Этот неслучившийся курортный роман Машеньки Брусникиной случился в Лондоне. Одним серым туманным английским утром Машенька отбилась от группы. Экскурсия была долгой и утомительной. Пока экскурсовод красочно описывал известность чудных мест, её взгляд застыл на полотне известного английского мастера живописи. Брусникина словно въелась глазами в холст, чтобы найти в нём ответы на все свои вопросы.

Спустя пару минут Машенька оказалась посреди толпы бормочущих иностранцев, а от её группы и след простыл. Делать нечего — пришлось покинуть обитель искусства и зайти в кафе, надеясь на чудо. Девушка заказала латте и традиционное английское Fish & Сhips с дымком. Пара глотков этого восхитительного, тающего во рту напитка привели её в чувство, и Маша совершенно успокоилась.

«Будь что будет!» — подумала она, слизывая сливочную пенку с ложки, весело покачивая ногой.

Спустя несколько секунд в дверь влетел иностранец с взъерошенными волосами и в пальто нараспашку. На нём был тёплый кашемировый шарф в шотландскую расцветку и пара кожаных перчаток. Он был молод собой и красив. Чёрные локоны непослушно обрамляли лицо и подчёркивали его необыкновенно глубокие карие глаза. Молодой человек в спешке попросил завернуть пару сандвичей и стаканчик горячего крепкого эспрессо.

«Ну нааадо же... — протянула она про себя. — Трудятся как пчёлки: времени перекусить даже нет».

«Будь, что будет!» — подумала она, слизывая сливочную пенку с ложки, весело покачивая ногой.

Раздумывая о судьбе несчастного трудоголика, Брусникина держала во рту ложку, всё сильнее раскачивая ногой из стороны в сторону. Молодой человек, спешивший к выходу, был настолько увлечен своими мыслями, что не заметил препятствия на своём пути. БАБАААХ! И весь его обед оказался на прелестном белом пальтишке Машеньки…

В кафе наступило неловкое молчание. Маруся и иностранец онемели в тихом ужасе, уставившись друг на друга. Француз выдернул горсть салфеток из салфетницы и, словно немой, подал их трясущимися руками девушке. Весь зал разразился неистовым хохотом. Он принялся извиняться и уже был готов купить букет цветов, но Брусникина была слишком расстроена из-за своего любимого пальто, которое выглядело на ней теперь как пятнистая коровья шкура. Брезгливо снимая лист салата с юбки, Маруся заулыбалась и почти тотчас начала весело хохотать, видимо, в приступе истерики из-за беспощадно и навсегда испорченного пальто. Вторая волна ещё более сумасшедшего смеха посетителей заполнила пространство между столиками, стульями и барной стойкой...

Поль, так звали неловкого француза, проводил Брусникину до метро, купил огромный букет голландских тюльпанов и коробку наивкуснейшего шотландского печенья. Они никогда больше не встречались.

И тогда Машенька придумала историю, которую можно было рассказать подругам и не вызвать их разочарования: «Ночь. Маленькие миниатюрные свечки. Окно открыто. В бокалах коньяк, а рядом на блюдце дольки лимона и горстка соли. Я вижу его глаза, касаюсь его руки, улавливаю пряный аромат тела... Каждая встреча — праздник души, как будто стремительно столкнулись в небе две кометы и посыпался ослепительный дождь! Ветер, запах кофе, звёздное небо, нежность, цветы, страсть, море надежды и любви, горячие губы и бессонные ночи!.. Но праздник не может длиться вечно. Иногда смотрю на фотографии Лондона и улыбаюсь. Прав был мудрый Соломон: «Всё проходит, и это пройдёт!»