(конец 90-х)

Сон прервался резко и бесцеремонно. Телефон дурным писком оповещал о новом sms-сообщении. Ничего себе - второй час ночи, ну это может быть только Рита. Открыть сообщение удалось лишь с третьего раза, спросонья я путалась и не попадала по клавишам. Наконец-то, одним глазом, потому что второй ещё спал и видел сны, мне удалось прочитать крик беспардонной Риточкиной души:
«Позвони мне с домашнего на мой турецкий мобильный. Очень хочу услышать твой голос. Please».

Я села в постели и, подперев плохо соображающую голову рукой, снова стала тыкаться в мобильном. Интересно, почему это каждый раз, как я решаю лечь пораньше и выспаться, у кого-нибудь обязательно посреди ночи случится приступ общительности?

Телефон дурным писком оповещал о новом sms-сообщении. Ничего себе - второй час ночи, ну это может быть только Рита.

«Алло?» - Риточкин голос звучал так, как будто она искренне удивлялась - кто это может ей звонить в такое время?
«Привет. Это я... »
«Ой, Надюш!!! (продолжительный визг) Как я рада тебя слышать. Блииииин! У меня тут такое! Вообще! Ну, как ты? Как сестра, племяшка?»

Риточку я знаю прекрасно, поэтому отлично понимала, что хоть она и любит меня, и дела мои ей не безразличны, но последние фразы, на данный момент - это чистой воды формальность. А потому, чтобы не тратить драгоценное время на формальности, дала наиболее краткий и исчерпывающий ответ:
«Нормально».
«Понятно. Ты представляешь, меня тут перевели на другую работу...» - и понеслось...

Звоня подруге, я не питала особых иллюзий. Слова «хочу услышать твой голос» на удивительном и парадоксальном Риточкином диалекте означали «надо срочно выговориться»... Мы знаем друг друга со второго класса. Сейчас Рита изучает языки. Этим летом путём невероятных усилий ей удалось вместе с тремя такими же предприимчивыми сокурсницами поехать проходить практику в Турцию, работать в качестве переводчиков в большом респектабельном отеле в Анталии. Вот уже в течение месяца я получала восторженные сообщения о радостях красивой заграничной жизни. Пятизвездочный отель, бесплатная кормёжка, море и солнце в неограниченных размерах, любвеобильные турки и зарплата в 400 долларов - много ли надо русской провинциалке для счастья, которая слаще моркови в своей жизни ничего не ела?!

К тому же, Рита, как особа безмерно энергичная, сразу же завоевала всеобщие симпатии, и, в частности, симпатию одного из главных менеджеров. Он был старше её на 10 лет, уже седовлас, импозантен, молчалив и грустен. Живая русская девушка, как горячий ветер далёких степей, ворвалась в его жизнь. Её заливистый смех, непосредственный нрав и смелый взгляд, так не свойственные турчанкам, свели его с ума быстро и наповал. Уже через 2 недели Рита прочно осела в его...

«Нет, ну один раз я всё-таки решила устроить ему русский ужин, куда ж без этого. Готовила ему оливье и картошку с грибами».

«...шикарной квартире. Ты себе не представляешь, у него такой бар! Разные там марочные вина, ну очччень дорогие, всякие ликёры, коньяки. Я сейчас кроме мартини вообще ничего не пью. Дома мы не готовим, едим, в основном, в ресторане отеля. Нет, ну один раз я всё-таки решила устроить ему русский ужин, куда ж без этого. Готовила ему оливье и картошку с грибами. Ё-моё, полдня искала нужные продукты, потом ещё полдня всё это варила и строгала. А вообще у них готовят не очень вкусно. Салатом они называют половинку помидора, дольку огурца и салатный листик, и ко всему этому хозяйству лимон, типа заправка. Мы один раз с девчонками прямо взвыли - ну дайте нам майонез, что ли! Вот это мы тогда салат забабахали, вот это я понимаю... »

Подобные суждения заставили меня усмехнуться. Кто-то сказал: «Девушка может уехать из деревни, деревня из неё - никогда».

А работала Рита, собственно, переводчиком и гидом по отелю. Работа, по её словам, очень интересная - ходишь по шикарному отелю, любуешься заморскими красотами, общаешься с разными людьми на разных языках, встречаешь и расселяешь гостей, рассказываешь им, что да как...

«...и я про этот отель буквально всё знаю. Что где находится, по любому вопросу знаю, куда можно и нужно обратиться. Инфотуры провожу безукоризненно, показываю номера, люксы. Кстати, здесь такие люксы - закачаешься. Прикинь, в спальне скромненько так расположили джакузи. Ну вот, а они меня перевели, просто взяли и перевели. Теперь я должна работать в ресторане - «здрасьте, вот ваш столик». И форма там дурацкая, белый верх, чёрный низ, как в первом классе, гадость какая...»

Конечно, дело было не в форме одежды, а в том, что теперь она, по её мнению, «на задворках настоящей жизни». Да, для Риты, с её вечной гонкой за лидерством всегда и везде, это прозябание. Помню, как она чуть ли не со слезами на глазах сообщила мне в начале мая, что ВСЁ – полный облом, она едет в Турцию «не на всё лето, как планировалось, а только на два месяца», потому как что-то не заладилось с визами. Я ещё тогда флегматично заметила, что вот бы мне хоть раз так «обломилось». Мы дружно посмеялись над собой, а потом с визами всё образумилось, и Рита всё ж таки поехала «на всё лето»...

А перевели её, собственно, как раз из-за неуставных отношений, так как её любовник был и её непосредственным начальником. Сам Явуз отделался выговором... Правда немалого труда стоило успокоить свою джаным (душеньку по-ихнему). Рита билась в истерике и не могла смириться с неудачей, обвиняя во всём своего незадачливого «начальничка»... Но зато каким страстным было примирение... И казалось, это такая страсть, которая нигде не начинается и нигде не заканчивается... Это потом уже будет остывающий ветер сентября, осенние ночи в Интернете, sms на турецком и английском, слёзы и отчаяние затухающей страсти...

Время от времени я посматривала на дисплей телефона - 10 минут... 20... 40... - сначала с тревогой, а потом с обречённостью.

А сейчас не было потоку эмоциональной информации (или информационным эмоциям?) ни конца, ни края. Время от времени я посматривала на дисплей телефона - 10 минут... 20... 40... - сначала с тревогой, а потом с обречённостью. Постепенно ярость и обида исчезали из голоса подруги и сменялись на привычные оптимизм и жизнерадостность. Уж такой она человек: высказанная проблема - это уже не проблема. А я ещё долго слушала об ужасной жаре и прекрасных кондиционерах, о Средиземном море - таком! таком! - что даже у профессиональной болтушки и посредственного филолога Риты слов не хватало, о её замечательном турке, об огромных южных звёздах, о том, как она, только-только получившая права и практиковавшаяся до того только на папином москвиче, водит шикарный кабриолет Явуза, заодно была пропета восторженная ода европейским дорогам, а потом... Потом у Риты села батарейка. Точнее не у неё, конечно, её-то заряда хватит ещё лет на 500, а у её телефона.

Спать мне после этого не хотелось. Я сидела в уголке кровати, завернувшись в одеяло и обхватив колени руками. Рядом, свернувшись клубочком, спал кот. Свет луны падал из окна на стену, образуя чёткий прямоугольник, и в нём, как в свете волшебной лампы, мне мерещилась далёкая страна, радужные огни отеля, тёплый песок и зов моря - такого! такого! - что не хватит никаких слов, чтобы его описать. А вот я ведь никогда и не видела моря. Где-то далеко кипела жизнь, полная страстей, пустых и нелепых, но всё-таки такая заманчивая в этой своей яркой глянцевой упаковке! А я сидела и смотрела на лунный квадрат.

Через неделю принесли счёт за телефон. Я с тоской разглядывала узкую полоску бумаги. В самом низу счёта маленькими настойчивыми буквами было написано - ваша задолженность без учёта данного счёта составляет... Далее меня всё так же ненавязчиво, но весьма убедительно предупреждали, что в случае неуплаты в трёхдневный срок - телефон мне отключат. И его действительно отключили.