В маленьком домике на краю селения горел свет. В комнате у окна сидел Малыш и смотрел, как идет снег. Желтый свет от окна сливался с золотисто-зелеными струйками лунного света, и в этом отблеске роилось бесконечное множество снежинок, похожих на разноцветные сияющие пылинки. «Снежинки танцуют», — думал Малыш. Внезапно налетал порыв пронзительного ветра, и маленькие снежинки, словно пугливые бабочки, бросались врассыпную и исчезали в холодной, густо-синей зимней тьме; и с неба начинали сыпаться хлопья то ли пуха, то ли сахарной ваты: крупные, чисто-белые и необычайно легкие. Они кружились, меняли форму и становились похожими то на перья какой-нибудь дивной птицы, то на застывшие кусочки сахара, то на белых сказочных зверей, нарисованных неизвестным художником, и тихо-тихо опускались на землю, устилая ее мягким, пушистым ковром…

Малыш смотрел в окно. За окном было холодно. А в доме в маленькой печке горел огонь, весело трещали сосновые дрова, и комната наполнялась сладким ароматом горящего дерева, и от этого становилось очень уютно и спокойно. Серый пушистый Кот, свернувшись калачиком, спал на большой скамье. «Интересно, что ему снится?» — подумал Малыш. Кот, словно отозвавшись на его любопытство, потянулся, пошевелил своей мягкой бархатной лапой, лениво повел ушами и стал глядеть на огонь, тихо мурлыча одному ему понятные песенки…

За окном снова налетел порыв ветра, и Малышу показалось, что все вокруг: деревья, луна, дома — закружилось в неистовом танце.

— Бабушка, а для чего зима? — спросил Малыш.

Бабушка, которая сидела в большом кресле и чинила одежду, на мгновение отведя взгляд от своей работы, улыбнулась одними глазами и сказала:

— Зима — это отдых для природы. Природа весь год радует нас своими красками, она дает нам много цветов и плодов, а зимой — отдыхает.

— А почему зима белая? — не отставал Малыш. Ему хотелось узнать, куда деваются яркие краски и почему зимою так холодно и не поют птицы.

— Зима не всегда белая, — сказала Бабушка. — Посмотри в окно: поля, которые освещает луна, переливаются множеством разных оттенков голубого, серого, розового и серебристого; а когда идет снег, он словно смешивает все краски, оправляя их в ледяные оковы рек и ручейков…

Малыш задумался.

— А полям не холодно под снегом? — спросил он, глядя на пустынные белые просторы, которые тянулись далеко за пределы видимости.

— Совсем наоборот, — ответила Бабушка. — Снег — словно пушистый ковер, которым укрываются поля, — такой же теплый, как твоя пуховая перина; а деревья кутаются в снег, как в шубу: посмотри, какие они нарядные, и нет ни одной похожей шубки — все словно сшиты каждому деревцу в подарок!

— И правда, — сказал Малыш.

Он посмотрел на старую яблоню, которая росла у входа в дом и каждый год угощала его сладкими янтарными яблоками и давала тень летом: она была вся в белом, словно королева, и прятала свои длинные ветки в снег, как в теплую меховую муфту; рядом росли две маленькие сливки: снег на их верхушках напоминал изящные меховые шапочки, и молодые деревца, как две подружки, каждая из которых напоминала озорную и милую Снегурочку, словно обнимались тонкими веточками, на которых застыла серебристая, расшитая узорами шаль… Чуть дальше, у забора, росла огромная мохнатая ель — такая старая, что никто даже не помнил, сколько ей лет, — и ее ветви, одетые снегом, напоминали огромные лапы диковинного зверя. А у калитки застыл молодой орех — скромный и благородный, весь в снегу, он был так похож на элегантного юношу в белой мантии, отороченной серебристым мехом…

— И правда, они как живые! — удивился Малыш и прижался лицом к стеклу, чтобы получше рассмотреть своих молчаливых соседей.

— И правда, они как живые! — удивился Малыш и прижался лицом к стеклу, чтобы получше рассмотреть своих молчаливых соседей. Вглядываясь в темноту, он пытался увидеть еще что-нибудь, но смог различить только какой-то странный, доносившийся издалека, гул.

— Бабушка, что это гудит? — спросил Малыш, сильнее прижимаясь лицом к стеклу, чтобы хоть что-нибудь разглядеть.

— Это вьюга поет, — ответила Бабушка.

— А о чем?

— Вьюга знает много песен, — сказала Бабушка,— и деревья, и олени, и зайцы, и наш Кот, и даже дрова в печи — все слушают вьюгу, она может многое рассказать… — Бабушка прищурилась, и казалось, перед ее глазами поплыли воспоминания, — о том,— продолжала она, — что происходит за тридевять земель, о чем шепчутся звезды и о чем мечтает дитя, кто прошел по этой дороге сегодня и кто был здесь давным-давно… Вьюга много знает, потому что она очень старая, — Бабушка вздохнула, — она старше, чем я, чем наш дом и наши деревья…

— И даже старше, чем самый старый дуб в нашем лесу? — удивился Малыш.

— Ну, этого я точно не знаю, — сказала Бабушка, — хотя, по-моему, они ровесники.

Наступила ночь. Метель становилась все сильнее, снега намело столько, и ветер дул с такой силой, что уже было трудно сказать, что находится близко, а что далеко, снег ли кружится, или это предметы проносятся мимо и вновь возникают из темноты, — то ближе, то дальше, — освещенные желтоватым светом, льющимся из окна комнаты…

— И все-таки зимой грустно, — вздохнул Малыш, — и так темно!

— Это не так, Малыш,— сказала Бабушка и погладила его по голове. — Зима — прекрасная мастерица. Она умеет рисовать и плести кружево.

— Правда? — оживился Малыш. Ему очень захотелось посмотреть, как рисует зима.

— Да, Малыш. Завтра утром ты встанешь, подойдешь к окну и увидишь на стекле тончайшие узоры, которые зима нарисует за ночь волшебной кистью. Когда все спят, она принимает облик нежной белолицей девицы, ходит по дворам и рисует на окнах сказочные узоры, лепит из снега оленей и мастерит хрустальные избушки. А утром, взмахнув рукой, исчезает, сливаясь со спящими белыми просторами…

Малышу очень захотелось спать, но еще больше ему захотелось увидеть чудные узоры и особенно оленей, о которых говорила Бабушка. Она еще что-то рассказывала, и ее голос утопал в нарастающих раскатах вьюги, бушевавшей за окном. Малыш спал. В печке все так же потрескивали дрова, рядом спал серый пушистый Кот, мурлыча во сне свои загадочные песенки, и Малышу снились бело-сиреневые кружева, хрустальные ели, серебристые леденцы и хлопья сахарной ваты, похожие на оленят… А утром он проснулся и сразу побежал к окну. На стекле был нарисован тончайший узор, словно расшитый драгоценными камнями, а во дворе под елью стоял маленький симпатичный олененок, вылепленный из снега. Малыш выскочил из дома, чтобы поскорее посмотреть на него, но тут олененок ожил, пугливо повел ушками и убежал в лес, растворившись в белых просторах зимнего утра.