Санька росла в обычной семье. У нее были любящие родители, много игрушек и даже говорящий попугай Кеша. Но девочка отличалась от своих сверстников – она была хромой. Еще в роддоме врачи сказали Санькиной маме, что дочка не будет ходить, но она пошла. С трудом, подволакивая правую ножку, малышка стала ходить в детский сад, а потом и в школу. Дети не обижали сообразительную и добрую девочку, которая всем старалась помочь. Да и кто бы попробовал это сделать? Рядом с Санькой всегда был соседский мальчик Вовка, готовый с кулаками броситься на обидчика. Была у девочки и любимая подружка, толстушка Танечка. Вначале Вовка не хотел делить Саньку с Танечкой, но позже к ней привык и смирился.

Крепыш Вовка всегда помогал слабенькой Саньке нести школьный рюкзачок. На полпути к школе девочка отбирала свою сумку со словами: "Теперь помоги Тане". Мальчик вздыхал, укоризненно смотрел на подругу и брал портфель Танечки. Так, втроем, они и дружили – ходили в школу, вместе делали уроки, играли.

Верный приятель Вовка пересел к Сережке Петрову, а после уроков промямлил подругам: "Вы без меня идите, мы тут с ребятами…"

Неприятности начались, когда Санька пошла в пятый класс. У девочки умер любимый попугай. А на следующий день, когда она возвращалась из магазина, небритый дядька, стоявший у пивного ларька, сказал своему приятелю, провожая ее затуманенным взглядом: "Жаль, вырастет красавица, а с дефектом". Дома Санька подошла к зеркалу. Когда-то девочка читала, что про таких людей, как она, говорят – ошибка природы: обладательница густых черных кудряшек имела огромные голубые глаза. Девочка посмотрела на пустую Кешину клетку, перевела взгляд на свою больную ногу и горько заплакала.

Через месяц освободилось место рядом с Санькой за школьной партой. Верный приятель Вовка пересел к Сережке Петрову, а после уроков промямлил подругам: "Вы без меня идите, мы тут с ребятами…" и, густо покраснев, убежал. "Саш, не переживай, - успокаивала девочку Таня, - мальчишки - дураки, им бы все в игрушки играть, вот соскучится без нашего общества и вернется".

Она оказалась права. Прошло года два, и одноклассники все чаще стали замечать Вовку рядом с Танечкой.

Санька стала хуже учиться и замкнулась в себе. Если ребята звали ее погулять или в кино, она всегда отвечала отказом. "Они меня просто жалеют, а на самом деле стесняются со мной рядом пройтись", - размышляла Санька. Невеселые мысли о смысле существования все чаще стали посещать ее головку. Веселый и открытый ребенок превратился в колючего, никому не доверяющего подростка.

Каждый год мама возила Саньку в больницу. Многие дети, закованные в гипсы, проводили в этом мрачном заведении месяцы и даже годы. Пока Санькины родители не решились на операцию, она находилась там только один день. Девочке делали рентгеновские снимки, беспомощно разводили руками, писали освобождение от физкультуры и отпускали домой. Она давно поняла бесполезность этих визитов, но не хотела расстраивать маму и покорно посещала медицинское заведение.

Невеселое настроение девочки, приехавшей на очередной медосмотр, ухудшилось, когда в коридорах больницы она увидела несколько молодых и незнакомых лиц в белых халатах. "Вот не повезло, - пронеслось в голове, - студентов на практику прислали. Опять придется изображать подопытного кролика". Но Санькин лечащий врач, Тамара Алексеевна, была в своем кабинете только с медсестрой, и девочка успокоилась. Пройдя стандартный круг обследований и процедур, она прислушивалась к разговору мамы и доктора о возможном лечении. Конец разговора Санька не услышала. Тамара Алексеевна вспомнила, что пациентка сегодня не была в кабинете лечебной физкультуры, куда девочка и была отправлена в сопровождении медсестры Наташи.

Вместо знакомого доктора в комнате находился смешной рыжий парнишка, который выглядел ненамного старше Саньки.

- Ленчик, привет! Смотри, какую девочку я к тебе привела, - щебетала Наталья, выкладывая на стол Санькину пухлую медицинскую карту и снимки, - ты тут с ней поработай, а я в буфет сбегаю.

Вместо знакомого доктора в комнате находился смешной рыжий парнишка, который выглядел ненамного старше Саньки. "Все-таки на студента нарвалась", - подумала девочка и приготовилась выслушивать давно известные ей речи о пользе массажа и физических нагрузок. Но новый "доктор" ее удивил. Представившись по имени и попросив обращаться к нему на "ты", он стал расспрашивать девочку о школе, любимых книгах, они обсудили новые фильмы, и девочка даже не заметила, что стала говорить с ним, как со старым приятелем.

- Ты очень хочешь поправиться? – внезапно спросил новый знакомый.
- Вы…, ты смеешься надо мной? – насторожилась Санька. - Ведь это невозможно.
- Конечно, ты никогда не станешь танцовщицей, но в жизни нет ничего невозможного, главное верить и действовать. Тебе будет очень трудно, но я думаю, что смогу немного помочь.

Они договорились встретиться на следующий день. Леня обещал принести Саньке книги, которые имеют отношение к лечению ее болезни, и объяснить, как с ними работать.

Девочка провела бессонную ночь. Она не поверила ни одному его слову. Чем старше становилась Санька, тем больше болела нога и усиливалась хромота. Что может сделать этот конопатый студент, когда профессора бессильны? Но маленькая надежда все-таки таилась в ее сознании, и после уроков, терзаемая сомнениями, она пошла на встречу.

- Привет, Александра! – улыбающийся Леня шел ей навстречу. - Погода-то какая! Пойдем по парку прогуляемся.
- Здравствуйте, - покраснела Санька. - А тебе удобно будет идти рядом с уродом?
- Никогда так не говори, - помрачнел приятель, прихватив Саньку под руку, - ты очень красивая, и пусть все мне завидуют!

У девочки началась новая жизнь. Родители были поражены, наблюдая за дочерью. Всегда любившая понежиться в кровати девочка стала вставать на час раньше обычного и изводить себя йогой. Она попросила у мамы купить ей абонемент в бассейн и обычные туфли вместо уродливых ортопедических ботинок. Маршруты Сашиных с Леней прогулок стали увеличиваться – девочка окрепла, нога стала меньше болеть, и Санька уже могла проходить большие расстояния, но… она продолжала сильно хромать.

- Ты изверг, ненавижу тебя! – не выдержала Санька. - Не хочу быть, как все! Ничего мне не поможет, - глотая слезы, кричала она.

- Я прочитал, что балерины для вырабатывания легкой походки привязывают к ногам тяжести, - сообщал Саньке приятель. И девочка шила полотняные мешочки, набивала их речным песком и каждый день, возвратившись из школы, надевала на ноги импровизированные оковы.

Наступило лето. Ленькиной фантазии не было предела:
- Ты должна научиться не волочить, а отрывать ногу от земли. Это жестоко, но я кое-что придумал.

Уже на следующий день друзья ехали за город, и утренние прохожие с удивлением наблюдали за странной парой: неунывающий паренек, расположившийся с конспектами в тени и худенькая сосредоточенная девочка, упорно идущая босыми ногами по острым камешкам кромки залива. Резкая боль, пронизывающая ступни и отдаваясь в позвоночнике, действительно заставляла ногу подниматься, но боль, эта ужасная боль, красно-белой пеленой застилающая глаза...

- Ты изверг, ненавижу тебя! – не выдержала Санька. - Не хочу быть, как все! Ничего мне не поможет, - глотая слезы, кричала она.

Потом, уже дома, Саньке стало очень стыдно. Человек хотел ей помочь, тратил время, а ведь у него завтра экзамен. Она – просто свинья, теперь Ленька не захочет с ней разговаривать. Но вечером, как ни в чем не бывало, он позвонил:
- Завтра я не могу, а в среду - не забудь, в восемь утра, как всегда, у метро.

И уже вдвоем, босиком, взявшись за руки, они шли по острым камням…
В конце лета, внимательно приглядевшись к дочери, мама сказала:
- Санька, а ведь ты почти не хромаешь! И держишься как королева, совсем взрослая стала. Кончай одеваться как мальчишка, пошли наряды покупать.

Солнечным сентябрьским днем, в свой класс, пришла симпатичная, загорелая, уверенная в себе девушка. Даже легкая хромота не портила ее. Ребята, да что там они, учителя с удивлением и восхищением смотрели на Саньку.

После уроков, по дороге домой, Саньку догнал Вовка.
- Саш, пойдешь со мной в субботу в театр? – немного смущаясь, спросил друг детства.

Девочка хотела резко нагрубить и отказаться, но тут увидела Танечку, которая шла в их сторону.

Девочка хотела резко нагрубить и отказаться, но тут увидела Танечку, которая шла в их сторону. Все детские обиды, предательство друзей вспомнила Санька. Она мило улыбнулась, протянула Вовке свою сумку, и презрительно посмотрев на Танечку, кокетливо ответила:
- Я подумаю.

В один момент ей показалась, что от толпы, идущей со стороны автобусной остановки, отделилась знакомая рыжеволосая фигура, но это было неважно. Санька, весело беседуя с Вовкой, тащившим, как когда-то в детстве, две школьные сумки, впервые в жизни упивалась своей местью. Она, конечно, никуда с ним не пойдет, но пусть ему потом тоже хоть немного будет больно.

Ленька больше не пришел и не позвонил. Девочка же не знала ни номера его телефона, ни где он живет, она даже не знала его фамилии. Да и что Санька могла ему сказать? А сказать человеку, поверившему в нее, вернувшему желание жить, хотелось так много. И очень хотелось крикнуть, глядя в сумрачное осеннее небо:
- Прости меня, Леня!