- Олег, я тебя прошу, снизь скорость. Оле-е-е-г! Не гони так, мы никуда не торопимся! - Марина смотрела на мелькающие вдоль шоссе столбы и жалела, что из-за спины мужа ей не видно спидометр. Тогда бы ее требование стало более обоснованным.
Нютка, сидевшая рядом с мамой, с восторгом вертела головой, пытаясь глядеть во все окна разом, и тихонечко взвизгивала, когда по встречной проносилась фура или автобус. Казалось, что порыв ветра пытается оторвать машину от земли и перенести поближе к кювету.
Включив левый поворот, Олег попытался обогнать груженый каким-то металлическим хламом КамАз, но сзади судорожно заморгал фарами некто спешащий и Олег вернул машину за грузовик. Мимо прошуршало шинами затонированное чудо немецкого автомобилестроения. Вторая попытка обгона тоже не увенчалась успехом - на встречной появились машины. Олег про себя выругался и сбросил скорость. Неожиданно КамАз резко вильнул право.

Марина пришла в себя только через сутки. Все это время она сидела с пустыми глазами, а в голове билась одна мысль - Олег-Олег-Олег-Олег. Снова и снова, как в замедленной съемке, перед глазами прокручивалась авария. Хотелось выть, царапаться, убить врача, который неловко пытался ее успокоить, но она просто сидела как восковая кукла, тупо глядя перед собой, и надеялась забыть. Забыть, как заносит этот громадный грузовик, как кусок ржавой железки из кузова разбивает лобовое стекло, как такое родное и любимое лицо Олега превращается в страшное месиво кожи, костей и крови. Она тогда успела инстинктивно прижать дочь к себе, закрыть собой, не дать ей увидеть, что стало с папой.
Марину с Нютой забрали из больницы друзья. Всеми ритуальными проблемами занимался отец Олега, уже немолодой мужчина, успевший за свою жизнь бросить двух жен, но не забывший своих детей. Когда Олега привезли в морг, свекор провел довольно много времени у тела сына, и вышел оттуда со странно блестящими глазами и рассеянной улыбкой. Марина не придала этому никакого значения, или попросту не обратила внимания на лицо отца.
Похороны состоялись через 3 дня после катастрофы.
На похоронах произошел неприятный инцидент - один из могильщиков сорвался в яму и распорол себе ладонь о торчащий из земли корень. Гроб опустили на дно, и комочки окровавленной глины оказались точно в изголовье могилы.

Все это время Нютка провела у бабушки, Марининой мамы. Нютка бабушку не любила. Та не разрешала ей есть мороженое, играть с подружками в резиночку - ну что такого плохого в этой увлекательнейшей игре - и заставляла читать нудные книжки. Девочка пыталась объяснить бабушке, что гулять во дворе гораздо интереснее любых книжек, но ее почему-то не слушали.
Марина приехала к матери на следующий день после похорон.
- Мама, мама, а мне папка снился! - Нютка вылетела навстречу маме из зала. - Мам, а мы с ним в море купались. А потом он мне камешек подарил. Галька называется! Я тебе его покажу!
- Да, да, милая, - Марина прижала к себе дочь и попыталась не разрыдаться. Получилось.
Они приехали домой. Марина закрыла входную дверь и начала раздеваться. Нютка вертелась рядом, пытаясь снять сандалии, не расстегивая замочков на ремешках. Заработав от матери обещание подзатыльника, она соизволила наклониться, и расстегнуть маленькие непослушные пряжки. Из нагрудного кармана платьица выпал и подкатился к ногам Марины маленький круглый камешек. Марина автоматически подняла его и положила на ладонь. Это была морская галька. Обычная галька серого цвета, с красноватым пятном на боку.
- Ой, папин подарок выпал, - Нютка, уже в одном сандалике, подбежала к маме.
- Как папин? - Марина переводила взгляд с камешка на дочь и обратно. Она вспомнила, что у бабушки Нютка рассказывала про сон и папин подарок.
- Я же тебе говорила. Мы с папой купались, а потом он мне подарил гальку. - это новое слово она произнесла с явным удовольствием.
- Это же был сон, Нют!
- Сон! - подтвердила дочь, - Но когда я проснулась, он у меня в кулачке был зажат, вот! Это папа подарил! - закрепила она эффект.
Марина поняла, что еще чуть-чуть и она снова станет клиентом неотложки. Она положила окатыш на тумбочку и повернулась к Нютке.
- А может, ты его из бабушкиного серванта достала? Или во дворе нашла? - сделала она слабую попытку вернуть ситуацию в разумное русло.
- Мам! Ну ты как маленькая! Откуда у бабушки в серванте ГАЛЬКА? - снова это, такое звучное, слово. - А во двор меня не пускали!
Марина покачала головой и пошла в зал. Она включила телевизор, забралась с ногами на диван, и уставилась в экран, даже не пытаясь вникнуть в смысл мелькания картинок. Нютка подобралась к маме и примостила голову к ней на колени. Вечер застал их в тех же позах.

Утром Марину разбудила дочь. Нютка сидела на диване в обнимку с плюшевым медведем странного ярко-голубого цвета и рассказывала ему о папе. Марина открыла глаза, улыбнулась спросонья дочери и замерла, увидев медведя.
- А это у тебя откуда? - голос у нее сорвался.
- А мне опять папка снился! Мы с ним в парке гуляли, и он мне мишку купил! Ультра-мари-нового! - опять красивое новое слово.
- Нют, где ты взяла это синее чучело?
- Я ж тебе говорю - папка подарил. Я проснулась, а он у меня в ногах сидит. Правда красивый, да, мам?
Марина глянула на дочь и, запинаясь, спросила:
- А что он тебе говорил?
- Говорил, что очень нас любит, говорил, что дедушка ему помог, еще какого-то Васильича из сторожки вспоминал. Помог мне, говорит, Васильич. Вовремя руку поцарапал. Вот, а еще обещал придти домой, если все получится. Правда здорово будет, когда папка вернется, мам?
Марина опять вспомнила лицо мужа после аварии, судорожно всхлипнула и ткнулась лицом в подушку. Она поймала себя на мысли, что видеть такого Олега она не хочет.

День тянулся как мексиканский сериал, долго и бессмысленно. Завтракали они в постели, обедали в МакДональдсе, гулять по городу обеим не захотелось, и они вернулись домой. На ужин была яичница - вершина Нюткиного кулинарного искусства. Потом - сказка на ночь, которую обе знали наизусть, но неизменно без нее не засыпали.
- Мам, а правда здорово будет, когда папка вернется? Мы тогда на море поедем... - Нютка прижалась к маме. Марина вздрогнула и поняла, что на море она больше не поедет никогда в жизни.
Через минуту Нютка сладко сопела, а ее мама лежала на спине и молила Бога помочь поскорее заснуть. Во сне не будет ни одиночества, ни чувства безысходности, ни этой волчьей, звериной тоски.
Она услышала, как в замке поворачивается ключ, услышала шаги мужа в коридоре. Это были шаги ее Олега, или уже не ее?
Открылась дверь в комнату и в слабом свете городской ночи она разглядела лицо мужа. Не страшную маску смерти, а лицо ее родного, любимого человека. Марина попыталась закричать, но получился только сдавленный писк. Она сжалась в комок и закрыла глаза.
Только на следующий вечер соседи обнаружили, что квартира пуста и незаперта.