Воскресенье выдалось на славу. К большой белокаменной усадьбе 19-го века, стоявшей почти посередине огромного леса, съезжались дорогие, отполированные накануне шоферами до зеркального блеска, машины, из которых степенно выбирались полные люди в непривычно сидевших на них свободных свитерах и брюках. Доставали из багажников амуницию, карабины и ружья, приветствовали друг друга рукопожатиями и похлопываниями по плечу.

Губернатор был сегодня хмур, казался не выспавшимся из-за темных кругов под глазами. В одной руке он держал дорогой футляр с доставшимся по наследству от отца, большого любителя охоты, гладкоствольным ружьем немецкой фирмы "Зауэр", а в другой - кожаный портфель с автоматическими замками.

"Ба, ба, ба, кого я вижу!" - запричитал хозяин, направляясь навстречу новой, подъехавшей к усадьбе, и довольно нескромной даже для занимаемой должности машине, из которой бодро выскочил жизнерадостный мужчина средних лет, среднего роста и средней наружности. Если бы не его взгляд и манера держаться уверенно, властно, но без видимого превосходства над собеседником, то можно было подумать, что это "свой в доску" мелкий чиновник - снабженец. "Кого я вижу!" - не унимался хозяин, обнимая гостя за плечо. - "Вот они, будущие люди власти! Вы только посмотрите на него: ни разу не видел без улыбки, ни разу не слышал, чтобы болел или на что-то жаловался! На конференцию в Африку - пожалуйста, с друзьями кабанчиков пострелять - пожалуйста! Железный Вы человек, скажу я Вам. Из таких как Вы сталь бы плавить, а из нее президентов делать, а Вы все вторым номером ходите…"

Губернатор, на которого все посмотрели, натянуто улыбнулся и почувствовал, что не надо было ехать. И давление с утра скачет, и предчувствие какое-то нехорошее. Чиновник поздоровался с шефом и повёл его по-хозяйски к веранде, подцепив на ходу два маленьких бутерброда с икрой и стопки с ледяной водкой.
- Давайте-ка, выпьем за удачную охоту и ее покровительницу - богиню Диану! - обратился он ко всем остальным, подмигнув лукаво губернатору, - самую красивую женщину в нашем безнадежно женатом обществе! - и пока шумные гости разливали и закусывали, доверительно отвёл его в сторонку. - Как здоровье Дианы Дмитриевны? Мигрени больше не мучают?…
- Не нравятся мне твои шутки последнее время! Да и вообще, - похлопал по плотно набитому портфелю, - я собирался обсудить дело, которое на тебя собрали мои люди, или забыл?
- Ну, как уж тут забудешь! Только, я думаю, сейчас не самое подходящее время для выяснений, столько народу! Предлагаю отправиться со всеми в лес, побродить часок-другой и встретиться, скажем, у развилки перед ручьем, где стоит старый заброшенный охотничий домик. Что скажете?
- А скажу я тебя вот что, - рука "первого" потянулась к бутылке с коньяком, а рука "второго" незаметно пододвинула большой стакан, - скажу я тебе, что не нравится мне всё это. Досье обсудим в понедельник, равно как и другие имеющиеся у меня вопросы. А сегодня пойдем охотиться, но не вместе, а по разные стороны. Как тебе такое предложение? - Он одним махом осушил полстакана. Кровь сразу потекла по жилам, усталость и непонятный страх стали отступать.
- Предложение принимается. Пойдемте к остальным, - и, прихватив початый "Хеннеси", направился в сторону веселых голосов и первых выстрелов по освобождающимся от содержимого бутылкам, увлекая за собой послушно спотыкающегося, обмякшего губернатора.

* * *

Стояло чудесное ноябрьское утро. Сухое, так что под ногами при ходьбе тихо похрустывали веточки и пожухшая, чуть припорошенная снежком трава. Такое свежее, что можно было легко уловить холодноватый запах реки, простершейся неподалеку, и грибной аромат осенней земли в разрыхленных кабанами низинах. Такое светлое, что если вглядеться в просвет между деревьев, то можно увидеть, как далеко впереди осторожно передвигается грузная фигура мужчины, то приседая и замирая на несколько секунд, прячась за кустами, то мелкими шажками передвигающаяся в хаотическом порядке… "Второй" отчетливо видел человека с ружьем, и чувствовал, как охотничья собака, преследующая зверя, его прерывистое тяжелое дыхание в пьянящем чистом воздухе, и даже едва уловимый запах "Хеннеси"…

- Ушли они отсюда, в сторону реки, - прокричал он, сложив руки рупором, - можете не прятаться! Не от кого! - и рассмеялся.
Губернатор вздрогнул и, не спеша, обернулся.
- Ушли они, говорю, кабаны! Далеко будет, километра за два!
- А ты почем знаешь? - досадливо огрызнулся.
- Так по следам видно, несвежие, да и пошумели наши уже на славу! Подождите меня, я Вам покажу куда идти! Я эти места хорошо знаю! Бывал, охотился раньше! - Он стремительно продвигался вперед, отстраняя руками хлесткие ветви, и стараясь не потерять из вида ни на секунду тучную фигуру впереди.
Губернатор ждал, опершись на ружье одной рукой, а второй вытирая мелкий пот под козырьком охотничьей фуражки.
- Ну, вот и славно, - сказал "второй", добравшись наконец-то до небольшой полянки, с которой открывался красивый вид вниз, на камышовые заливы реки с многочисленными изгибами, переливающимися под солнцем как чешуя только что пойманной глубинной рыбы: серебро с красным золотом... - Вот туда они и ушли, - указал рукой куда-то вниз и влево, - вон в тот лесок у воды. Точно говорю.
- С чего вдруг такая уверенность?
- Так я ж охотник со стажем! Коньячку не желаете? - протянул початую бутылку. - Хорош! Выдержан на совесть.
- Ну, давай…
- Что за ружье у Вас? Не разглядел я на террасе-то. Так, погодите, не отвечайте, сам скажу. Неужели "Зауэр"? Замечательное ружье, и по всему видно еще довоенного производства. А какие патроны?
- Да кто ж знает, я не разбираюсь во всех этих премудростях. Да и охоту, если честно, не люблю…
- Зря Вы так, такой азарт, когда добыча на Вас идет, ни с чем не сравнить! Так какие патроны?
Губернатор извлек из кармана коробку и протянул нехотя:
- Да самые обычные, я думаю…
- Ну, нет, не совсем обычные. Сами снаряжали?
- Нет, хозяин одолжил из своих запасов. А что, что-то не так?
- Ну, почему сразу не так? Я тоже сам снаряжать предпочитаю. Так процесс интересней. А Вы проверяли ружье? Отстреливали уже? Осечек не дает?
- Осечек? Господь с тобой, я и патроны-то еще не вставил…
- Что так? А как же тогда охотиться собирались? - "Второй" искренне и от души забавлялся, - а за деревьями что прятались? Кабан ведь если почует охотника - на него пойдет. Тут уж не просто стрелять надо, а стрелять наверняка! Сколько случаев знаю, когда…
- Ладно, не надо мне рассказывать! Заряди тогда лучше и пойдем потихоньку вниз, к лесочку. А то наши поди все уже "на номерах стоят", а мы с тобой коньяк попиваем…
- Хорошо ружьишко, ничего не скажешь! - любовно повертел в руках, пристально рассматривая каждую деталь и искренне восхищаясь. - Очень прочные стволы, сейчас таких не делают. Давайте Ваши патроны, а Вы спускайтесь пока налегке вот по этой тропке. Крутоват спуск, ничего не скажешь! Держитесь за ветки, а я следом, подхвачу если что…
Губернатор нехотя протянул коробку с патронами. Посмотрел вниз. Обернулся на зама. Тот улыбнулся. Открыл затвор "Зауэра" и махнул рукой:
- Да идите же, так всю охоту пропустим и без добычи вернемся. Стыд ведь!
И пока губернатор грузно спускался по склону, уже не стараясь обернуться, а лишь смотря под ноги и неумело цепляясь за торчащие пучки травы - достал из своего кармана два патрона и вложил их в патронники…

* * *

Было тихо. Так тихо, что можно услышать собственное дыхание и чуть учащенный стук сердца. А если совсем прислушаться, пропустив это прерывающееся "ах-ха, ах-ха" и "тук-тук, тук-тук-тук", то различить, как где-то впереди мощные клыки дикого кабана-самца разрывают корни дерева, а сам он издает хрюкающие, довольные звуки…
Вице-губернатор замер. Затаились и другие охотники, до рези в глазах всматривающиеся в междеревье, надеясь первыми увидеть добычу. И тут почувствовал необъяснимо, что секач вот-вот оторвет морду от земли и тронется с места…
"Хшш…" - подтвердила трава.
"Хрусть" - откликнулись сухие веточки…
"Хрр…" - раздвинул ветки плотного кустарника кабан и вышел из лесного паутинья на опушку...
"Не стреляй", - пронеслось в голове. "Только сам не стреляй!" - умолял себя, оглядываясь на притаившегося за дубом губернатора. Подал знак рукой: "ближе, пусть подойдет ближе…".
Предательски звякнула пряжка ремня, неосторожно задетая локтем. Кабан насторожился, застыл. "Сейчас я его, сейчас…" - беззвучно прошептали губы "первого". Он выступил на шаг из-за дерева, вскинул ружье и увидел злые глаза зверя.
В этот же момент, почуяв врага, матерый секач рванулся ему навстречу, обнажив огромные желтые клыки…
"Б-бах!" - ухнул эхом первый выстрел.
"Мимо!" - страшно ахнуло внутри.
"Пшш…к!" - раздался шипящий щелчок вместо второго.
"Осечка!" - еще страшней гулкнуло где-то под сердцем. "Перезаряжай же" - мучительно молил "второй", - "ну перезаряжай! Сейчас!"
Глядя испуганно в глаза зверя, несшегося навстречу, губернатор переломил ружье трясущимися от страха руками. И в этот самый момент латунная гильза двенадцатого калибра, вылетевшая из заклинившего после второго выстрела ствола, ударила в лицо…
Сразу следом послышалась беспорядочная пальба. Кабан дико взвизгнул и, хрипя простреленными легкими, повалился наземь в метре от скорчившегося окровавленного тела, из последних сил пытаясь достать врага.
- Скорей, скорей сюда! - закричал вице-губернатор, брезгливо приподнимая безжизненно висящую голову с огромной рваной раной вместо лица. На всякий случай пощупал пульс на шее. "Слава богу, сработало как надо! Намертво…"
Подбежала охрана, стала бестолково метаться, что-то дико крича, размахивая руками и пытаясь связаться по рации с усадьбой…
Вице-губернатор отошел в сторону, и, обтерев руки платком, прислонился спиной к молодому дереву. Стал непрерывно набирать что-то на сотовом, довольно разглядывая добычу.
- Здорово, генерал! Давай, собирай своих орлов, и сам приезжай. У нас тут несчастный случай на охоте… - и отключился.
"Хорош был зверь. Староват, но крепок! Килограмм на сто пятьдесят потянет…"
- Аллё, - раздался второй заспанный голос в трубке. - Диана, давай без меня сегодня. Занят буду.