Любовь к машинам была у неё с детства. Все подаренные ей куклы были бережно свалены в кучу. А пластмассовые грузовики и легковушки, отнятые у соседских мальчиков, стояли в воображаемых «гаражах». Ленок, как называл её папа, любила сидеть на кухне и смотреть маленький черно-белый телевизор с красивым названием «Сапфир». Очень любила ходить по воскресеньям с отцом в гараж, где они реанимировали «ласточку» после «тяжелой трудовой недели».

- Ле-ено-о-ок, - басил отец. – Собирайся, пойдем делом заниматься.

Ленка скакала на одной ноге, пытаясь надеть вторую кроссовку. Натягивала кепку, на рыжую голову, аж до носа. И, улыбаясь беззубым ртом, вприпрыжку бежала по пыльной дороге, рядом с отцом. Отец чинно вышагивал мимо подъездов новостроек и держал в своей руке маленькую ладошку Ленки.

- А это вот гайки, - отец бережно раскладывал по куску ткани маленькие винтики, гаечки, шайбочки. – Мы, Ленок, можем сами всё починить.

Они приходили в гараж, отец раскладывал перед Ленкой ключи, садился напротив и говорил:
- Этот на тринадцать, видишь? Он почти универсальный. О-очень нужная вещь, но чаще других теряется.

Ленка кивала, завороженно разглядывая блестящие металлические предметы.

- А это вот гайки, - отец бережно раскладывал по куску ткани маленькие винтики, гаечки, шайбочки. – Мы, Ленок, можем сами всё починить. Нам никакие механики не нужны.

И с усердием прилежного ученика ввинчивал-выкручивал болты, менял масло, полировал черные блестящие бока старенького «Москвича». Потом ходил вокруг и с удовольствием осматривал машину со всех сторон. Лена была рядом и всегда помогала отцу, чем могла. После они вместе разглядывали своё растянутое отражение в крыле автомобиля.
Лена любила папу и его увлечение. Он частенько говорил:
- Ленок, пойдешь со мной машину в гараж ставить, как мамке поможешь?

Мама только разводила руками, когда дочь хватала тряпку и усердно начинала размазывать пыль по полкам. Наконец, мама не выдерживала и произносила заветную фразу:
- Идите уже, сама справлюсь.

Ленка подлетала к ней и крепко обнимала, попутно целуя в щёку, потом бежала к отцу, нетерпеливо дёргала его за рукав рубашки, и они вместе выходили во двор.

Осенью следующего года Ленку отдали в первый класс гимназии. Школа была неподалёку, но папа неизменно довозил её на своей «ласточке» до крыльца. Ленка была счастлива. Она вскакивала рано утром, наспех одевалась, залпом выпивала стакан молока и неслась во двор, чтобы наглядеться на их машину, пока папа вставал, завтракал и выносил её рюкзак. Она мечтала, как когда-нибудь сядет за руль и поедет, сигналя проезжающим автомобилям и распугивая голубей.

***

Несколько лет спустя…

Этим утром папа, как обычно, отвёз Ленку в школу, чмокнул в лоб, потрепал по щеке и махнул рукой. Она пробежала по ступенькам школьного крыльца и снова обернулась. Папа всё ещё махал ей рукой, стоя у блестящего крыла «Москвича».

Мама заплакала. «…машина ваша, проклятущая! У-у, ненавижу! Троглодитина несчастная! Отец твой в больнице из-за этого металлолома..!»

Дома было непривычно тихо. Мама смотрела в одну точку, сидя на диване и раскачивалась из стороны в сторону, тихонько что-то нашептывая. Глаза были стеклянные. Ленка подошла к ней, тронула за плечо. Мама заплакала.

- …машина ваша, проклятущая! У-у, ненавижу! Троглодитина несчастная! Отец твой в больнице из-за этого металлолома..!

Рюкзак выпал из рук, Ленка схватилась за голову и побежала к двери.

- Куда? Лена! Стой!

Ленка бежала по знакомой пыльной дороге, ветер свистел в ушах. Около открытых ворот гаража стояли двое мужчин. Один из них курил сигарету, шумно затягиваясь и выпуская дым кольцами. Второй, в котором Ленка узнала дядю Колю, стоял, опустив голову и прислонившись к гаражу. Ленка пробежала мимо них, залетела в ворота и увидела машину. Вся левая сторона «Москвича» была смята. Ленка встала как вкопанная, увидев обезображенную махину. Потом, словно опомнившись, подлетела и стала пинать её по колёсам, бить кулаками по искореженному железу. Один из мужчин схватил девчонку, поднял на руки и ойкнул, получив кулаком по голове.

- Ой, етижи пассатижи! Ты чего, эй? Этой железяке и так досталось, кое-как приволокли, - дядя Коля втянул голову в плечи и еще крепче обнял Ленку.

Ленка боролась с ним, молотя руками и ногами, и внезапно затихла. Мужчина почувствовал, как она беззвучно всхлипывает, прижимаясь к его плечу.

- Ох, досталось девчонке, - сказал другой. – Ох, досталось…

Отца выписали через полтора месяца. Ленка была счастлива. Она кружилась вокруг него, танцевала. Восторженно показывала свой дневник. Отец улыбался и трепал её по щеке, на которой замирали слезинки.

Шло время. Ленка по-прежнему ходила в школу и смотрела с папой старенький «Сапфир», только в гараж отец так больше и не пошёл.

- Ленок, - говорил он ей, - не могу я… Боюсь теперь… Бывает так. Правда. Починим мы нашу ласточку, когда-нибудь.

Ленке исполнилось шестнадцать. Худая, длинная, в неизменно зеленых штанах в желтую клетку, на голове темная кепка «а-ля Ленин», сзади Ленка очень походила на долговязого паренька.

Глаза потускнели и прятались за стёклами очков. Отец часто сутулился и почти не выходил из дома. Ленка мечтала вернуть ему былое счастье.

Все девчонки из класса подавали документы на экономический факультет, а Ленка вместе с большей частью мальчиков пошла в автотранспортный техникум. Бывшие одноклассницы крутили у виска и презрительно фыркали. Учёба полностью поглотила Ленку, наконец-то она занималась тем, чем хотела. Отца она видела всё реже и в эти редкие моменты подмечала, что с каждым месяцем он всё больше и больше чахнет.

Морщины врезались в щеки глубокими параллелями. Глаза потускнели и прятались за стёклами очков. Отец часто сутулился и почти не выходил из дома. Ленка мечтала вернуть ему былое счастье.

В автосервис её взяли неохотно. И только благодаря тому, что сын главного механика учился с Ленкой в одной группе. Но как ни странно, она прижилась, став «своим парнем». Порой над ней подтрунивали, смеясь, что в рыжей голове одни шестерёнки и болты вместо мозгов. Она не обижалась, только улыбалась и молча делала своё дело, наматывая на ус все хитрости и приёмы занятного ремесла.

Два года спустя…

Ленка взяла у матери ключ от гаража и пошла по дороге, которая была родной с детства. Иногда ей казалось, что она всё та же шестилетняя девчонка, загребающая кроссовками серо-желтую пыль. Она подошла к железным воротам с облетевшей краской, вставила ключ в навесной замок и повернула. Замок открылся… Ленка стояла, потрясённая – она была готова к чему угодно. К тому, что замок не откроется, что ей придется помучаться, но не к тому, что всё окажется так просто. Лена стояла перед дверью в прошлое, которую нужно было либо открыть, либо уйти и никогда не вспоминать.

Она потянула ворота на себя. Из темноты вырвался запах прелого дерева. Лена поморщилась, настежь открыла двери и впустила солнце в гараж. Время остановилось. Словно она вернулась в тот ненавистный день. Скомканное железо покрылось ржавчиной. Лена вздохнула. Подошла к ящику с инструментами, достала два ключа, и повертела в руках. Повернулась к машине и сдвинула кепку на лоб.

Через несколько дней охранник «Гаражного сообщества «Моторист» наблюдал следующую картину: у гаража собралась толпа парней, во главе с долговязым мальчишкой в смешной кепке. Они оживлённо жестикулировали, пока «главарь» не открыл ворота.

Ленка упорнее всех исследовала искорёженный материал. Она нашла схему автомобиля и показывала помощникам, где нужно «открутить», а где заменить болт. Ленка как муравей ползала под махиной и осматривала каждую деталь. Двое из ребят взяли на себя восстановление кузова. Остальные занимались двигателем и коробкой передач. И даже любопытный охранник предложил свою помощь:
- Старьё-о, - пыхтел он, снимая прикипевшие клеммы с аккумулятора.

Ленка глушит мотор, но не торопится выйти из машины. Она ждёт. Дверь подъезда открывается - оттуда выходит отец.

Ленка стояла около «Москвича» и вдыхала запах краски. Вытирала руки о клетчатую ткань рубашки и улыбалась. Теперь только наметанный глаз мог разглядеть, что машина после аварии. Ленка подошла к ватаге парней, хлопнула одного из них по плечу, пожала им руки и вернулась в гараж. Ребята остались на улице. Ленка закрыла глаза и прислонилась к каменной стене.

…Вот она проезжает через арку на черном блестящем «Москвиче», въезжает во двор, сигналит голубям, которые в одно мгновение взлетают и снова садятся чуть поодаль. Ленка глушит мотор, но не торопится выйти из машины. Она ждёт. Дверь подъезда открывается - оттуда выходит отец. Он старается держаться ровно, не шаркать, опираясь на трость, которая стала его спутницей после аварии. Мама идёт рядышком. Такая же красивая, как и много лет назад. Сколько же лет они прошли по жизни вот так? В обнимку…

Ленка сидела на водительском кресле и крепко сжимала кожаный переплёт руля. Тревожный сигнал автомобиля заставил обернуться прохожих, прервал беседу двух старушек на скамейке у подъезда… Отец шёл к машине не торопясь, оттягивая момент встречи со своим прошлым. Ленка не знала, что он чувствует, что происходит в его душе, но видела, каких трудов ему стоит сдержать слёзы. Она вышла из машины, провела рукой по его плечу и потрепала по седому затылку. Он подмигнул ей и крепко прижал к себе одной рукой. Ленку переполняла гордость – она поправила съехавшую кепку. Отец замер. В голове закружились обрывки воспоминаний…

Мама взяла их за руки и сказала:
- Отец, а дочка-то у нас… - оборвала фразу на полуслове, взмахнула рукой и всхлипнула.

Отец словно очнулся. Выпрямился, провёл рукой по крылу «Москвича», по крыше, хлопнул по багажнику и воскликнул:
- Мать! Поехали кататься! Ленок, заводи!