Все началось с красного. С пионерского галстука, который повязали девочке - лучшей ученице в школе. Ее приняли в пионеры в числе первых - это было очень почетно. А соседского белобрысого хулиганистого мальчишку не приняли. Он дразнился "пионерка - нос кверху!". Это было обидно, девочка побежала от него и, конечно, упала и разбила коленку. Кровь была ярко-красной, мальчишка перестал дразниться, подбежал и помог приложить подорожник. Потом они сидели за одной партой, и он рисовал на полях ее тетрадей рожицы и удивительных несуществующих животных. И самой вкусной была клубника, красная, спелая, добытая во время набегов на соседские огороды.

Красным было и огромное восходящее солнце. Девушка и тот, кто сидел с ней за одной партой, сидели на берегу речки после выпускного вечера. Рассветало, и остальные одноклассники сонно разбредались по домам. "Я хочу быть художником, а для этого нужно уехать учится. Далеко. Ты будешь меня ждать?". "Буду". Он целовал ее пока еще неумелыми губами, а упрямо карабкавшееся по небу солнце подглядывало, и становилось от зависти оранжевым.

Потом будущий художник уехал, а девушка осталась. В поселке, где они жили, многие ездили на работу в большой город. Девушка тоже стала ездить, потому что платили там больше. Днем она ходила по цеху в оранжевом жилете и делала контрольные замеры, вечером ехала домой. Два часа на электричке - это не так уж и мало. Ее подруги за это время знакомились с парнями и грызли семечки. А она читала по дороге книги. Наверное, поэтому и поступила на заочное отделение института. Жевала прихваченную из дома оранжевую морковку и мечтала, что однажды приедет ее художник.

И в один из вечеров, когда шла с электрички, увидела его у дома с букетом желтых нарциссов, несомненно, сорванных на ближайшем огороде. "Я вернулся. Ты выйдешь за меня замуж?". Оставалось только согласно кивнуть и забрать растрепанный букет.

Желтый период был самым коротким - в памяти не осталось ни белого платья, ни черной машины с куклой на капоте. Только желтый песок на море, куда они поехали в свадебное путешествие и выцветшие до желтизны ее мужа. Южное солнце слепило и отражалось в кольце на ее пальце. Этот золотой тонкий ободочек принес с собой много восхитительных открытий. Она поняла, что ее муж - самый красивый и сильный. Что он посапывает, когда спит. Узнала то, что он боится щекотки - особенно под коленкой, и то, как приятно, когда тебя целуют за ухом.

Они вернулись из путешествия и стали жить в старом маленьком домике, который перешел к ней по наследству от бабушки. Теперь это была семья. Молодая - зеленая. Летом было жарко, они спали на матрасе, положенном на пол, и по утрам смотрели на просвечивающие сквозь кружевные бабушкины занавески солнечные лучи и придумывали друг другу разные смешные имена. Вели совместное хозяйство - ходили на рынок, и она строго следила за покупками - только все нужное и полезное. Художник вполне мог купить огромный пакет пастилы, которая потом засыхала. Или два килограмма зеленого лука. С луком было проще - его можно было просто мелко порезать, посыпать солью и уложить в банки - на зиму для супа. Еще она закатывала в банки маленькие пупырчатые огурчики, которые выращивала на огороде и варила варенье из крыжовника. Поселок в это время просто утопал в зелени. А художник рисовал ее на фоне листвы, речку, поселок и даже те самые огурцы!

Работы художника заметили, появились разные заказы. За один им даже дали квартиру в новом доме в городе. Это, бесспорно, был голубой период жизни - в ванной был новенький голубой кафель, на кухне - гжелевская посуда. На рождение сына практичные соседи подарили голубое пушистое одеяльце, а непрактичный художник - старинный бирюзовый кулон. Ребенок рос, и рос город. Там, где раньше был старый домик, получилась уютная дача в пригороде с шашлыками по выходным и цветочными клумбами.

Так и шли годы в безмятежной голубизне, пока все не изменилось в один момент. Его губы странно посинели. "Инфаркт", - сказал врач. Дальше помнился только венок с похоронными синими искусственными цветами и чей-то голос, который казенно бубнил, что талантливые люди не живут долго. В ее гардеробе появились синие старушечьи платья, а в их с художником квартире - чужие люди. Однажды один из них, кажется, муж внучки, сказал: "Пожилым людям нужен особый уход и внимание. Будет проще, если поместим ее в специальную больницу. Ей там будет хорошо, а нам будет хорошо в ее квартире".

Именно там, в больнице с синими штампами на постельном белье, она поняла, что ее жизнь - это цветик - семицветик, и на стебле остался один, последний фиолетовый лепесток. Не стоило больше медлить, просто сорвать его и упасть в фиолетовую пропасть. Но падение было недолгим - там внизу стали различимы вдруг все цвета. Палитра ее художника и он сам, молодой и красивый как когда-то. "Я ждал тебя"- сказал он и улыбнулся.