,
Ты вцепилась в любовь, словно в сумочку,
Нет в которой давно ни гроша.
Мы, конечно, с тобою расстанемся,
Потому что случайная связь.
Только где-то на сердце останется
Навсегда эта чудная грязь.
Женские бои в грязи
в мотеле «Балтика»
Зачем мы приехали в этот мотель
Глазеть, как дерутся бабы в грязи?
Исчезнем красивая лучше в постель,
чем душу поганить, смотря этот бзик.
И будем творить с тобой чудеса
Под допингом зрелищ, увиденных в «Балтике».
Бог, как на заказ, тебе дал телеса,
О прелестях их всем не буду разбалтывать.
Мы жизни на ринге увидели дно,
Узнали, что страсти бывают с душком.
Как быстро сближает донское вино,
Хотя полчаса как с тобою знаком.
Пусть тешатся мэны с набитой мошною,
Пускай свои баксы спускают на спор.
Ты даже нагая глядишься княжною,
Ночной наш сполна соблюла договор.
Зачем мы приехали в этот мотель,
Где бабы боксируют в жидкой грязи…
Банально все кончилось: рюмка, постель,
Не жизнь, а какой-то сплошной магазин…
Остров встреч
Наш остров встреч необитаем,
не отыскать к нему пути,
лишь мы вдвоем на нем бываем
и знаем, как его найти.
Там мы свободны и беспечны,
все, что на сердце, говорим.
И огонек от нашей свечки,
как маячок любви, горит.
На нашем острове все просто,
здесь можно жить хоть нагишом.
И накрахмаленная простынь -
для наших чувств аэродром.
Лишь с извержением вулкана
Могу сравнить я наш экстаз.
В клубах любовного тумана
Я поднимаюсь на Парнас.
На свете много островов,
но лишь один из них такой,
тот, на котором я с тобой
играю искренне в любовь…
Из книги Ю. Крупенича
"Записки вольного калининградца"
www.krupenich39.narod.ru
ЛЕВ,
(08.07.2005 Пт 15:18)
|