Машка переминалась с ноги на ногу на остановке и с тоской глядела на кружащиеся в воздухе снежинки. Выпавший ночью первый снег не радовал. В небольшом провинциальном городке он был равносилен стихийному бедствию - весь транспорт разом вышел из строя, а вместе с ними будто остановилась и сама жизнь.

Машка нервно посмотрела на часы, потом - на дорогу. До начала рабочего дня оставалось каких-то пять минут, а на горизонте не было ни одной маршрутки.

Перед глазами всплыло каменно-холодное лицо Сухаря: «Еще одно опоздание, Иванова, и ты уволена…»

Их отношения не заладились с самого начала. Да и как им было заладиться? Машкина абсолютно лишенная карьерных амбиций творческая натура просто на дух не переносила какие-либо рамки и ограничения. Погрузившись в процесс «рожания» новой статьи, она терялась во времени, забывала про назначенные ею же самой встречи, важные совещания и еще более важные бумажки, которые нужно было срочно сдать «вчера». А на ее опоздания на работу все давно махнули рукой! Главное - статьи, которые она выдавала в результате, всегда превосходили ожидания и становились настоящей «бомбой» номера.

Так было до тех пор, пока в «Новоречинских вестях» несколько недель назад не появился Казимир Вольдемарович Сухарь. Женская половина редакции в ожидании его прихода приободрилась – по слухам, новый сотрудник должен был быть просто писаным красавцем, да и еще и неженатым. А через неделю сникла – Сухарь оказался убежденным женоненавистником. Прибавить к этому маниакальную аккуратность, нереальную пунктуальность и запредельный трудоголизм – и вот, портрет Доктора Зла готов. Ну, надо же было так случиться, что именно его назначили замом главного редактора!

Засунув мордочку в меховую оторочку манжета Машкиного пуховика, кошечка тут же доверчиво закрыла глаза и заурчала.

Из невеселых раздумий Машку вывело чье-то пронзительно-жалобное:
- Мияууу…

Девушка огляделась по сторонам.

- Мияууу… – отчаянно продолжали звать на помощь откуда-то из-под лавки.

Нагнувшись, Машка обнаружила там трясущегося от холода котенка. Это оказалась кошечка, на вид месяцев трех-четырех, с гладкой черной шерсткой, с белым «галстучком» на шее и необыкновенно умными и грустными карими глазами. Засунув мордочку в меховую оторочку манжета Машкиного пуховика, кошечка тут же доверчиво закрыла глаза и заурчала.

На горизонте показалась «газелька». Девушка стояла в нерешительности. Что же делать? Бежать на работу, бросив котенка? Спасать котенка, забив на работу?

Дверь маршрутки со скрипом распахнулась.

Уволит, точно уволит…
Ну и плевать!

Машка прижала кошку к себе и побежала в противоположную от остановки сторону.

***

- Клещей и блох нет, признаков инфекций я не наблюдаю… Здорова твоя котейка! – Анна Михайловна сняла перчатки и полезла в шкаф за препаратом.

Она была ветеринаром, что говорится, от бога: на каком-то ей одной ведомом уровне она не то, чтобы определяла - чувствовала, что болит у киски, у собачки и даже у крокодильчика. Полгода назад она буквально вытащила с того света любимца Машкиной семьи, пятилетнего сибирского кота Васьки - вывезенный летом на дачу, тот умудрился там каким-то образом подцепить чумку.

- Нам бы прививочку сразу поставить, Анна Михайловна…
- Сегодня не получится, – развела в ответ руками та, - вакцина закончилась. Я заказала, но когда еще поставщик до нас доберется! Сама видишь, что на дорогах творится…
- А когда будет?
- Может быть, завтра, а может - через неделю. Звони!

О том, чтобы забрать кошечку к себе домой, теперь не могло быть и речи. Оклемавшийся после болезни Васька стал носителем вируса и представлял для своих сородичей смертельную опасность.

Транспортный коллапс сыграл злую шутку и с ним – наверное, впервые в жизни он, как и Машка, опаздывал на работу...

Машка сгребла котенка в охапку и, понурив голову, поплелась на работу.

На пороге редакционного здания она нос к носу столкнулась с Сухарем. Транспортный коллапс сыграл злую шутку и с ним – наверное, впервые в жизни он, как и Машка, опаздывал на работу...

Увидев девушку, Сухарь неожиданно залился румянцем. «Ну, хоть что-то человеческое в нем есть…» - пронеслось в голове у Машки. Она расплылась в улыбке и собралась было поздороваться, но Сухарь ее осек:
- Я что-то не понял, Иванова. Почему я не вижу до сих пор статьи?

***

Захлопнув за собой дверь офиса, девушка облегченно выдохнула, вытащила из-за пазухи предусмотрительно спрятанного там котенка и посадила его на рабочий стол.

Мышильда (такое имя Машка дала котейке по дороге) потянулась, выгнула спинку, поддела лапой карандаш и, спрыгнув вниз вслед за ним, отправилась обследовать кабинет.

Включив комп, Машка быстро пробежалась глазами по своей статье и скинула ее на редакционный сервер.

Скормив Мышильде купленную по дороге сосиску, девушка села на телефон. Остаток дня она обзванивала друзей, знакомых и родственников, пытаясь если уж не устроить Мышильдино будущее, то хотя бы найти приют для нее на несколько дней.

Дело продвигалось с трудом, вернее, совсем не продвигалось - Машка получала отказ за отказом.

Рабочий день подходил к концу. Из коридора доносились звуки закрывающихся дверей и топот ног шагающих домой сотрудников. Мышильда мерно дремала возле компа. Машка сидела рядом почти в отчаяньи и думала, что же делать дальше.
Телефонный звонок короткой трелью разрезал наступившую в редакции тишину.

- Иванова, зайдите ко мне! – гневные нотки в голосе Сухаря не сулили ничего хорошего.

- Улыбаемся и машем. Улыбаемся и машем… - пробубнила себе под нос заветную фразу Машка и смиренно отправилась «на ковер».

- Иванова, я прочитал твою статью, она никуда не годится. У тебя здесь одни эмоции. А нам нужны факты. Голые, сухие факты, понимаешь? Иди и переделывай!

Машка сидела молча, уставившись в одну точку.

- Иванова, твоя кошка такая же ненормальная, как и ты. Она отказывается есть сухой корм. И просит мою овсяную кашу.

- Иванова, ты слышишь меня? Ты, вообще, о чем сейчас думаешь, Иванова?
- О Мышильде…- пробормотала в ответ девушка.
- О ч-ч-чем??? – Сухарь вдруг начал заикаться. - Ив-в-ванова, ты что, з-з-заболела?

Из Машкиных глаз ручьем хлынули слезы.

- Вальдемир Каземарович, миленький… - всхлипывала она, - я ведь знаю, что вы очень хороший… Внутри. Где-то очень глубоко внутри… Я все сделаю, Каземир Вальдемирович… Вальдемар Каземарович… Только помогите, пожалуйста… Я не могу ее домой… У Васисуалия чумка… А на улицу ее никак… Она же маленькая… На один день хотя бы… Возьми-и-и-и-те…

Девушка тихо заскулила...

***

Суботним утром Машку разбудил телефонный звонок:
- Иванова, твоя кошка такая же ненормальная, как и ты. Она отказывается есть сухой корм. И просит мою овсяную кашу.
- Это нормально, Казимир Вальдемарович. Если просит – дайте. Кошка лучше знает, что ей надо.
- Ну, хорошо, Иванова. Я ей дам. Но только под твою ответственность.
- Как она, не скучает?
- Как она может скучать? Это же кошка! Нормально все. Ночью правда в постель ко мне забралась.
- А вы что?
- Что-что… - сталь в голосе Сухаря неожиданно сменилась нежностью, и он снова начал заикаться, - н-н-ну, не в-в-в-выгонять же ребенка…
- Может, все-таки оставите Мышильду себе?
- Я же сказал, Иванова, - нет. Я терпеть не могу кошек. У тебя есть три дня, помнишь? Не найдешь хозяина, отправлю ее на улицу…

Машка посмотрела на часы – шесть утра. И кто из них двоих ненормальный? Нормальные люди в это время субботним утром только домой возвращаются, а этот овсянку ест…

Впрочем, пятничные Машкины планы тоже полетели ко всем чертям. Определив Мышильду домой к Сухарю, она вместо клуба, где намечалась встреча с бывшими однокурсниками, отправилась в метель - расклеивать объявления «Отдам в хорошие руки…».

Машка перевернулась на другой бок (в конце концов, пару то часов она может еще подремать спокойно) но тут телефон зазвонил снова.

Определив Мышильду домой к Сухарю, она отправилась в метель - расклеивать объявления «Отдам в хорошие руки…».

- Здравствуйте, это вы отдаете кошку? Меня Аня зовут. Я проездом в вашем городе, увидела ваше объявление и просто влюбилась в вашу Мышильду!

Спустя пару часов девушки стучались в дверь Сухаря.

***

- Наверное, я вашей кошке не понравилась… - в глазах у Ани стояли слезы. Машка стояла рядом с ней в полной растерянности – Мышильда забилась под батарею и, грозно шипя, категорически отказывалась покидать свой новый дом.
- Каземир Вальдемарович, может, все-таки оставите ее? – сделала Машка последнюю попытку.
- Иванова, я же сказал, забирайте! Мне скоро в командировку на месяц! Кто за р-р-ребенком смотреть будет? И-и-и-и… и в-в-вобще… Вообще, я ненавижу кошек!

Хлопнув дверью, Сухарь вышел в другую комнату.

***

В воскресенье вечером на Машкином телефоне один за другим раздались два звонка.

Первый был от Ани.

- У нас с Мышильдой все хорошо! Она немного посердилась на меня, пока я ее везла в машине, а потом успокоилась, и даже ко мне на колени забралась – так с ней и ехали до дома! Она такая замечательная! И мужу моему очень понравилась! Маш, спасибо тебе огромное!

Вторым позвонил Сухарь:
- Я тут подумал, Иванова. В общем, нормальная твоя статья. Не переделывай… - он немного помолчал, а потом вдруг неожиданно спросил: - А к-к-как там… Как там Мышильда?
- Все хорошо! Аня только что мне звонила…

На другом конце провода снова повисла пауза.

- Каземир Вальдемарович! Я вам так благодарна! Вы такой… Такой…
- Дура ты, Иванова!

Не дожидаясь ответа, Сухарь бросил трубку...