Шумная весенняя ярмaрка. Множество продавцов, съехавшихся из разных уголков небольшой страны торгуют различными сувенирами ручной работы, здесь можно найти практически всё: от домашнего пива и мёда, до красивейшей, из ивовых прутьев плетёной мебели. Весна только-только начинает отвоевывать свои законные права на владение землёй, узкие дорожки базара местами покрыты уже неуверенным, но всё же ледком, который жалобно похрустывая, ломается и умирает под тонкими каблучками красивых, принарядившихся в праздничный день, женщин. И воздух пока полон звенящим морозцем, но лучики первого весеннего солнца уже весело отражаются на лицах людей.
- Пап, весной пахнет... - шепчу я, дёргая отца за рукав.
- Красота! - весело отвечает отец и крепче (чтобы я не потерялась в толпе) сжимает мою руку.

Мы идём за подарками для мамы и моего старшего брата Мишки. "Нам обязательно надо выбрать самые красивые сувениры", - так сказал папа. И я с гордостью смотрю на толпящихся вокруг людей, как бы говоря: "Посмотрите какой замечательный у меня Папа".
А люди спешат по своим делам, спешат купить подарки своим родным и близким, но некоторые из них всё же замечают 6-летнюю девчушку, смешно путающаюся в своей длинной беличьей шубке, замечают, кто-то подмигивает, кто-то улыбается, а весёлый, подвыпивший продавец леденцов даже протягивает ярко-красного петуха на палочке. И мы с отцом смотрим друг на друга с обожанием и весело смеемся.
- Маришка, - отец поднимает меня над толпой, - смотри, там, справа, продают соломенных птиц, давай купим такую для Миши?
Мы подходим ближе, и я выбираю огромную птицу, весело поблёскивающую на солнце пуговичным глазом.
- Миша повесит её на лампу, под самый потолок, и она будет лететь, лететь, лететь. Да, пап? Ты ведь скажешь ему, что она обязательно должна жить под самым потолком?
Отец прижимает меня к себе и звонко целует в нос: "Как скажешь, Принцесса".
Для мамы мы покупаем большую, сделанную из сухих крашенных цветов, неописуемой красоты вербу и шоколадного цвета корзинку, и я уже представляю, как летом мы все вместе поедем в лес, за ягодами, и как мама будет улыбаться, глядя, как наполняется шоколад корзины красной спелой земляникой.
- Смотри, смотри, какие тут весёлые свистульки, - прерывает мои мечтания папа.
- Тебе нравится?
Конечно, мне нравятся яркие красочные свистки, вырезанные из дерева ввиде человечков, птиц, зверюшек. Я выбираю свистульку-морячка с невообразимо длинной бородой, стоит только свистнуть и бородка морячка, сделанная из какого-то диковинного желтого меха, начинает смешно подёргиваться...
По дороге домой я почти засыпаю в машине, но всё же не выпускаю из рук, улыбающегося морячка.

Через несколько недель отца отправляют на стажировку в далёкую страну, оставив нас на попечительство бабушки, мама летит с ним. Брат успокаивает меня тем, что три месяца пролетят очень быстро и родители вот-вот вернутся . А по вечерам я прошу Мишку подольше не выключать свет в нашей комнате, и по долгу смотрю на соломенную птицу, реящую под потолком и отбрасывающую причудливые тени на голубых обоях детской. Иногда даже прошу её долететь до папы и мамы и вернуть их обратно, перенеся через далёкие страны на своих широких соломенных крыльях. Но тут на горизонте появляется бабушка и кладёт конец моим мечтаниям, выключая свет. А утром, открывая глаза, на стеклянной полочке секции, я вижу улыбающегося желтобородого морячка, и мне кажется, что если я буду должным образом охранять его , родители вернутся быстрей. Я их очень жду...

Три месяца томительного ожидания ползут растягиваясь и сокращаясь как виноградная улитка. И только в день возвращения родителей приходит ощущение, что время пролетело стрелой. Бабушка печёт пироги с капустой, а мы с братом переминаемся с ноги на ногу у входных дверей. Наконец, волшебный звук ключа в замочной скважине и, в следующую секунду, мы бросаемся на шеи родителей. И только потом, сидя за столом, я замечаю, что что-то сломалось, что-то переменилось в этом мире. Мамины глаза стали какими-то другими, а отец отпустил бороду, и когда он говорит, она она смешно подрагивает, как у морячка свистульки.

Два дня в квартире висело тяжелое облако чего-то невысказанного, на мои вопросы бабушка и брат лишь молчали и отводили глаза. Потом мама тихо плакала и шепталась с бабушкой за закрытыми дверями кухни. Сидя под дверю я ловила обрывки фраз... " Я нашла её письма... у него... в документах... Они знакомы уже три года... и все командировки были лишь предлогом поездок к ней - плакала мама - он сказал, что у него теперь две семьи и трое детей, и сейчас, в эту поездку он не хотел брать меня, потому что надеялся на встречу с ней, я развожусь, мама, я развожусь..." Услышав мои всхлипывания, бабушка и мама бросаются ко мне.

По моим щекам градом катились слёзы, мне было так жалко, Мишку, маму, себя и почему-то соломенную птицу и желтобородого морячка.