1

Дальнобойщик Алексей Завалов видывал на дороге всякое. Но не такое.

У поворота на Ковров у трассы голосовала девушка в свадебном платье. Нет, не просто в белом, а именно в свадебном, с гипюровым лифом и широким длинным подолом, тоже сплошь в гипюре. Облачко фаты взлетало над головой на волнах раскалённого асфальтом воздуха. Светлая пушистая шевелюра спуталась и падала на глаза. Рядом с невестой вместо жениха стоял толстенький чёрный рюкзак.

Алексей плавно вдавил педаль тормоза, принял к обочине.

— Вот спасибо! — улыбнулась девушка, бодро забрасывая рюкзак в высоченную кабину фуры и карабкаясь следом, подхватив одной рукой подол платья. Подол этот, судя по цвету, давно уже собирал на себя пыль и копоть родных дорог. Да что там! Его вполне можно было сдавать экологам для экспертного заключения на предмет загрязнённости и загазованности окружающей среды. Из-под подола выглядывали вполне себе практичные, хотя и белые когда-то, кеды.
— Вы откуда едете? — спросил Алексей, вновь выруливая на трассу.
— Из Москвы.
— Ого… А куда, если не секрет?
— В Казань.
— Далековато… На свадьбу?
— Возможно. Если я успею. Я надеюсь, что успею…
— Занятная история. А в рюкзаке платье довезти не догадались? А, понимаю… Боялись помять, так?

Краем глаза Алексей увидел, что плечи девушки начали вздрагивать. Неужели плачет? Обидел, вот дурак… Девушки перед свадьбой такие нервные все, хуже оголённого провода… А чего нервничать, если счастье уже в пути? Хотя, если свадьба срывается, тогда да…

— Вы не обижайтесь, я просто так сказал…
— А я не обижаюсь, — по её голосу он понял, что она не только не плачет, а даже смеётся (впрочем, нервная реакция у девушек может проявляться самым неожиданным образом). — «Помять боялась» — это же надо так сказать! Да ему теперь уже вообще ничего не страшно.
— Разве что дождь…
— Дождь с утра был, а теперь вот, всё просохло. А вы куда едете?
— А я тоже в Казань, так что по пути. Меня Алексей зовут. Можно просто Лёшей.
— Меня Любой.
— Люба — это хорошо. Значит, любимая.
— Вроде того. А вы тоже из Москвы едете?
— Нет, из Беларуси. Товар везу.
— Понятно… А что ж без напарника?
— Хозяин экономит.
— Угу…
— А живу я в Казани, почти в самом центре. Вы были в Казани?
— Нет.
— Красивый город, вам понравится. А Дворец бракосочетаний, если и правда соберётесь… он у нас в виде огромного казана.
— Как это?
— Казан — это большой такой котёл, от него и название города.
— А при чём тут свадьбы?
— А вроде как все в одном казане варятся… Или едят из одного казана… Короче, все вместе.
— Хорошо, когда все вместе…
— Да. А я вот вечно в дороге, — вздохнул Алексей. — В городе работы достойной не найти, приходится ездить.

Люба бросила взгляд на правую руку водителя с обручальным кольцом.

— А что жена говорит?
— А что ей говорить? Ждёт. Я же зарабатываю.
— Дети есть?
— Пока нет…
— А я так не могу. Вместе — это значит вместе. Поэтому и поехала вот. На спор.
— На спор?

2

И Люба начала рассказывать. В дороге люди чего только не рассказывают…

Рассказывают не как другому человеку, а как самому себе или своему отражению в зеркале. Собственно, попутчик существует для нас не как личность, даже не как слушатель, ведь нам практически безразлично, что он о нас подумает. Нам важно высказаться вслух, чтобы услышать самих себя.

Короче, у Любы есть парень, практически жених. Зовут Роман. Но он автостопщик. Дурацкое какое-то занятие, правда? Мотается по всей стране и за её пределами, как перекати-поле, пишет какие-то свои впечатления в своём блоге, выкладывает фотки всякие. И ведь имеет тысячи подписчиков, и даже зарабатывает как-то на этом.

Сама Люба работает в модном журнале. Да, тоже бывают командировки, но ведь не на месяц-два-три!

Естественно, Люба хочет замуж. Почему именно за Романа? Так она же его любит. И он её, вроде, тоже. По крайней мере говорит, что любит. Приезжает, подарки привозит. Да, раз в месяц-два-три… А ей хочется родить ребёнка (ведь уже двадцать семь, между прочим), и чтобы отец этого ребёнка был не только на фотографиях в компьютере (фон меняется, папа стареет, больше никаких изменений не предвидится).

И вот однажды, когда её достало такое положение дел, она возьми и скажи Роме, что автостопить — это любой дурак может. Ой, как он взвился! Начал орать, что это целая наука — без гроша в кармане вписаться на поезд, корабль и даже самолёт, потом переночевать у какого-нибудь друга, которого видел только в глазок аватарки в соцсети (при условии, что там вообще лицо было, а не кошачья, например, морда), сфоткать памятник культуры, архитектуры или просто кусок арматуры так, чтобы все ахнули и перепостили, и так далее, со всеми остановками… осторожно, двери закрываются, я уехал, буду нескоро и, возможно, не здесь...

Читала Люба его блогерские «заметки на планшетке», ничего особенного. В её журнале такого не опубликовали бы.

Это пари Люба предложила сама. Если она, не изучая никакой автостопной науки, быстрее Романа доберётся до места назначения, он незамедлительно бросает это бесперспективное блогомарательное занятие, находит приличную работу и женится на Любе. Или сначала женится, потом находит. Но в любом случае бросает выходить на трассу с протянутой рукой!

Город выбирал Рома, у них в Казани какой-то очередной слёт намечается.

И как раз сегодня утром, в шесть утра, состоялся Любин с Романом старт на шоссе Энтузиастов. Рома остановил машину первым и уехал, помахав Любе ручкой. Наука, ничего не скажешь!

Собираясь накануне, Люба, наскоро сочиняя стратегию предстоящей дорожной битвы, вдруг решила взять с собой свадебное платье (оно давно у неё готово было, она вообще запасливая). Взяла и сунула вместе с фатой в рюкзак (гипюр, кстати, не мнётся). Вот придёт Рома в Казанский кремль (их контрольную точку), а она уже там, вся в белом!

Но когда Рома уехал, она так разозлилась, что отправилась в ближайшее кафе с туалетной комнатой и, вместо того, чтобы рыдать и размазывать тушь по щекам, переоделась в свадебное платье. В её стратегии появился новый козырь — кто же откажет голосующей невесте? Да и лишних вопросов задавать не будут — ясно же, что девушка уже сделала свой выбор.

3

— Слушай, а оно тебе надо? — спросил Алексей.

За время подробного и эмоционального рассказа невеста и дальнобойщик перешли на ты, а фура отмотала полторы сотни километров.

— Что надо?
— Эта свадьба с парнем, который не хочет на тебе жениться.
— Он хочет. Просто у него образ жизни сейчас такой. Надо поменять образ жизни, и всё станет на место. Он же любит меня.
— Да не любит он!
— Тебе откуда знать?
— Так ежу понятно, что не любит и жениться не собирается. Его и так всё устраивает.
— Он обещал. Если я приеду первой. А мне так с тобой повезло — ты до самой Казани едешь, голосовать и пересаживаться не надо! Мы же уже сегодня приедем?
— Уже сегодня. Вечером.
— Ну смотри, как красиво: он Роман, я Любовь. Получается что? Роман с Любовью, Любовь с Романом. Правда, классно?
— И это всё?
— Нет, конечно. Ещё мы любим друг друга.
— Он у тебя Роман не от романов, а от «ромалэ».
— Что?
— Ромалэ. Цыган он, не может не колесить.
— Ты что! Никакой он не цыган!
— По духу — цыган. Никогда не бросит это. Есть такие люди. Это не плохо, но это понимать надо…
— А ты? Ты тоже не можешь бросить?
— Я могу. Если будет другая работа. Но другой пока нет.

В этот момент Алексею пришла в голову шальная мысль ехать помедленнее, чтобы эта дурочка не выходила замуж за того идиота. Впрочем, ему-то что?

Поэтому он сказал только:

— Сейчас Нижний будет. Пообедаем, отдохнём.

4

Они уже подъезжали к Казани, когда на Любин телефон пришло сообщение от Ромы.

«А я уже здесь!» — заявлял он. Это заявление подтверждалось его фоткой на фоне Казанского кремля.

— Как он сумел?! — возмутилась Люба.
— Я же говорил. Не хочет жениться. Отстань от него.
— Он что, на самолёте летел?
— Какая разница?
— Да это фотошоп! Смотри — ну ясно же, что вставил своё изображение на фото с кремлём. Кто ж так не может? — Люба уже почти плакала.
— Да забудь ты про него. И вообще… Понимаешь, главное то, что мужчина делает, а не то, что он говорит. Говорить многое можно… А вы, девчонки, ведётесь… Я тебе покажу в Казани недорогую гостиницу, завтра на московский поезд сядешь. У тебя деньги-то есть?

Деньги у Любы были. Алексей довёз её до гостиницы. Она подарила ему на прощанье номер своего модного журнала: «Может, жене будет интересно… Скажешь, что купил в Москве для неё».

Алексей уезжал от гостиницы и смотрел в зеркало заднего вида, как удаляется в сумерках фигурка в потрёпанном белом платьице. Уже и не свадебном вовсе. Начинался дождь.

5

Дома Алексея встретила напряжённая тишина. Жены не было. Он позвонил матери.

— Не знаешь, где Ира?
— Ушла Ира. На развод хочет подавать.
— Вот те раз. Что случилось-то?
— Я не знаю. Сам ей позвони.

Он позвонил. Ира сказала, что терпение её кончилось, что она хочет родить ребёнка, а с его работой даже этого никак не подгадаешь. А главное — у неё появился человек, который готов быть рядом каждый день, а не так, как некоторые.

Так бы сразу и сказала.

6

В бардачке валялся сияющий яркими красками номер модного журнала.

Проезжая в очередной раз через Москву, Алексей взял и набрал телефон редакции, спросил Любу.

— Привет, Люба, — сказал он, услышав её голос. — Это Лёша-дальнобойщик, с которым ты до Казани ехала.
— Ух ты, Лёша, как ты меня нашёл?
— Так, мимо проезжал и нашёл. Ты замуж пока не вышла?
— Нет, послала я его, ты прав был.
— Тогда пообедаем где-нибудь?
— Давай.

Да, дорогие любители хэппи-эндов, они пообедали. И не только пообедали. А потом Лёша устроился водителем в Москве.

И хотелось бы присочинить что-нибудь эдакое, да не выходит. Поскольку Лёша и Люба — это мои соседи по площадке, историю их знакомства знает весь дом, а их двое ребятишек каждый день с гвалтом и грохотом выкатываются мимо моей двери на прогулку. У младшей, Леночки, трёхколёсный велосипед, а у старшего, Лёни, блестящий модный самокат.