Варя всегда с нетерпением ждала лета.
Это была самая счастливая пора для нее.
Когда ласковое солнце с утра обдает теплой волной в распахнутые настежь окна, а ты еще нежишься в постели, крадется солнечным зайчиком по загорелой ноге, вверх на плоский живот, и - бац! - прыгает прямо на глаза! Спать уже невозможно, да и не хочется...

Тогда она наспех завтракала какой-то медовой грушкой, выпивала стакан воды и бежала на пляж. Лето, море, солнце - это все были целиком ее стихии.

Варя жила в небольшом приморском поселке, где зимой вся жизнь словно замирала, и только окна, наполненные светом, были единственными осветителями мрачных улиц.
Зимой она томилась, не знала чем себя занять. Море было ужасно неприветливое, пойти было особо некуда, и тогда она сама создавала себе свое маленькое лето.

Море было ужасно неприветливое, пойти было особо некуда, и тогда она сама создавала себе свое маленькое лето.

Варя мастерила бабочек.
Из любых подручных средств создавала она яркие пятнышки в своей комнате. На полках ее их скопилось уже, наверное, полсотни, разных - из атласа, перьев, тонкой рисовой бумаги, расписанной вручную умелыми Вариными пальцами, из золотистой фольги, оставшейся из-под шоколада..

Фантазия ее была неиссякаема! Варя часами сидела в своей комнате и делала, делала, делала.... В ее коллекции были очень редкие бабочки - ими она гордилась особенно. Например, одна была почти драгоценностью - на серебряном тельце поблескивали маленькие изумруды, а вместо глазок были цирконии.
Но не это в ней было самое главное.

Когда-то Варя нашла такую испорченную брошку и решила дать ей вторую жизнь - она долго ломала голову, из чего же сделать крылышки. Наконец решилась - из маминой свадебной фаты отрезала тонкую полоску и натянула на каркас в форме крылышек, который смастерила из тонкой проволоки.
Все это украсилось бисером и стразами.

Варина мама погибла, когда ей было 5 лет. Девочка выросла у бабушки, и мать помнила совсем плохо - только и оставалось, что смотреть на мамины фотографии.

Еще у Вари хранились мамины французские духи «Клима», и когда она слышала этот запах, Варе казалось, что она отчетливо помнит те нечастые и торжественные моменты, когда эти духи использовались.

Торговля шла бойко, на симпатичную продавщицу засматривались многие парни, а уж уговорить их купить фрукты-ягоды было совсем плевым делом.

Когда становилось жарко, в поселок приезжала куча отдыхающих - шумные, голосистые, они иногда ужасно раздражали Варю, но вместе с тем она каждый раз ждала этого наплыва людей, потому что это всегда означало, что лето, которого она так ждала, окончательно вступило в свои права.

Летом Варя вместе с бабушкой торговали ароматной малиной, розоватыми ворсистыми персиками, темно-синей терпкой смородиной и сладкими яблоками.

Торговля шла бойко, на симпатичную продавщицу засматривались многие парни, а уж уговорить их купить фрукты-ягоды было совсем плевым делом.

Варе было 22, но выглядела она младше, по крайней мере лет на пять.
Может, это казалось за счет ее худенькой подростковой фигурки или длинных русалочьих волос , которые она стягивала в хвост на затылке, а может, все дело было в ее глазах - оливковых, широко распахнутых, слегка удивленных, как у ребенка, на самом дне которых плескалась грусть.

У Вари давно была задумка попробовать продать несколько своих бабочек, но она смущалась, что это сочтут блажью, высмеют такой странный товар и не оценят ее стараний, ведь в каждую бабочку она вкладывала душу.

Она поделилась своей идеей с бабушкой, и старушка ее горячо поддержала:
- Ты талантлива, деточка, и почему бы не поделиться своим талантом с людьми? Ну, а если за это дадут немного денег - будет вообще замечательно!
Варя рассмеялась и решила попробовать.

У Вари давно была задумка попробовать продать несколько своих бабочек, но она смущалась, что это сочтут блажью, высмеют...

Она стояла на набережной битый час, но никто еще не купил ни одну ее поделку.
Подходили, рассматривали, даже спрашивали, из чего Варя их делает, но... не покупали.
Варя уже совсем было отчаялась и не раз думала про себя: «Что за бредовая идея, зачем я только приперлась сюда, с этим всем!!» Она почти возненавидела всех этих мотыльков, и теперь видела только, насколько они несовершенны и даже убоги...

Ей почему-то стало очень грустно, и она принялась складывать их в коробку, чтоб уйти.

- Девушка, постойте, - раздалось у нее над самым ухом.
Варя вздрогнула и подняла глаза.

Перед ней стоял очень высокий молодой человек и широко улыбался. Солнце светило Варе в глаза так, что она даже прищурилась. Или это так светила его улыбка?

- Вы что же, уже собрались уходить? Самый час для торговли, - приветливо сказал парень.
- Для кого-то - может, но не для меня. Это был последний день, когда я торговала вот этим, - Варя сделала жест рукой, показывая на мотыльков, которых она не успела собрать.
- Отчего же? Вы сами это сделали? - Великан нагнулся почти в три погибели, чтоб поближе рассмотреть Варины творения.
- Ну да, - она вдруг совсем смутилась и даже покраснела.

Великан был ужасно симпатичный. Его голубые глаза выигрывали на резком контрасте со смоляными волосами, лицо было загорелое и слегка обветренное...

- Отчего же? Вы сами это сделали? - Великан нагнулся почти в три погибели, чтоб поближе рассмотреть Варины творения.

«Как у моряка», - мечтательно подумала Варя..
А его улыбка в буквальном смысле сшибала с ног.

Великан еще долго простоял у ее прилавка, купил целых 5 бабочек, сыпал шутками и комплиментами, и вечером пригласил прогуляться по набережной.
В тот день Варя что пропала.

Они встречались уже неделю.
Варя узнала, что Великана зовут Вадимом, что он сам приехал из Киева на целых два месяца отдыхать. Приехал сам, потому что устал от своей шумной городской компании.

Работал Вадим юристом в крупной фирме, занимающейся прокатом. Он был умен, начитан, обаятелен и добродушен. Варя первый раз в жизни полюбила так пронзительно и искренне. Казалось, Вадим тоже влюблен.

Он называл ее «Моя Бабочка» и легко сжимал ее пальцы своими.
Когда они гуляли по набережной, и он держал ее за руку, Варе было так хорошо, что даже хотелось плакать. Она чувствовала в своем сердце такую щемящую нежность к нему, что наверное, это можно было увидеть все в ее глазах.
Месяц пролетел как сон.

Варя больше не пыталась торговать своими бабочками.
Все время она проводила с Вадимом, уделяя только несколько часов помощи бабушке.
Лето близилось к концу, и Варя старалась не питать иллюзий насчет дальнейших отношений. Для него это просто курортный роман, а для нее... Какая разница, что значит это все для нее - где Киев, и где Варя...

Она словно отпечаталась у Вари в голове - как бомба замедленного действия, как внутренний будильник - тикали дни, часы, минуты...

Она пыталась скрыть свою тревогу, и мыслить трезво и здраво, но получалось плохо. Варя даже похудела от своих грустных мыслей.

В середине августа Вадим сообщил дату своего отьезда.
Она словно отпечаталась у Вари в голове - как бомба замедленного действия, как внутренний будильник - тикали дни, часы, минуты...

Она поняла, что, когда Вадим уедет, никогда больше не сможет она любить Лето так, как прежде...

Когда до его отьезда оставалась неделя, Варя принесла ему вечером свою самую
дорогую бабочку.

- Я хочу тебе отдать ее, на память. Это, пожалуй, самое дорогое, что есть у меня, - сказала она.

Вадим усмехнулся.
- Спасибо. Но зачем на память? Разве мы больше не увидимся ? Ты обязательно приедешь ко мне в Киев, слышишь, Бабочка?

Варя ничего не ответила, и только улыбнулась, положив голову ему на плечо.

С тех пор, как уехал Вадим, прошло около месяца.
Варя пыталась казаться равнодушной и безразличной, ведь она знала, что так будет.
В жизни не бывает сказок, да и она свосем не сказочная принцесса. Конечно же, в Киеве у него есть девушка, поэтому он и не звонит. А она, Варя, - так, развлечение…
Влюбилась в него как кошка, тоже хороша!

Конечно же, в Киеве у него есть девушка, поэтому он и не звонит. А она, Варя, - так, развлечение… Влюбилась в него как кошка, тоже хороша!

Бабушка видела все внучкины переживания, но затронуть эту тему не решалась.
Варя даже стала жалеть, что отдала ему самую дорогую свою бабочку.

Ночами, лежа в своей постели, она перебирала в памяти все моменты их встреч, черты его лица, его руки и губы… Стыдно признаться, но Варя даже поверила, что осенью Вадим купит ей билет в Киев, и она приедет…

Лето совсем отступало, начались проливные дожди, и погода полностью соответствовала Вариному настроению. Она больше ничего и никого не ждала..

В один из таких дождливых вечеров тишину дома пронзил телефонный звонок... Бабушка ушла к подруге, и Варе было лень вылезать из-под теплого пледа , чтоб поднять трубку.
Но телефон не умолкал, настойчиво требуя внимания. Варя нехотя поднялась - дождь лил как из ведра, а под пледом было так тепло и уютно думать о своем.

- Алло, - проговорила она сонным голосом в телефонную трубку.

Как сквозь сон, услышала она родной голос, сквозь завывания ветра и потоки дождя:
- Бабочка, это я! Прости, что не звонил, меня сразу по возвращении в Киев послали в командировку в Вену. А я, дурак, номер твой записать в телефон забыл, так и осталась бумажка дома... Только вернулся, Варька, слышишь! Я сейчас за билетом поеду - ты через неделю сможешь ко мне выехать? Варька, я так соскучился, малыш… Ты слышишь, Варя?

Варя не отвечала... В горле стал ком, и от слез, набежавших на глаза, она не могла говорить.

Посторонний шум за спиной заставил ее обернуться . Что-то билось в окно, стекло дребезжало под натиском, и, когда, не выдержав, оно распахнулось, в комнату ворвались мириады бабочек, из фольги и тонкой рисовой бумаги, из атласа и шелка, расшитые стеклярусом и бисером, возвращая Варе ее лето.