Маша много хотела. Мало имела.
Была девушкой с претензиями, рисковой и при этом дезертиром по натуре.
Когда жизнь-игра не ладилась, хотелось уйти в любом смысле этого слова с надеждой, что хоть кто-нибудь заскучает.
Уехать за границу — это уйти красиво.
Особенно если заграница — это Италия!

Маурицио Петруччи был итальянец, родом из города Бергамо, но такой блондинистый, что питерские таксисты разговаривали с ним на финском.

Его мама была родом с Украины.
В шестнадцатилетнем возрасте во время войны оказалась она в Италии.
Там она вышла замуж.

Прожив всю свою жизнь в Италии, она так и не научилась говорить по-итальянски. Поэтому в семье никогда не было скандалов.

Прожив всю свою жизнь в Италии, она так и не научилась говорить по-итальянски. Поэтому в семье никогда не было скандалов.

Маурицио закончил самое крутое ПТУ в Европе, где-то в Швейцарии, и был электриком-высотником высшего разряда.
Он, как белобрысая горилла, прыгал с балки на балку там, у себя на высоте.
Он любил Россию и проработал здесь десять лет, но знал по-русски только одну фразу: «Давай ещё».

После десяти лет плотного загула решил остепениться — жениться.

Маша тогда как раз переменила имидж — из вызывающего на скромняк.

Маурицио хотел именно такую жену — скромную.
Познакомились на улице.
Шёл по Невскому. Увидел симпатичную девушку. Улыбнулся. Та в ответ. Пригласил в ресторан. За обедом сделал предложение.
Парень спонтанный.
Маша сразу согласилась.
Дальше формальности: визиты в посольство, оформление приглашения, сборы, покупка билетов.
Маша небрежно промежду прочим бросала знакомым фразы: «Вот уезжаю в Италию замуж. Надоело тут всё».
В потоке оформляющихся — девы-индивиды на вывоз. Аферистки и наивные.
Наслушалась историй — полусказок-полуправд.
Запаслась итальянским разговорником.

В Бергамо Маурицио купил старый дом с подворьем. Всё отреставрировал и модернизировал.
Привёз Машу в родной город.
Ехали из аэропорта молча.
Маша как завороженная смотрела на расстилающийся живописный ландшафт.
В Питере снега, а тут акации, магнолии в цвету.
Стройные кипарисы. Нежная зелень полей под лазурным небом.
Подъехали к воротам дома.
Маурицио нажал на пульт управления. Ворота раздвинулись. Маша вошла на подворье. Над дверью дома было изображение мадонны.

После ударной дозы секса Маурицио сказал: «У нас будет двое детей, две породистые кошки, две породистые собаки и две машины».

«Мне здесь нравится», — подумала Маша.

Они начали осмотр дома со спальни. После ударной дозы секса Маурицио сказал:

— У нас будет двое детей, две породистые кошки, две породистые собаки и две машины.

«И все это мне предстоит произвести на свет», — подумала Маша.

— В доме три этажа, чердак и подвал, — продолжал Маурицио. — Ты каждый день будешь мыть весь дом с чердака до подвала, а также все машины, обхаживать наших детей, собак и кошек, а потом ты свободна. Делай, что хочешь, но до того момента, как я приду с работы. Тогда всё свое внимание ты должна полностью уделять мне. Понятно?

— Понятно.

В общем, за него она замуж не вышла, хотя Италия ей понравилась.

Потом снова оказавшись в Италии, уже с другим итальянцем, она на скорости проехала мимо Бергамо на пути во Флоренцию, но даже на скорости она разглядела ту старинную церковь, где могла в своё время обвенчаться и зажить по-итальянски на полную катушку.