Потоки входящих и выходящих дачников перетерли его, точно через жернова, и выплюнули на перрон. Ему показалось, что теперь он сможет дышать, но жара тут же облепила его липкой простыней, налив ноги свинцовой тяжестью.

Господи, в вагоне умереть можно, но тут-то что творится! Сергей Анатольевич вздохнул, промокнул лоб платочком, заодно протер и липкие руки - ах, лето красное! Пять разбитых ступенек вниз - и он оказался, как и было обещано, на узкой тропинке, что вилась вдоль платформы в обратную сторону, к Москве, вскоре исчезая в густых ивовых зарослях. Пройдя сквозь них, брезгливо огибая железнодорожный мусор, он невольно передернул плечами, чувствуя, как в нем нарастает раздражение - ну надо же было Леночке отправить его смотреть дачу в самый жаркий день в году, да еще в такую помойку!

Однако Леночка очень хотела дачу. И случайно попавшееся на глаза объявление привело ее в полный восторг.
- Сережа, это ведь участок в Яблокове! Место известное, старое, дачное, насиженное!

Однако Леночка очень хотела дачу. И случайно попавшееся на глаза объявление привело ее в полный восторг.

И вот теперь Сергей Анатольевич, жертва мечты жены о загородном житье-бытье, двигался по улице 1-й Тенистой, которая, слава Богу, оправдывала свое название. Вчера он позвонил хозяевам дачи: ему ответили юным голосом, попросили перенести встречу на пораньше и точно описали, как найти угодья: дойти до развилки в конце улочки, повернуть направо, потом налево, затем, после зеленого забора, снова направо.

Клочок бумажки прилипал к его взмокшей руке, раздражение продолжало нарастать, хотя, конечно, не отметить красоту здешних мест он не мог - пристанционная грязь отступила, и он оказался в мире уютных старых дач, тонущих в пропахшем сосновой хвоей воздухе.

- Ой! - ойкнул он от неожиданности: за поворотом, прижавшись спиной к забору, сидела прелестная девчушка лет двенадцати. Из-под соломенной шляпки золотыми колечками струились пушистые волосы, румяные от жары щечки напоминали персики («Пошлее сравнения я просто не мог найти!» - пронеслось в голове у Сергея Анатольевича), но главным чудом девушки были ее изумительные, огромные, ясные, голубые, точно небо, глаза.

- Простите, прелестное дитя, если я напугал вас! - церемонно раскланялся Сергей Анатольевич.

- Да нет, что вы! Я сама виновата, вы же не обязаны знать, что тут под забором девушки сидят, - и она рассмеялась так звонко, что Сергей Анатольевич тоже начал смеяться, а раздражение его вмиг растаяло.

- А ведь я подозреваю, - продолжала девочка, - что жду именно вас. Вы же дачу приехали смотреть?
- Да, но откуда вы знаете? - удивился Сергей Анатольевич.
- Ну, я же знаю тут всех дачников и чуть ли не всех, кто к ним приезжает, я же тут выросла. А дачу мы решили продать, потому что у нас финансовые трудности, - объяснила она взросло. - Пойдемте, я все вам покажу.

Они пошли по неширокой улочке, и девочка неспешно рассказывала, покусывая на ходу травинку:
- Дачу строил еще прадед, мы ее потом переделывали. Там два этажа, есть также небольшой подвальчик, мансарда, правда, ветхая совсем.

Вскоре они подошли к участку, девочка просунула руку в щель в калитке, открыла какой-то хитрый запорчик и распахнула дверцу:
- Милости просим!

- Проходите! - девочка прикрыла калитку и гостеприимно махнула рукой. - Мама скоро придет. Минут через сорок.

Сергей Анатольевич замер в восхищении. Участок утопал в зелени. Слева были непременные кусты сирени и жасмина, клумбы с какими-то цветами (вот Лена обрадуется!), справа упирались в небо три корабельные сосны. Очарователен был и дом старый, с чуть кривоватой трубой, но очень правильный при этом, такой, каким и должен быть дачный дом. Леночка будет счастлива!

- Проходите! - девочка прикрыла калитку и гостеприимно махнула рукой. - Мама скоро придет. Минут через сорок. Это я вам передавала, что приехать нужно чуть раньше.

Они прошли на террасу, солнечный зайчик прыгал по тарелке с первой клубникой.
- Угощайтесь, свои ягодки. Меня, кстати, Леной зовут.
- Как мою жену! - глупо улыбнулся Сергей Анатольевич, взяв теплую, сочную ягоду.
- Меня в честь прабабки назвали, Елены Апполинарьевны. Говорят, очень была красивая. Прадед ревновал ее ужасно! И однажды, в пылу ссоры, он, представьте только, убил ее одним ударом подсвечника!

Ягода вдруг перестала казаться Сергею Анатольевичу сладкой. Девочка же вздохнула и откусила от клубнички маленький кусочек.

- Кстати, - печально произнесла она, - клубника эта к прабабке имеет непосредственное отношение.
- Какое? - переспросил, сам не зная для чего, Сергей Анатольевич.

Девочка посмотрела на него чистыми, светлыми глазами.
- Он убил ее и закопал там, за домом. И разбил над могилой клубничные грядки. С тех пор там всегда растет клубника. Сладкая, м-м-м!

Сергею Анатольевичу стало не по себе.
- Какой ужас! - выдохнул он.
- Ну, знаете, это еще не ужас, - бодро продолжила Лена, - беря новую ягоду. Дед мой, например, тоже был болен в прадеда. Это у нас психическое по роду передается. Генетически. Его сын старший, мой дядя, он вообще был чокнутый!

- Он убил ее и закопал там, за домом. И разбил над могилой клубничные грядки. С тех пор там всегда растет клубника.

Девчушка подалась вперед и произнесла глухим голосом:
- Он за теткой гонялся с ножом, как подорванный! Хуже прадеда ревновал! А потом она пропала. Ее везде искали, и только, когда дядьку пришили подельники, он же воровал, теткин истлевший труп нашли в подвале. Он ее держал в дальнем отделении, бедняжка так и умерла, прикованная к стене. Ее цепь, кстати, до сих пор цела! Хотите посмотреть?
- Да нет, спасибо, - заплетающимся языком произнес Сергей Анатольевич. Ему показалось, что откуда-то подуло стылым, ледяным воздухом. Дом нравился ему все меньше.

- Знаете, - продолжала малышка, - вам тут будет интересно. Тут все наполнено историей! Как-то, например, мы с братом копались на чердаке и нашли старый сундук. А в нем скелет малыша! Думаю, это прабабкин плод греха, она спрятала его туда от прадеда, хотя он все равно ее пришил!

Сергея Анатольевича немного мутило. Что было бы с Леночкой, если бы она нашла скелет?!

- А в том кресле, в котором сидите сейчас вы, любил сидеть мой отец.
Сергея Анатольевича приподняло с кресла.

- Маму ведь недавно выпустили, - продолжала Леночка, поедая ягоду за ягодой. - Он так шлялся по девкам, что мамино терпение однажды лопнуло. Помню, мы сидели, пили чай, а она вдруг вскочила - и бац, бац! Начала долбить его ножом в шею! Из него хлестала кровь, как из фонтана! Кресло все было пропитано! Это был ужас! Когда папу увезли, а маму забрали, мы с братом и бабушкой сушили кресло феном! До сих пор, если капнуть на него водой, а потом нажать пальцем, на коже остается коричневый отпечаток.

Сергей Анатольевич взглянул на руку - Боже, на влажноватой коже действительно был какой-то коричневатый отпечаток! Да и на брюках! Леночка же продолжала, беря очередную ягоду:
- А вы знаете, я не осуждаю маму. Со всей откровенностью говорю вам, он был чокнутый сатрап, папочка. Знаете, что творил? Однажды он засунул в кастрюлю с борщом нашу Мурку! А сейчас такие штуки вытворяет его больная сестра, моя тетка, разрази ее гром. Мы как-то сдали дачу на месяц, так она…

Он бежал к ней так, как не бегал никогда; сзади ему слышались чьи-то шаги, но спасение было близко, близко.

- Не надо! - взвизгнул Сергей Анатольевич. - Умоляю, хватит! - ему казалось, что он весь уже, с ног до головы, пропитан кровью невинно убиенного сатрапа и прочими ужасами чудовищного дома. - Я умоляю, выпустите меня! Произошла ошибка! Я… я ехал не сюда, нам не нужна дача. Выпустите меня!
- Отпустить вас? - малышка странно улыбнулась, вставая. - Да кто же вас держит? Просто далеко не все могут уйти из этого дома, он полон тайн и…

- И-и-и-и-и… - подхватил дискантом Сергей Анатольевич и, обежав круглый стол с отвратительными клубничинами в центре, ринулся к калитке. Он бежал к ней так, как не бегал никогда; сзади ему слышались чьи-то шаги, но спасение было близко, близко.
Калитка выпустила его; задыхаясь, он бросился бежать по улице, унося ноги прочь от кровавого дома и от невероятно красивой и страшной девочки с золотыми кудряшками. Он бежал до тех пор, пока не увидел впереди заветные ивовые кусты и не услышал шум электрички.

Мама, папа, бабушка, дед и брат Леночки вернулись с пруда минут через пятнадцать.
- Ленуся, как жаль, что ты не пошла с нами! Чудесная вода! - мама развешивала на веревке влажные полотенца. - Ну и жара с утра! Ну, а как тут, не появлялись еще люди дачу смотреть?
- Появлялись, - вздохнула Лена, покусывая травинку. - Странный такой мужик приходил. Все ему не понравилось, короче. Он уже ушел на электричку.

- Он что, раньше приехал? - мама взглянула на часы. - Ну, надо же, и этому не понравилось! Просто проклятие какое-то.
- Мариш, это правда проклятие. Но, знаешь, если уже десятый («Одиннадцатый», - мысленно поправила про себя отца Лена) человек не понимает прелести нашего дома, давай не будем ее продавать? Ну, выберемся как-то по-другому из долгов.

Мама вздохнула.
- Похоже, это неправда, что есть спрос на старые дачи. Выходит, не судьба. Наверное, эту идею нужно оставить.
Дети хором завопили «ура!», мама улыбнулась и пошла в дом.

- Лена, - раздалось оттуда через минуту, - а что это тут на кресле? И откуда клубника взялась?
- Мамусик, не сердись! Это мужик варенье пролил. А клубнику принесла Светлана Ивановна. Турецкая - она невкусная, хоть и красивая!

- Появлялись, - вздохнула Лена, покусывая травинку. - Странный такой мужик приходил. Все ему не понравилось, короче.

Через час Лена с братом сидели в тени сирени: Костик играл в машинки, Лена задумчиво разглядывала, как снуют по тропинке толстые сосновые муравьи.
- Ну, чего ты этому-то сказала? Опять все по Шекспиру? - не поднимая головы, спросил Костик.
- Тут, знаешь, не Шекспир, а Эдгар По какой-то получился. Мужик-то был милый на самом деле. Он от одной могильной клубники уже чуть не умер!
- Ну, Лен, ты даешь! - восхитился брат. - Значит, предки точно теперь продавать дачу не будут?
- Надеюсь, да. Ну, а если что…
Они хихикнули.

- Костян, только, смотри никому.
- Клянусь могилой! серьезно ответил мальчик.
- Да, и заруби себе на носу, строго сказала Лена. Велосипедной цепью к стене не приковывают! Чуть не прокололись из-за тебя. Вдруг бы он пошел смотреть? А так ты молодец.
Она потрепала его по золотой макушке и солнечно улыбнулась.
- Пойдем, Костян, клубники еще съедим. С сахарком.

И они побежали к своему любимому дому - тому, где выросли. И который никто не посмеет продать.