Первое февраля, пятница. Перед совещанием Вика заглянула в гороскоп: «События текущих суток будут для вас особо значимы...» Неужели?! Всему верить, что ли? Все же данный прогноз оказался на редкость точным…

После отчетов руководитель перешла к главному вопросу: «Дамы, в феврале мы отмечаем День Защитника Отечества. В качестве подарка нашим мужчинам руководство фирмы приняло решение поставить спектакль «Лягушка-Царевна» собственными силами. В джазе, естественно, только девушки. Сюжет про нашу компанию, есть сценарий и постановщик. Все участницы спектакля получат премию. Нужна звезда из нашего отдела на главную роль. Самоотвод не принимается. Желающие есть? Нет?? Бросаем жребий».

Не воспринимая ситуацию всерьёз, Вика первой опустила руку в корзину, и, вытащив фант, обомлела: выбор пал именно на нее... «Да вы с ума сошли! Бегать по сцене в жутком наряде и квакать перед коллегами? Выставить себя на посмешище?! Извините, не мое..»

«А тебе что, разведёнка, лишние деньги не нужны?!» — от циничного окрика начальницы Вика умолкла… Да, муж бросил их с Машкой почти год назад. И сейчас госпожа Петровская, о крутом нраве которой ходили легенды, публично ворошила ее прошлое, пригоршнями сыпала соль на разверзнутые раны... Подумав о дочери, Вика дрожащей рукой открыла папку с пьесой и, тут же захлопнув, выбежала с ней в коридор…

Подумав о дочери, Вика дрожащей рукой открыла папку с пьесой и, тут же захлопнув, выбежала с ней в коридор…

Грустные мысли не отпускали: «Первый акт немногим отличается от «Гадкого утенка». Угораздило меня... А костюмы? Платье для Царевны — любое зеленое, а Лягушку-то в чем играть? Джеггинсы, топ, бейсболка?» Вика вмиг представила, что ее, как экспонат Кунсткамеры, с пристальным интересом изучают и, не стесняясь в выражениях, обсуждают две сотни людей... Нет, в голове это не укладывалось… Вечером, однако, она долго перечитывала пьесу, не зная, стоит ли посвящать в свои творческие планы дочь. Наконец, решилась: «Маш… А как ты большие стихотворения заучиваешь?»

Начались репетиции. Вику поразило, с каким азартом и самоотдачей ее коллеги работали над воплощением своих образов. И какие разные, неожиданные по характеру персонажи! Царь — директор по персоналу, вылитая Маргарет Тетчер, старший сын-сотрудница службы доставки, его невеста из Германии — пухленькая переводчица Наташа, средний сын и его французская избранница — секретари приемной, Иван-Царевич — юркая девчушка из отдела продаж... К Вике, безусловно, требования были выше. Пришлось учиться декламации, строить диалоги с партнерами, работать с пространством сцены и зрителем. Но смириться со спецификой своей роли не получалось, и даже перспектива превратиться в Царевну не радовала. Но постепенно этот капустник, стилизованный под русскую сказку в стихах, в сопровождении баяна, с песнями и танцами, начинал ей нравиться. Вике очень захотелось довести свою роль до совершенства. Она думала о пьесе перед сном, на работе, в метро, когда готовила завтрак или помогала дочке с уроками. Роль Лягушки-Царевны постепенно срасталась с ней, становилась частью ее бытия, сокровенной тайной. В творческом поиске и ежедневных заботах Вика не замечала, как бегут дни...

***

— Ну что ты так долго? Мы же опаздываем!
— Мам, ты лягушкино платье забыла!
— О господи! Спасибо тебе, Машенька! Давай-ка в машину!
— Я сказку в первом ряду смотреть буду...
— Конечно, в первом... Ну, с богом! Только бы не пробки!

***

На проходной Вика столкнулась с высоким мужчиной средних лет:
— Куда спешим, аналитика?
— Прости, Сергей, нет ни минуты!
— Мама Царевну-Лягушку сегодня играет!
— Какую лягушку? А это кто с тобой? Дочка?
— Сереж, сегодня в столовой спектакль в честь 23 февраля. Я участвую.
— Видел-видел ваш анонс. Вот ты где пропадаешь! Помочь? Куда нести сумки?
— На первый этаж. Доча, не беги, ступени!
— Смотри, мам, золотые рыбки!
— Маш, нам некогда. А этот аквариум нам партнеры подарили. Сереж, остался час, ты сможешь уделить моей дочке немного времени? В буфет сходите, в демонстрационный зал. На спектакль, Машенька, тебя Сергей Петрович проводит.

От сердца отлегло, когда из-за штор она увидела Машку и Сергея, сидящих рядом за планшетом прямо в первом ряду.

— А Вы мне рыбок покажете?
— Конечно! Только сначала буфет. Ну что, Мария, дружим?
— Дружим! Пока, мам!
— Целую, дочка! Сергей, спасибо тебе!

***

Когда Вика вбежала в столовую, труппа уже вовсю готовилась к спектаклю. Из декораций все было достаточно скромно: вместо кулис-старые шторы у раздаточной, кресло-царский трон и табурет для баяниста. Расставляя стулья в импровизированном зрительном зале, она никак не могла себе простить, что впопыхах доверила свою общительную дочь, хоть и коллеге, но, по сути дела, первому встречному. Девочка сразу потянулась к Сергею, но это вызывало у Вики определенное беспокойство. От сердца отлегло, когда из-за штор она увидела Машку и Сергея, сидящих рядом за планшетом прямо в первом ряду.

За пять минут до начала волнение за кулисами напоминало цунами. Последний прогон пьесы был скомкан, к тому же переполненный зал, ажиотаж, многим не хватает стульев. Наконец под широкий, разливистый звук баяна гул утих, и все замерли в предвкушении необыкновенного зрелища.

Начало постановки было классическим: наследники престола пускали стрелы, выбирая этим нехитрым способом свою судьбу. Иван-Царевич, разумеется, попал в болото. Когда Вика со стрелой в руках, в зеленом балахоне и маске с противными лягушачьими глазками появилась перед Иваном, зал взорвался невероятным хохотом. «Чупакабра! Кикимора!» — острословы явно не скупились на комплименты, но Вика не поддалась насмешкам и уверенно начала свой монолог. Иван, она же Ирочка, по сценарию также принял свою невесту за призрак и настолько выразительно и точно передразнил ее, что зрители, поддерживая Царевича, утонули в бурных апплодисментах, захлебываясь от смеха. От неожиданности Вика запнулась и с ужасом поняла, что… не помнит свой текст!! К счастью, выручил баянист: дал красивую долгую трель, в стенах столовой зазвучали первые такты камаринской, и Вика, чтоб заполнить паузу, пустилась в пляс. Благодаря Ее Величеству Музыке зал рукоплескал, пел, а самые отчаянные присоединились к актерам и, расстегнув пиджаки, задорно оттанцовывали на сцене вприсядку. Такого в сценарии не было! И пока на сцене царил русский дух, Вика, улучив момент, бросилась к спасительным шторам.

Когда эмоции улеглись, решили сыграть тот же эпизод с начала. Лягушка обратилась с монологом к Ивану и... снова забыла злополучную реплику. «Опять на те же грабли. Не могу больше! Конец!» — пронеслось в голове. От ощущения собственной никчемности у Вики перехватило дыхание, слезы задрожали на ресницах. Публика притаилась, ожидая продолжения. Пауза... Позорная... Мучительная... Невыносимая... И вдруг в этой чудовищной, наэлектризованной тишине, как гром среди ясного неба, раздался звонкий детский голос: «Мамочка! Играй!!»

Радостная улыбка озарила Викино лицо: Машка! Вот ее самый близкий и родной человек в этом аду! «Доченька, какое счастье, что ты есть! Моя опора и поддержка, моя путеводительная звездочка, ты снова вытаскиваешь меня из пропасти! Ради тебя я здесь, только ради тебя!» Глядя на дочь и доброе лицо Сергея, Вика вдруг выпрямилась, будто березонька сбросила с юных ветвей снежный ком, гордо подняла голову и заговорила:

Радостная улыбка озарила Викино лицо: Машка! Вот ее самый близкий и родной человек в этом аду! «Доченька, какое счастье, что ты есть!»

«Эй, Иванушка, постой! Говорят, вы холостой! Вы на нашем на болоте счастье личное найдете..»

Вика входила в роль, продолжала убеждать Ивана, с каждым словом ощущая все большую уверенность в себе, и с удвоенной энергией, красиво и убедительно доиграв эту сцену, под нескончаемые аплодисменты скрылась за кулисами!

А когда в финале Виктория в изящном шелковом платье «под малахит», cерьгах со стразами и серебристой короне представила Царю проект нового дворца, коллеги устроили ей настоящую овацию. «Браво! Браво! Молодец!» — неслось отовсюду. Вика ликовала! Она все-таки выполнила свою задачу, не подвела труппу! Но самая желанная награда за это — восторженные глаза и счастливый смех дочери...

После спектакля Маша и Сергей нашли свою Царевну, утопающую в слезах, в самом дальнем углу столовой:

— Мамочка, не плачь! Я тебя очень люблю!!
— Это была невероятно трудная роль... Но сегодня твой день, Виктория. Твой!

Светло улыбнувшись, Вика обняла их обоих.

***

Вечер. Легкий пушистый снег крупными хлопьями падает на зажженные фонари. На столике в уютном кафе — ваза с тюльпанами цвета само и восточные сладости… Маша поет караоке, а наши друзья весело хохочут, бурно обсуждая подробности этого дня. Может быть, именно сейчас для Вики и начинается новая, счастливая жизнь? А вы как думаете?