........

Пляска коленочек в темноте

На куски сумерек распадаться...
Прошлого много, обильно, как месячные.
Прятаться в петтинг, в сёрфинг, в дансинг,
В тел темное липкое месиво.
А мне нужно, нужно: губы и руки твои, руки и губы -
Всего-то малость. Целуй меня учащенно.
Я прихожу с шатаний (читай - с прогулок),
Подставляю тебе прохладные щеки.
И ты пахнешь так детско, что хочется стать деталькой
Конструктора "Лего" - крути из меня робокопов.
Прошлого много, прошлого с именем тайным
(Играйся с буквами - непременно найдешь кого-то).
А мне нужно, нужно: ожог от твоего вдоха, в ложбинке межгрудной.
Всего-то малость. Целуй меня учащенно.
Я прихожу с Голгофы (читай - с прогулок),
Подставляю тебе розовые от робости щеки.
Как впервые. Как раньше.

Cтарая сказка

Он готовился к смерти тщательно-щепетильно.
Я наблюдала за ним из соседней гримерки.
Ласково гладил щетину,
Уже походил на мертвого,
Но весьма притягательного, этакого Дон Жуана.
Вероятно, каждая желала быть такому желанна.
В темно-фиолетовый увел кромку век,
Растушевал мизинцем,
Чтоб не нервничать и не злиться
Выкурил марихуаны, затем на карте Кувейт
Обнаружил и выпалил пару дротиков дартса.
Перед смертью всегда неосторожно хочется драться.
За окном цокольного этажа
Чьи-то каблучки цокали.
Он уже их не видел, эх, как жаль...
А девочки весенними плылитаяли соками...
Он уже их не видел, он голень, бедро, крестец
Вправлял в тонкокожие черные латы брюк.
Селезенкой чуял, какая дивная степь
Предстоит ему этой ночью по календарю.
Я в дверную щелочку подглядывала
Согнувшись и неуклюже откинув зад.
В партере уже публика, говорят. Говорят, нарядная,
Расписная, говорят, даже режет глаза.
Он соблюдал этикет: в тон рубашке меловано-белым был,
С отражением в трюмо упрямо сталкивал лбы,
Прощаясь с лицом, которое столько лет
Носил на себе среди одиночества и коллег.
А мне было пора на сцену.

Ланчоусы

К деликатесам она привыкала легко и вскоре
Яишшницу из оранжевого солнечного желтка
Могла в лицо ему запустить во время ссоры,
Хлопнуть дверью навылет и пойти по мужикам.
А он, идиот, продолжал every morningъ вылизывать с небосклона
Излишнюю облачность, плавно переходящую в дождь,
Чтоб ей не было грустно от пасмурного и злого
Февралика, когда по утрам она заводила свое авто.
Не то, чтоб он был неудачник или через чур начитался Уайльда.
Не то, чтоб она была сукой настолько, чтоб использовать тыл.
Но так сложилось, ма шер, и оба не виноваты.

Ни я. Ни ты.


Постясь в весну

Ладони плоскость густо собой орошаю.
Правила боя с тобою не оглашаю.
Коррида вслепую - все что осталось обеим.
Дрожит мулета рубиновая, робеет.
Мой первый шаг по песку (или, проще - снегу).
Белки наливаются кровью, но их краснее
Закат, текущий густо по краю марта.
Твой первый выдох - катастрофически мало.
Танцуй во мне, как рыбка. Прокушен невод.
На каждом пальце чешуйки, на каждом нерве.
Никто не сдастся, бандерильеро бессилен.
Глазами друг друга вымотали, взбесили,
И лед, от нас оставшийся, тает ало.

Ты помнишь, как зима весну доедала?

бордо © (24.06.2004 Чт 12:27)