Удивительные сюрпризы преподносит мегаполис! Здесь можно месяцами не встречаться с соседом по лестничной клетке и вдруг мимоходом на оживленной улице в толпе людей столкнуться нос к носу с бывшим одноклассником из далекого городка, где прошел всего лишь один год твоего богатого на переезды детства.

— Наташка? Привалова? Ты?

Она сама-то с трудом узнавала себя в пухленькой девочке-отличнице с косичками на старых фотографиях. А вот Лёшка почти не изменился: те же лукавые глаза, так же, несмотря на модную стрижку, взъерошены волосы. И напор тот же: Наташа и глазом моргнуть не успела, как деловая встреча, пусть и не самая важная, отменена, а сама она очутилась тет-а-тет с Лешкой Ипатовым за столиком в маленьком уютном ресторанчике.

Оказалось, Лешка перебрался в Москву лет пятнадцать назад, сразу после окончания института. Тогда же создал небольшую фирму, занимающуюся разработкой программного обеспечения. Ипатов не хвастался, но, судя по всему, дела у него шли неплохо. Рассказы о семьях («надо же, у меня тоже двое, только, наоборот, мальчишка — старший») перемежались воспоминаниями о школе. Наташа многое уже забыла, но сейчас, словно под действием волшебного фонаря, прошлое выступило из темноты, и «время былое» вспоминалось с необыкновенной ясностью.

Тогда, в девяностые, ей нелегко пришлось в роли «новенькой». Дочь военного, Наташа к седьмому классу сменила уже третью альма-матер. Но предыдущие школы располагались на территории военных городков, а здесь ближайшее учебное заведение находилось в самом хулиганском районе города со всеми вытекающими отсюда последствиями. «Ботанка» Наташа так и не смогла найти в новом классе подруг и друзей, зато научилась «держать удар». К счастью, в переносном смысле слова.

Лёшка Ипатов, впрочем, никогда Наташу не обижал. Он вообще старался не иметь дел с девчонками. Подраться с ребятами, пройтись на спор по крыше школы, принести неизвестно зачем на урок к злющей химичке живого петуха — идеи подобных проделок «генерировались» Лешкой легко и тут же претворялись в жизнь. Учителя исписывали замечаниями его дневник, выливали на родительских собраниях негодование на Лёшкину мать.

Несмотря на признаваемые всеми прекрасные способности, особенно к точным наукам, Лешка перебивался с тройки на двойку. Тем более неожиданной оказалась для Наташи встреча с Ипатовым в библиотеке. Не в школьной, где среди гор «программных» книг она не смогла найти ничего пока не прочитанного и интересного, а в городской, расположенной на другом конце города.

Столкнувшись с «новенькой» у библиотечной стойки, Лёшка покраснел, как будто его поймали на краже сигарет из киоска. Наташа с удивлением отметила, что в стопке сдаваемых хулиганом Ипатовым книг оказались, наряду с детективами, и «Собачье сердце», и повесть Стругацких, и рассказы Чехова. Конечно, в классе Наташа никому не рассказала о странной встрече. Потом они еще пару раз «пересекались» на подходе к библиотеке или в читальном зале. А незадолго до того, как Наташина семья навсегда покинула городок, Лёшка неожиданно догнал её по дороге из школы, хотя его дом находился в противоположной стороне.

В первый и последний раз они по-настоящему разговаривали. Помнится, Лёшка спрашивал о какой-то повести. Он не знал ни названия, ни автора. Только сюжет. В книге рассказывалось о жизни многодетной семьи, о весёлых проделках непослушных братьев, о доброй и немного наивной маме, о строгом, но мудром отце. К сожалению, Наташа не читала ту книгу и не смогла помочь Лёшке её найти...

— Лёш, а ты помнишь, как мы с тобой в библиотеке встречались? — вдруг спросила Наташа, дождавшись перерыва в его рассказе о недавнем посещении родного городка.

— Помню, — улыбнулся Лёшка, — спасибо, что не выдала меня.

— Не понимаю, что тут стыдного.

На самом деле Наташа прекрасно знала, что в то время и в том месте посещение библиотеки не являлось признаком «крутизны» и могло повредить Лёшке в глазах одноклассников.

А незадолго до того, как Наташина семья навсегда покинула городок, Лёшка неожиданно догнал её по дороге из школы, хотя его дом находился в противоположной стороне.

— А помнишь, ты меня про книжку спрашивал? Не мог найти её, а я такую книжку не читала.

— Помню, — опять ответил Лёшка, но теперь лицо его стало задумчивым и немного грустным, — я-то помню, но как ты не забыла?

— Ты о ней рассказывал вдохновенно, — сказала Наташа, — я сразу подумала, что это — очень хорошая книга. И долго потом её искала, да так и не нашла. А ты — нашёл?

Лёшка ничего не ответил и посмотрел на Наташу странным отрешенным взглядом, словно за её спиной увидел еще кого-то. Немного помолчав, он заговорил совсем другим, тихим голосом:

— Отец, когда вся эта кутерьма началась в девяностые, потерял работу. Он на заводе инженером вкалывал, а завод закрылся. Потом начал пить. Мать долго терпела, но и ее терпению пришел конец. Мы остались одни: я, мать, две младшие сестрёнки и бабушка. Мама вкалывала на полторы ставки врачом в районной больнице, в «свободное» время бегала делать уколы, массаж. За сёстрами приглядывала бабушка. Она и меня вырастила, но класса с третьего я уже больше улицей воспитывался, чем семьей.

Когда мне лет десять исполнилось, года за два до твоего приезда, бабушка заболела. Я сначала не понял, как все серьезно, но однажды ночью услышал, на кухне мама плачет. Тихо и безысходно. Я стал расспрашивать, мама сказала, что у бабушки рак.

Врачи потом называли это чудом, но бабушка победила болезнь. Самым тяжелым был первый курс химиотерапии. Мама старалась брать ночные дежурства, чтобы днем не оставлять бабушку одну. Вечера, когда мама уходила в больницу, а сестрёнки засыпали, мы коротали вдвоем: я и бабушка. Почему-то она все время вспоминала о своем детстве, рассказывала, как жили до войны, как страшно было в дни оккупации.

Когда немцы заняли город, школы закрыли. Но бывший завуч и его жена-учительница на свой страх и риск у себя на дому стали учить детей. В том числе бабушку. Вечерами в любую погоду маленькая девочка шла по занятому врагом городку в домик на окраине, где два пожилых человека совершенно бесплатно делали то, что привыкли делать годами. Учили писать, решать задачки. И читали полуголодным детям книги о мире, о счастье, о радости и любви.

Надо сказать, бабушка всю жизнь считалась заядлой книжницей. И все сетовала, что я совсем не читаю. Ну, ты ж помнишь, тогда нас, мальчишек, больше всего привлекал единственный в городе компьютерный клуб, а не библиотека. Однако бабушкины пересказы я слушал с удовольствием. И Жюля Верна, и Джека Лондона, и многое другое.

Больше всего из книг, прочитанных в оккупации, в доме старых учителей, бабушке понравилась и запомнилась одна. Та самая, о которой я тебя спрашивал. Но бабушка, к сожалению, не знала ни названия книги, ни автора. И тогда я решил сделать бабушке сюрприз. Ну, а что было дальше, ты сама знаешь.

— Ты стал ходить в библиотеку и втянулся в чтение, — сказала Наташа.

Лёша кивнул.

— А книга? Ты нашел ту книгу?

— Нет. Так и не нашёл.

— Знаешь, а мне однажды показалось, что я нашла, — Наташа увидела, что её слова взволновали Лёшу.

— Да? И что же это за книга? Кто автор?

— К сожалению, это совсем не та книга. Я ж говорю — показалось! Просто, когда я читала, у меня возникло то же чувство, что вызвал когда-то твой рассказ. Там описывалась большая семья, там тоже была и любовь, и радость, и тревоги.

— А почему тогда ты уверена, что это — не та книга? — в голосе Алексея звучала надежда.

— Потому, что книга современная. Автор, наверное, родился через много лет после войны. Никак не могла твоя бабушка читать её. А вот я теперь все книги этой писательницы покупаю. Её нигде не пиарят, ничего о ней не известно, кроме имени, только одно издательство издает её книги, а они замечательные. Сын еще не дорос, но дочка читает с удовольствием.

— И как фамилия этой писательницы?

— Ракова. Надежда Ракова. Обязательно почитай, в интернете есть её книги. Первая, та самая, называется «Дом из одних углов».

Время пробежало так незаметно, что Наташа чуть не опоздала в школу за дочкой. Та уже вышла на крыльцо и встретила маму изумленно-недовольным:

— Ну вооот, а меня ругаешь, когда я долго собираюсь!

И тут звякнул айфон. Вяло оправдываясь перед дочерью, Наташа открыла сообщение в WhatsApp. Писал Лёшка: «Надежда Ракова — псевдоним. Имя и девичья фамилия моей бабушки. Я так и не смог найти и прочитать ту самую книгу. Пришлось написать другую».