Кутаясь в теплый клетчатый плед и смакуя ароматный чай с анисом, корицей и мятой, Мадемуазель Люси перелистывала страницы книги своих воспоминаний. Только по привычке все вокруг (и она сама себя в том числе) звали «Мадемуазель Люси», ведь она была уже в глубоко почтенном возрасте.

«Даа, холодная выдалась нынче осень... — размышляла она, грея зябкие пальцы о тепло фарфора. — Октябрь совсем не похож на себя, а скорее на поздний ноябрь — дождливо и холодно, надо бы развести огонь в камине...» — но вылезти из теплого кокона было выше ее сил, и плед, и чай делали свое нехитрое дело, и все дальше и дальше уносилась старушка по волнам своей памяти.

Вот она пятилетняя идет с отцом на Осеннюю Ярмарку, что устраивается каждый год в их местечке. Крепко держит за указательный палец своего отца, распираемая от гордости, ведь на ней новый джинсовый комбинезончик, а еще папа обещал купить ей сахарного петушка. Она прям вся сияет, даже веснушки светятся. Вот пришли они, а там чего только нет! Но больше всего Люси мечтает попасть внутрь волшебного разноцветного шатра, что раскинулся на территории ярмарки — цирка-шапито. Она умоляюще смотрит на отца, но не канючит, нет, она знает, как тяжело даются отцу эти деньги, а дома осталась мать с еще меньшими детьми. Но отец, он у нее очень чуткий, сразу понимает, в чем дело, и решает сводить дочку, пусть хоть разок побывает в цирке.

После представления спрашивает:

— Ну что, Люси, понравилось тебе?

Она лишь молча кивает в ответ.

Но этого ему кажется недостаточно:

— А что тебе больше всего понравилось, а, Люси?

— Мадемуазель Элен, — только и может выдохнуть из себя малышка.

Глаза ее горят восхищением, она уже знает, кем будет, когда вырастет, — воздушной гимнасткой, и объявлять ее будут: «Мадемуазель Люси».

Память скользит по воспоминаниям, то задерживаясь на каком-нибудь одном, то перескакивает дальше, и вот Люси уже 15 лет. Днем она посещает школу, вечером помогает матери посудомойкой в придорожном кафе, которое их семья открыла несколько лет назад. И снова осень, и снова ярмарка, и Люси, у которой уже бывают свои деньги на карманые расходы, идет и покупает билет. Да, она пока школьница и посудомойка, но мечта не покидала ее ни на миг с тех самых пор, когда она маленькой девочкой пошла с отцом на ярмарку.

На этот раз Судьба подкидывает ей испытание в виде воздушного гимнаста, он совсем юн, ему возможно нет и шестнадцати, и она пропадает напрочь, теряется в нахлынувших чувствах, не понимая, что с ней происходит — понимает, что без него ей уже не жить. У нее всего три дня в запасе, ведь через три дня цирковые снимутся с места и поедут в следующий городок, и тогда она больше его не увидит! Нарвав цветов в близлежащем саду, следующим вечером она идет на представление, мать говорит отцу за ужином, что-то зачастила наша дочь в цирк, мол, а отец только отмахивается: «Разве не знаешь, о чем она мечтает с самого детства? Пусть хоть посмотрит, ведь мечта-то ее не исполнима». Ох как он ошибался тогда, если б знал, что видел дочь последний раз в этом году — не пустил бы ее на представление.

Да, она пока школьница и посудомойка, но мечта не покидала ее ни на миг с тех самых пор, когда она маленькой девочкой пошла с отцом на ярмарку.

Сбежала Люси. Сбежала вместе с бродячим цирком и молодым артистом.

«Папа, мама — простите меня, — писала она потом в письме родителям: — Вы же оба знаете о моей мечте, позвольте ей осуществиться! И не пытайтесь меня вернуть — я все равно сбегу, ведь это теперь моя жизнь, моя судьба! Моя мечта стала почти реальностью, я помогаю цирковым, все для них делаю, стираю и готовлю, убираю за животными и одновременно учусь цирковому мастерству. Не убивайте мою мечту, ведь с каждым днем она все ближе! К тому же мы с Люсьеном скоро поженимся, да-да, представьте, у нас даже имена одинаковые! А на будущий год мы приедем на Осеннюю Ярмарку, и мы с вами увидимся. Целую вас всех, обнимаю, родные вы мои. Ваша дочь — Мадемуазель Люси».

Отец и мать еще много раз перечитывали это письмо, ох и много слез пролила мать бессоными ночами, а у отца прибавилось седых волос.

И вот новая страница жизни Люси. Да, мечта осуществилась, она стала циркачкой, ценой длительных изнурительных тренировок, но она добилась того, чего остальные мастера добивались, порой начиная с детства. Тот же Люсьен, который оказался сыном Мадемуазель Элен, которая, по иронии судьбы, всегда была предметом восхищения и обожания маленькой Люси. И хоть они с Люсьеном поженились, достигнув совершеннолетия, но счастья, увы, ей это не принесло.

Ведь в каждом городе у него было «по невесте», и хоть он любил свою молодую жену, но и «невестам» отказать не мог. Молодая жена мучилась ревностью и сомнениями — тот ли она путь выбрала в жизни? А родители? Каждый раз, вспоминая о родителях, сердце Люси сжималось от тоски и боли, нет, не заслужили они такой дочери, лучше уж остаться в цирке и своими достижениями доказать хотя бы такую свою состоятельность в жизни.

Потом она забеременела, и тренировки с выступлениями пришлось на время оставить.

Она поехала навестить родных. Разродившись первенцем в срок, вернулась постепенно к тренировкам. Сын рос с ними на арене, как, впрочем, и большинство цирковых людей, и вот примерно лет с пяти начал осваивать семейное дело.

И вновь волны захлестнули Люси и унесли ее к другому воспоминанию. В тот вечер они вдрызг разругались с Люсьеном, он, как всегда, хлопнув дверью, ушел в ночь. Она же, хлопнув стаканчик бурбона вместо успокоительного, легла спать. Но сон не шел. Неясные предчувствия душили ее. Не прекратилось это и на другой день, особенно когда на тренировке Люсьен чуть не сорвался, но помогла страховка. Она пыталась уговорить мужа перенести выступление, но он только огрызался в ответ . В тот роковой осенний вечер они должны были выступать в ее родном городе. Все близкие купили билеты на это представление, ведь это их Мадемуазель Люси будет выступать, да еще и с новым номером.

И вот погас свет, зазвучала чарующая музыка, словно два ангела в сверкающих одеждах, поплыли они друг к другу... и тут случилось то, что мучило ее уже последние несколько дней. Он сорвался. Рухнул бескрылой птицей вниз на дно арены. Сердце ее в этот миг тоже оборвалось.

Хлоп-дзинь — и чашка выпала из старческих рук и разбилась на несколько осколков... точно так же, как и ее сердце в тот самый роковой осенний вечер.

Родные, отец и мать, уговаривали ее тогда бросить цирк, но она лишь встряхивала головой — нет, от судьбы не убежишь, считала она, но сыну запретила быть продолжателем династии.

Ее свекровь, та самая Мадмуазель Элен — звезда цирка-шапито, прекратила общение с ней, ибо считала виноватой невестку в гибели сына (так бывает, в горе или несчастии мы порой ищем без вины виноватых, может, чтоб стало легче?). Люси понимала это и не обижалась, единственным связующим звеном стал ребенок — Эмиль-Люсьен. Но, к несчастью, обезумевшая от горя мать все чаще стала прикладываться к бутылке, не отставала от нее и Люси. И только лишь тогда, когда Элен уснула вусмерть пьяная в своем вагончике с зажженной сигаретой, когда пожар погубил ее и перекинулся на шатер, Люси словно бы очнулась, вышла из оцепенения, собрала чемоданчик и отвезла сына к своим родителям. Сама же бросить цирк была не в силах — есть такие люди, им не сидится на месте, кочевая жизнь для них слаще спокойной оседлой размеренной жизни.

Это позже, будучи уже пожилой особой, схоронив стареньких родителей и женив совсем взрослого сына, она осядет в родительском доме, будет жечь дрова в камине, кутаться в клетчатый плед, дремая в уютном кресле, но сейчас ее сердце бьется в такт с барабанной дробью, и темнота, и она под куполом — Звезда! Мадемуазель Люси!