День, как водится, не задался с самого начала. Подскочив от пронзительно-настойчивого писка будильника, она с закрытыми ещё глазами спустила ноги с дивана и встала. Не наступить на найденную кошкой в каком-то уголке катушку ниток она просто не могла. Резкая боль смогла то, что оказалось не под силу будильнику - она проснулась. Накинув халат, Лика вышла на кухню. Отец ушёл на работу, мама тоже уже собралась и, дав напоследок кучу ЦУ (читай: ценных указаний), убежала. Черная красавица, в которую незаметно превратился тощий котенок, подобранный полгада назад на лестнице и неизвестно за какие заслуги названный Джулией, сидела перед своим блюдцем.
- Даже не пытайся. Я точно знаю, что тебя уже и папа, и мама кормили, и твоё девственно-чистое блюдце меня не обманет, - сказала Лика.
- Мяу.
Кошка посмотрела на хозяйку исключительно честными глазами: мол, корми давай.
- Ну, ладно, - Лика заглянула в холодильник. - Что у нас тут есть? Хм, в меню паштетная колбаса и овсянка. Ты что будешь?
В кошачьем взгляде сквозило недоумение пополам со снисходительностью.
- Ясно, - вздохнула хозяйка. - Видимо, овсянка достанется на мою долю.

Покормив кошку и позавтракав сама, Лика пошла одеваться. Выглянув в окно, решила одеться потеплее - солнышко явно обиделось за что-то на людей и, если и выглядывалo иногда из-за туч, то лишь на пару минут. Как обычно, на разговоры с кошкой и ежеутренний ритуал „Ну-ещё-немного-под-одеялом" и „будильник-можно-и-переставить-на-пару-минут-вперед" ушло слишком много времени, и одеваться пришлось уже бегом.
Схватив весенние сапожки, Лика увидела, что отлетевшая неделю назад набойка почему-то так и не встала сама на место, а в ремонт она их, само собой, не отнесла. Зимние же решительно не подходили к расклешенной юбке-макси, выбранной на сегодня. Кляня все на свете, Лика полезла в кладовку, резонно рассудив, что достать старые сапожки получится быстрее, чем разыскивать другую юбку.

Лишь выйдя на улицу, она вспомнила (или, вернее, почувствовала), что старые сапожки протекают. Под ногами было непонятно что, и это непонятно-что явно пришлось её сапожкам по вкусу, потому что они начали впитывать в себя снежную кашу, покрывающую асфальт, с непонятной жадностью. Дойдя до школы и войдя в вестибюль, Лика вынуждена была констатировать, что каждый её шаг сопровождается смачным чавканьем. Кое-как вылив в туалете воду из сапожек и оставив пальто в учительской, она пошла в класс. Обычно её три урока (стоящие, само собой, не подряд, кто же обеспечит молодому специалисту расписание без „окон"?) проходили довольно неплохо, но сегодня, похоже, был не её день.

Из школы она ушла окончательно расстроенная. То ли ученики никак не могли понять материал, то ли она не умела его доступно объяснить, но результат был налицо - полкласса порадовали её полным отсутствием знаний, а вторая половина на контрольную просто не пришла. Решив хоть немного развеяться, Лика зашла к подружке на работу. Подруга Оля работала в женском коллективе и тут же оттащила Лику в свой кабинетик, в котором было на удивление пусто, чтобы вывалить на неё целый ворох сплетен.
- Слушай, а где все? -- сумела наконец спросить Лика, выслушав, в какой сногсшибательной блузочке пришла сегодня замначальника.
- Ой, - воодушевилась Оля, -- нам тут дали телефончик, звонишь по нему и тебе перечисляют все твои болезни! Тебе обязательно надо позвонить!
- Я что, так плохо выгляжу?
- Перестань! Я вот позвонила, мне и в самом деле все рассказали, так что на тебе телефон и набирай номер. И не спорь со старшими, - непререкаемым тоном добавила Ольга, родившаяся на полгода раньше подруги.
Лика улыбнулась, представив себе этот разговор. Ольга, стоило у неё спросить, как дела, за 5 минут ухитрялась рассказать вам всю свою историю болезни, начиная с разрыва связок, произошедшего в результате падения с велосипеда в 5-летнем возрасте. Тем не менее, противится напору Ольги не умел никто, включая и ту самую замначальника, произведшую фурор своей блузочкой. Да и интересно Ликe было, что ей скажут, хотя никаких хроническох болезней в свои 24 года она не имела.

Итак, она набрала номер.
- Алло, говорите. Это приемная целительницы Эстефании. Как вас зовут? Целительнице надо знать ваше имя, чтоб настроиться на вашу ауру.
- Лика…
- Лика?
- Да, Лика. Анжелика полностью.
- Подождите. Лика вслушивалась в доносящееся откуда-то издалека невнятное бормотание. Она уже хотела положить трубку, решив, что связь прервалась, но тут раздался голос:
- Анжелика, у тебя проблемы с нервной системой? Ты часто нервничаешь?
Лика удивленно подняла брови, обдумывая вопрос. Проблемы с нервной системой? Да у кого их нет в наше время? И вообще жизнь нервная.
- Да нет вроде…
- У тебя холодные ноги, постоянно холодные ноги и руки.
Лика поболтала ногами, прислушиваясь к доносящемуся из сапожек хлюпанью. Ответить она не успела.
- Анжелика, мне трудно тебе что-то сказать, связь очень слаба, твоя аура бледнеет. Обрати внимание на ноги.
С этими словами целительница отключилась. Лика ещё несколько секунд слушала гудки и только потом положила трубку.
- Ну, что она сказала? - накинулась на неё сгорающая от любопытства Оля.
- Сказала, что мне надо новые сапоги купить. Негоже с мокрыми ногами ходить.
Ольга озадаченно посмотрела на неё, а потом со смехом отмахнулась.
- Ай, вечно у тебя все не как у людей! А мне она про мои порванные в 5 лет связки сказала.
- Да, - улыбнулась Лика, -- тут уж кому как везет. Ладно, бегу я, мне ещё кучу ЦУ выполнить надо.

Выйдя на улицу, Лика остановилась и взглянула на небо. Тучи за день разошлись, солнышко пригревало, и снега становилось все меньше, а воды - все больше. А вместе с солнечным светом вернулось и хорошее настроение. Она весело зашлепала по лужам, решая, как лучше - зайти сначала в магазин, а потом домой за сапожками, чтобы отнести их в ремонт, или все же наоборот. Но поставить набойку в любом случае надо, а то вот ноги мокрые и аура от этого слабеет. Вот даже целительницы на другом конце страны это замечают. Негоже со слабой аурой по мокрому апрельскому снегу ходить. Совсем негоже.

А прохожие оглядывались на весело шагающую девушку, улыбающуюся каким-то своим мыслям, и не догадывались, что все дело в сапогах и в ауре. И ещё в умении не унывать, даже если день не задался с самого начала.