С самого утра Репка заупрямилась:
— Не хочу расти большой-пребольшой. Хочу быть маленькой и миниатюрной!

Она аккуратно вытащила свой корешок наружу, расправила кучерявые локоны ботвушки и улеглась загорать под солнцем, чтобы поиметь ровный, шоколадный загар.

Дед сразу почувствовал что-то неладное и побежал в огород:
— Это еще что за номера? А ну быстро закопалась в землю и расти большая-пребольшая!
— А вот не буду! Я сама себе хозяйка и что хочу — то и буду делать.

Дед почесал лысину и позвал бабку.

— Вот, гляди, говорит, не хочу расти — буду худенькой и стройной. Что за напасть? Небось, вчёра подсмотрела, как наша внучка, прости мою душу грешную, шейпингисом в огороде занималась. Вот и переняла…
— Еще одна! — бабка схватилась за голову. — Да что ж это с миром делается? Дед, это точно эпидемия! Наша внучка ею заразилась. И вот теперь наша Репка.
— Эй, шалава, а ну, поди сюды! — позвал дед внучку.

Внучка появилась в огороде в черных лосинах и майке с надписью «Все бабы как бабы, одна я королева». Впрочем, слово «королева» уже не было видно, но майка внучке нравилась, и она ее часто носила.

— Ну, шо у вас случилось?
— Репка от тебя заразилась. Худеть вздумала.
— От красава, молодец, ну как, результаты есть? — и внучка присела, чтобы хорошо рассмотреть овощ.

С самого утра Репка заупрямилась: «Не хочу расти большой-пребольшой. Хочу быть маленькой и миниатюрной!»

Репка застеснялась и прикрылась листиком ботвы:
— Нету пока. Только сегодня начала.
— Главное — решиться! А там уже само пойдет, втянешься… Конечно, если с умом к этому подойти — тебе фитнес нужен и… напарница, — она оглядела огород и с сочувствием посмотрела на овощ, — Как после войны — ни одной овощной души…
— Может, ты? — прищурилась Репка.
— Да ты шо, хочешь, чтоб меня в дурку сдали? Дед только этого и ждет!
— Я бы и сам слег туда, там хоть курмлют зимой. — Вздохнул глава семейства. — Чем же мы питаться будем?
— На одну Репку была у нас надежда, — вытирая слезы рукавом, призналась бабка.
— А я самогончику хотел из нее сделать, — топчась на месте, изливал душу дед.
— Я тебе дам самогон! Вот, худышечке нашей, сиротинушке нашей кушать нечего будет, — бабка опять промокнула слезы рукавом.
— Пусть идет работать! — предложил дед.
— Кем? Сейчас у этих работодателей только одно на уме! — запричитала бабка и потянулась обнимать внучку.
— Ой, ну давай только без этих телячьих нежностей! — внучка сделала шаг назад. — Но если есть координаты этого работодателя — скинь мне на мыло, договоримся! О, глядите, Жучка объявилась!

К воротам медленной рысью подходила серая, вся в лохматых клочьях собачонка. Она повиляла хвостом у порога, а потом, увидав хозяев в огороде, галопом бешеной лошади понеслась к ним, поднимая на ходу клубы пыли.

— Гав! Жрать хочу — не могу!
— Забудь, — вяло ответила внучка.
— Репка нам подлянку решила сделать. Худеть вздумала, — доложил ситуацию дед.
— Ну, зараза, гав!
— Даже не знаю, как жить будем, — опять начала заливаться слезами бабка.
— Гав, вон Мурка идет, гав, спросим у нее.

Выпрямив пушистый белый хвост столбиком, к семейству подошла Мурка:
— Мяу, ну чего вы тут столпились?
— Репка не хочет расти! — пожаловался дед.
— Ой, тоже мне нашли мяу-горе!
— А что ты зимой есть будешь? — взяв боки в руки спросила бабка.
— Ага, вот так всю зиму сидела и ела репку! Что за бред? — промяукала Мурка и подошла ближе к Репке: — Подохнешь тут, в этом, так сказать, огороде! — предсказала она ей. — Поняла, мяу, дура?
— Зато буду лежать худенькая и стройная, — не сдавалась Репка.
— Бледная и холодная! — съязвила Жучка.
— Тощая и неаппетитная, — добавила свои прилагательные бабка.

— Эй, я буду жаловаться! Вы должны соблюдать права овощей! Это беспредел! — вопила Репка и кончиком хвостика пыталась упираться в землю.

Дамы еще немного поспорили о женской красоте, дед повздыхал, побил себя по лысой головушку и уже собрался смириться с утратой, как на горизонте показалась мышка:
— Пи-пи, что за внеочередное собрание?
— Не будет у нас жратвы на зиму, — по новой завыла бабка. — Репка устроила голодовку, вон, гляди, свой наглый хвост из земли вынула и отказывается расти!
— Фигуру берегу, — объяснила свою точку зрения на происходящее Репка.
— Она у тебя когда-то была, пи-пи? — захихикала мышка.
— Сейчас будет! — не сдавалась Репка.
— Что у нас на пи ужин? — махнув на нее лапкой, спросила у бабки мышка.
— Что-что… дед пихто! — разозлилась бабка.
— Эй, не вздумайте из меня ничего делать. А знаю вас, баб, кулинарных форумов начитаетесь и начнете из меня готовить пехто или песто. Не думайте, что я не слышал про этот соус! Одумайтесь! — дед стал потихоньку сдавать обороны и, оглядываясь назад, искать пути побега.
— Ладно, пи-пи, вы как хотите, а я в дом пошла, ужинать.

И подхватив Репку за зеленую, но уже завядшую ботву, мышка понесла ее к дому.

— Эй, я буду жаловаться! Вы должны соблюдать права овощей! Это беспредел! — вопила Репка и кончиком хвостика пыталась упираться в землю.
— На тарелке расскажу тебе обо всех твоих правах, — пообещала ей бабка и пошла за мышкой.

Мурка с Жучкой вприпрыжку побежали за ними, внучка тоже долго не думала:
— Ах, гори огнем эта диета! Я и так королева! — и скорым шагом направилась к дому.

Только дед стоял на месте и чесал плешь.

— Эй, старый, ты о чем думаешь? — уже на пороге спросила его бабка.
— Ты, это, маслом полей ее хорошенько и лучком присыпь, — попросил он, — а я быстро к Петровичу, буквально на минутку!

И сломя голову он побежал к соседу, у которого уже неделю был интернет. Уж очень ему не понравился бабкин настрой!

Еще через десять минут он возвращался домой довольный, потому что уже знал, что соус песто готовят из базилика, сыра и кедровых орешков. И еще он думал о том, что на следующую зиму, если доживет, конечно, он обязательно купит корову, посадит штук двести репок, базилик, петрушку (почему-то некоторые дамы в интернете готовят соус песто из петрушки) и чеснок. И только один вопрос про кедровые орешки оставался открытым. Посадить-то кедр он может, но урожай собрать вряд ли ему удастся…

Но об этом он решил подумать после ужина.
Ужина из Репки…