Славка с отрешенным видом смотрела в окно, за которым моросил назойливый осенний дождь, теребила рукой полу ненавистного офисного пиджака и вполуха слушала наставления начальника, стоя перед ним на ковре в прямом и переносном смысле. Как всегда, на встречу с неперспективным клиентом, куда подальше от центра города этот нудный лысый пузан Павел Иванович отправит ее. Ожидания не обманули, ехать нужно сейчас же и в самый противный район города на улицу под названием «Захудалая».

Молча напялив на себя тоненькое серенькое пальтишко, а чувства свои собрав в кучку и засунув в самый дальний угол души, Славка потопала из теплого офиса в промозглую сырость города по указанному адресу.

В маршрутке она уселась на последнее место, закрыла глаза, прислонилась головой к стеклу и дала волю мыслям.

Двадцать семь лет — жизнь не задалась и почти прошла мимо. А всему виной это противное имя. Где только папочка выкопал его, «старорусское», как он говорил, когда Славка была еще маленькой. Потом умотал, бросив их с мамой, едва ей исполнилось семь лет.

И осталась она Сладославой на всю оставшуюся жизнь. Сладослава с тонкими, как пух, пшеничными волосами и такими же почти бесцветными бровями, серая мышь и только. Мама и все близкие звали ее просто Славкой, и это нормально.

Ожидания не обманули, ехать нужно сейчас же и в самый противный район города на улицу под названием «Захудалая».

Но часто в официальной обстановке ей приходилось называть свое полное имя. Делала она это обычно с таким видом, как будто глотала микстуру из полыни. Реакция на это у всех была похожей — кто хмыкнет, кто снисходительно улыбнется.

Вот и у Павла Ивановича правая бровь поползла мимо левой на лоб, и даже лысина покрылась мелкими росинками, когда она отрапортовала при первой их встрече «Сладослава Витальевна Арбузова».

«Сладослава», — томно повторил он, а потом посмотрел оценивающе на нее и кисло усмехнулся. После этого зовет он ее всегда просто Арбузова, но хорошо помнит, что она Сладослава, потому, наверно, и работа ей достается всегда такая, что мама не горюй.

Да и все у нее в жизни неправильно, то каблук сломался прямо на парадной лестнице в театре. В кои-то веки она попала туда при коллективной вылазке со своим отделом, и такая невезуха. Вчера вообще в лужу уронила документы перед самой встречей с клиентом, еле выкрутилась потом.

Вот и Кирилл, признанный красавец и всеобщий любимец в офисе, выбрал не ее, а Леночку. Она же — Елена прекрасная, а не какая-то там Сладослава. Свадьба скоро у них.
А Славка возвращается вечерами одна в пустую квартиру, где никто не ждет, ей тоже некого ждать.

У подъезда дома растет большой каштан, а за ним прямо под Славкиным окном — красавица липа. Вот это и есть, пожалуй, ее лучшие друзья. Она часто, возвращаясь с работы, останавливается под каштаном и мысленно жалуется ему, что, мол, плохо, одиноко ей в этой жизни. Иногда советуется:
— Может, рыбок завести?
Каштан в ответ покачает ветками, и рыбки остаются в зоомагазине.

А весной, стоя у открытого окна, она иногда слышит, как липа шелестом листьев говорит ей, что все еще будет хорошо. Но прошло уже четыре весны с тех пор, как Славка поселилась здесь, а хорошо никак не наступает. Только осень вот наступила с ее сыростью и бесконечными дождями.

День прошел не так уж плохо, если не считать, что пришлось ехать в захолустье и там окучивать привередливого клиента. Но с ними, с клиентами, Славке как раз всегда удается найти контакт, убедить их нужными словами, что только ее фирма в состоянии решить все мыслимые и немыслимые проблемы, сделать все в самом лучшем виде для них, любимых и глубокоуважаемых. Она, конечно, знает, что говорит, потому что фирма давно и успешно работает на рынке услуг, приобрела репутацию одной из самых надежных и устойчивых даже в период кризиса.

Дождь прекратился, но с редких последних осенних листьев скатывались еще крупные капли и звонко шлепали в лужи на асфальте.

А вечером она снова одиноко, вжав голову в самые плечи, плелась домой. Впереди нее шла молодая мамочка с сыном. Славка обгоняя их, невольно услышала беседу.

— Как думаешь, приятно будет папе узнать, что ты в садике дергал Ирочку за косичку? — возмущенно вопрошала мамаша.
— Я больше не буду. Давай не скажем папе, — захныкал малыш.

Ответ Славка уже не услышала, но точно знала, что она бы ни за что не сказала папе, если бы ее попросил сын, если бы у нее был сын и еще много-много если…

Но сына у нее нет, и, соответственно, у сына нет папы. Никого у нее в этом городе нет.

*****

— Идет, идет, снова опустила голову и шлепает по лужам, наблюдая только за своим отражением в грязном зеркале воды, — прокомментировал он приближение девушки.
— Дотянись ты до нее, постучи легонько по спине, пусть поднимет голову да посмотрит вокруг. Не так уж и плохо все, в любом времени года есть своя прелесть, дождь тоже радость приносит, без него никак нельзя, — тут же отозвалась она.
— Да не в погоде проблема. Не любит она себя, не понимает, что не бывает некрасивых людей или плохих имен. Бывает непонимание себя, своей ценности и значимости в этом мире. Она же умная, добрая, помнишь как весной раненую ласточку кормила и выхаживала? И красавица: волосы пшеничные, глаза цвета лесных незабудок, печальные только очень. Все ждет уныло, когда же счастье свалится на нее снежным комом среди лета или белой ромашкой среди зимы, — говорил он, наклоняясь все ниже и пытаясь дотянуться до несчастной девушки.

*****

Дождь прекратился, но с редких последних осенних листьев скатывались еще крупные капли и звонко шлепали в лужи на асфальте.

Славка, как обычно, приостановилась под каштаном, и тут же, разлетаясь мелкими брызгами, по лбу ее шлепнула дождевая капля. Маленькие ручейки покатились по лицу, щекоча ей щеки и нос. Славка чихнула и заулыбалась, а потом засмеялась.

Навстречу ей шел молодой человек, который сначала удивленно посмотрел на Славку, но, получив по носу такой же каплей, остановился и тоже улыбнулся. Они смотрели друг на друга и смеялись легко и весело, а потом так же весело и непринужденно стали болтать о всякой ерунде, не обязывающей ни к чему.

*****

— Ну что, получилось? — нетерпеливо спросила липа, пытаясь выглянуть из-за клена.
— Да тихо ты, спугнешь! Ах, как хорошо она смеется! И он ничего, очень даже симпатичный, — прошелестел клен.
— Здорово ты придумал! — отозвалась липа, наконец, отодвинув ветку клена и воочию убедившись, что хитрость удалась.

Был теперь в ее жизни человек, который называл ее не Сладослава, даже не Славка, а Лада и каждый вечер приносил ей букет белых ромашек.

*****

Осень закончилась неожиданно. Однажды утром проснувшись, Славка увидела свою подружку липу, покрытую нежным пушистым покрывалом первого снега. От чистоты и белизны за окном на душе у нее было светло. И не только от этого сердце ее пело и плясало в груди.

Был теперь в ее жизни человек, который называл ее не Сладослава, даже не Славка, а Лада и каждый вечер приносил ей букет белых ромашек.

В приподнятом настроении она выбежала из дома, кивнула запыленному снегом каштану, улыбаясь, прошептала ему «привет!» и пошла дальше на работу.

Даже Павел Иванович не казался ей теперь таким нудным. Его маленькие глазки на круглом лоснящемся лице, казалось, стали добрее и излучали подобие теплоты. Работа спорилась и приносила удовольствие.

«Случилось, случилось и в моей жизни счастье, — ликовала Славка. — Или Лада? А пусть даже Сладослава! Странно, что осенью, я ведь всегда думала, что такое случается только весной!»