Люблю по выходным лишний часок-другой поваляться в постели, расслабиться — подремать или почитать. Я вообще-то сова по натуре, зато муж — жаворонок. Подскакивает ни свет, ни заря, кофейку хлебнет и идет в гостиную телик смотреть или за компом зависает. В то субботнее зимнее утро, посмотрев на часы, я уже собралась блаженно потянуться и закрыть глаза, как в дверь позвонили. Я прислушалась: странно, кто это в такую рань, хотя рано — это для меня, остальной народ уже жил полной жизнью. В спальню вошел муж, в руках он держал огромный букет бордовых роз.

— Саш, в честь чего это? Разве праздник какой? Я что-то забыла?
— Света, я как раз хотел у тебя спросить, что за шутки. — Муж заинтересованно смотрел то на розы, то на меня. — Этот букет только что положили под нашу дверь.
— Кто? — растерянно спросила я. — Странно, я ведь не люблю розы.
— А никого не было, только цветы. Думай, жена, что скажешь.
— Саш, я, правда, даже не догадываюсь.

Красные — пожар, белые — подвенечный наряд, чайные — солнечное утро, бордовые — сочность бархата. Кажется, они творят чудеса, опьяняют, исцеляют душу.

Я действительно не люблю розы. Нет, не так, — я не люблю срезанные розы. В вазе они смотрятся жеманными и манерными. И, обычно, на следующий день их головки уже понуро свисают и представляют собой довольно жалкое зрелище. То ли дело буйное цветение роз на клумбах, особенно, когда царственных цветов много, — это как нашествие красоты. Красные — пожар, белые — подвенечный наряд, чайные — солнечное утро, бордовые — сочность бархата. Кажется, они творят чудеса, опьяняют, исцеляют душу. Все вокруг пропитано нежным ароматом, и будто можно нацедить драгоценное розовое масло прямо из воздуха, особенно после дождя. Пройтись по палисаднику утром, когда на нежных лепестках дрожат капельки росы, взять осторожно в ладошку сочный бутон и почувствовать, как кружится голова от пронзительного пряного запаха, — вот такими я обожаю розы. Только не букеты в целлофане.

Я попросила мужа поставить цветы в вазу, не выбрасывать же. Но буквально через два дня розы скукожились и отправились в мусорное ведро. Я решила, что инцидент исчерпан и благополучно забыла о странном букете.
Однако в следующую субботу повторилась та же история. Правда, розы были белыми. Муж с кривой ухмылкой двумя пальцами как фокусник вынул из целлофана вчетверо сложенный листок и молча протянул мне. ПРОСТИ. И больше ни слова.

— Ну, Свет, колись давай. Кого ты должна простить, за какие грехи?
— Сашка, я все равно не знаю, чесслово. А ты ревнуешь?
— Вот еще, — фыркнул муж. — Просто мусор так часто выносить надоело. Что прикажешь с букетиком делать — сразу в ведро или пусть денек постоят?
— Делай, как знаешь. А я еще поваляюсь, почитаю. Вот, послушай стихи:

Мне совсем не нравилась атмосфера нашей семейной жизни в последнее время, и я решила покопаться в памяти.

Мне розу подарили. И она
из глубины хрустального бокала
была надменной гордости полна
и пряный аромат распространяла.
Все лепестки кричали:"О-ля-ля!
Любуйся! Я безудержно красива!"
Она звала мой взгляд из хрусталя,
она была манерна и спесива.
А утром — ни жеманности, ни спеси...
Из глубины хрустального бокала
она торчала, вниз головку свесив,
и только ваза на свету сверкала.

Сашка выслушал, покивал головой, прищелкнул языком и, вместо того, чтобы поцеловать, как раньше, ушел в другую комнату. У! Толстокожий. Но цветы все-таки поставил в вазу.

Мне совсем не нравилась атмосфера нашей семейной жизни в последнее время, и я решила покопаться в памяти. Список ухажеров был не очень длинным. Школьная любовь, Женька Цивлин, мальчик, с которым я поцеловалась после выпускного в девятом классе. Но потом он перевелся в физико-математическую школу, и мы почти не виделись. А сейчас он вообще живет в Израиле, женат, у него уже двое детишек. Общаемся иногда по скайпу. Точно, не он.

Дальше — однокурсник Толик Фомичев. Это уже посерьезней — мой первый сексуальный опыт. Но тогда я сама испугалась, как бы чего не вышло, и бегала от него, как черт от ладана, пока ему не надоело дожидаться моей благосклонности. С ним последний раз я виделась на годовщине со дня окончания универа. Так, перекинулись парой слов. А подруга Валька по секрету поведала, что он как-то резко сменил ориентацию и теперь живет с молоденьким мальчиком. Я поморщилась. И это, явно, не он.

На последнем курсе я встречалась с Ванечкой. Но влюбиться в него не успела, он косил от армии, скрывался, уезжал куда-то. Не так давно я видела его в «Одноклассниках», он теперь в Германии.

Муж дулся, хотя старался не показывать, что розы по субботам его раздражают.

Был у меня еще один поклонник, даже свататься приходил, правда, забыла, как его звали. Он постарше меня, маме нравился — она говорила, что человек солидный, со звездами на погонах и вполне бы мне подошел. Пока они с мамой на кухне за чаем вели долгие беседы о культе личности, развитом социализме и провале перестройки, я закрывалась в своей комнате, якобы мне надо заниматься. Но пришло время, и он убыл к месту службы, прислал одно письмо. Я не ответила. На этом все и закончилось.

А потом в моей жизни случилась большая любовь. И вот уже год, как я замужем за Сашкой. Определенно, некому просить у меня прощенья. Ну, не было у меня тайных воздыхателей, как ни крути.

Но муж дулся, хотя старался не показывать, что розы по субботам его раздражают. В прошлую пятницу мы были в гостях у родителей, там и заночевали. Когда пришли домой, у дверей квартиры лежал букет огненно-красных роз. Сашка взял цветы. Не читая, отдал мне записку. СВЕТА, Я БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ. ВСЕГДА.
— Саш, я, правда, не догадываюсь, кто это шутит.

— Это уже не шутки, Светлана. — Серьезная заявка: полным именем муж называл меня в минуты крайнего недовольства. — Я не хочу, чтобы мне лапшу на уши вешали. — Муж открыл балкон, и цветы полетели вниз.
Хоть я и не люблю срезанные розы, но ведь они тут совершенно ни при чем. На белом снегу цветы смотрелись кровавыми пятнами, еще больше нагоняя тоску.

Всю неделю я чувствовала, что между нами пробежала черная кошка. Мы почти не разговаривали. Слезы так и подкатывались к горлу: с одной стороны, я же знала, что ни в чем не виновата, а с другой, представила, будто эти букеты присылают не мне, а Сашке. Я бы тоже психовала…

Решение пришло неожиданно, и я удивилась, почему эта такая простая мысль появилась только сейчас.
— Сашка, а давай его подловим, — накануне субботы предложила я.
— Кого это? — муж сделал вид, что не понимает, о чем речь, но заметно оживился.
— Ну, цветочника этого. Он же почти в одно время букеты подкидывает. Встанем у двери. Как только шаги услышим, сразу дверь откроем и поймаем его с поличным.
— Светка, ты, правда, этого хочешь? — в глазах у Сашки запрыгали веселые чертики, которых я уже почти месяц не видела.
— Конечно. Мне эти загадки надоели. Жаль, раньше до такого не додумалась.

И вот — мы на страже, стараясь не шуметь, прислушивались к звукам, доносящимся из коридора.

И вот — мы на страже, стараясь не шуметь, прислушивались к звукам, доносящимся из коридора. У меня даже ноги устали стоять на одном месте. Сашка приложил к губам палец, я прислушалась, — кто-то быстро поднимался по лестнице. Вот шаги совсем близко, муж резко распахнул дверь… И я увидела Дениску — сына учительницы с верхнего этажа, который в руках держал букет нежных чайных роз. Он бросил цветы и хотел убежать. Но не тут-то было. Сашка крепко ухватил мальчишку за воротник и втолкнул в квартиру.

— А-а! — орал Дениска, — не имеете права! Я буду жаловаться. Я свои права знаю.
— Да не ори ты, — беззлобно рявкнул Сашка. — Как только расскажешь, что это за розы по субботам, я тебя отпущу. Если скрывать ничего не будешь, стольник на мороженое дам.
— А я что? Я ничего. — Мальчишка успокоился и с хитрецой посмотрел на Сашку. — Ну, расскажу, только стольника маловато. Я же каждую неделю по десять баксов получал…
— Выбирай: или стольник, или уши надеру.

— Ладно, — вздохнул мальчишка и быстро добавил, — но деньги вперед. — Муж протянул маленькому вымогателю сто рублей, которые мгновенно исчезли у того в кармане. — В общем, месяц назад подошел ко мне мужик с букетом. Я видел, как он подъехал на крутой тачке. Он сказал, что ищет Свету, которая живет в этом доме на четвертом этаже, только номер квартиры забыл. Спросил, знаю ли я такую? Попросил отнести розы. Дал мне баксы. И предложил, чтобы каждую субботу я его утром ждал и относил цветы. А мне ж нетрудно, зато потом маме на день рождения такой же большой красивый букет куплю.

— Постой, — вмешалась я. — У нас же третий этаж.
— А я других Свет не знаю в нашем доме. Мужик спутал, наверное.
— А кто у нас живет на четвертом?
— Мы с мамой. Через стенку — баба Маша, а напротив — Кузьмины, но там Людка, а не Света.
Я достала записку из букета. СВЕТОЧКА, Я ВИНОВАТ. НЕ КАЗНИ МЕНЯ. ВЕДЬ У НАС СЫН. Я ХОЧУ ВЕРНУТЬСЯ.

А ведь мужик-то думает, что это та самая Светлана букет выкинула. Может, Денискина мама эти розы давным давно ждет.

— Дениска, а твою маму разве не Светой зовут? — мелькнула у меня догадка.
Мальчишка уставился на меня как на чудо невиданное, почесал за ухом, сморщил нос так, что показалось, будто веснушки на его пухлых щечках бросились врассыпную, и произнес:
— Не-а, она Светлана Аркадьевна.

Мы с Сашкой одновременно прыснули. Муж отпустил мальчишку, и тот побежал наверх. А ведь мужик-то думает, что это та самая Светлана букет выкинула. Может, Денискина мама эти розы давным давно ждет.

— Саш, отнеси букет Светлане Аркадьевне.
— И что я ей скажу? Вот, вам какой-то мужик уже четвертую субботу цветы носит и записки пишет. Не, Свет, пусть сами разбираются. Он даже сына не признал, значит, сколько лет отсутствовал. Фамилию не назвал, видно, не уверен, думает, вдруг замужем дама сердца. Не пойду. И тебе не советую.
— И что делать будем? Разве только… — Я посмотрела на мужа и подмигнула.
— Я тоже об этом подумал. — Сашка нежно взял меня за руку, а веселые чертики так и плясали в его глазах.

Ну, вот, опять в следующую субботу не поваляться вдоволь. Придется нам самим отлавливать мужика с розами, а то так и будет гонять своего сына букеты носить ничего не подозревающим молодым замужним женщинам.