«Если бы я была мужчиной, то была бы высокой и красивой», — подумала Варвара, разглядывая в дверной глазок белобрысого соседа Виталика. Тот стоял навытяжку и, не мигая, словно фотографировался на паспорт, смотрел на дверь. Блондинов Варя не жаловала. То ли дело ее ненаглядный Антоша — высокий, подтянутый, темноволосый… просто картинка!

С трудом отогнав прекрасное видение, она распахнула дверь. Сосед с улыбкой протянул ей шоколадку и напросился на чай.

Улыбка у Виталика была яркой и солнечной, как летнее утро. Она выплескивалась наружу, словно внутри него работал генератор, и разливалась приятной теплой волной.

«Посадить такого в оранжерею, и обогреватель не нужен!» — восхитилась Варвара.

У Антона улыбка тоже шла изнутри, только выжимал он ее из себя как пасту из тюбика, в котором все закончилось. И эта недожатая улыбка Варвару тревожила.

У Антона улыбка тоже шла изнутри, только выжимал он ее из себя как пасту из тюбика, в котором все закончилось.

В последние дни Варя только и делала, что сравнивала Антона с другими мужчинами. Неделю назад любимый сделал ей предложение, и именно сегодня ей предстояло дать ответ. Хотя и так все было ясно: Варя в женихе души не чаяла.

Напоив соседа чаем, Варвара переоделась и вышла из дома, только во дворе сообразив взглянуть на часы. До встречи оставалась уйма времени, пришлось ехать к любимому в офис. Не сидеть же одной в кафе.

Осень подползала к столице неторопливо, оставляя обрывки лета в виде солнечных дней, прозрачных умытых облаков и цветущих газонов. Варвара прислонилась к тополю, вдыхая сладковатый аромат, и почти тотчас услышала знакомый голос. Она высунула нос из-за дерева и обомлела. На шее ее любимого Тоши болталась долговязая девица с тощими ногами, а тот обнимал ее за талию и, уткнувшись в ухо, жарко шептал: «Прелесть моя, побереги свой темперамент до вечера! Вернусь с совещания, вот тогда-то мы и оторвемся на всю катушку!»

Потрясенная невеста юркнула обратно за дерево и прижалась к шершавой коре. «Так вот какую срочную командировку ночным поездом он имел в виду, а я, значит, прохожу под грифом «совещание»!»

В душе у Варвары началась паника. Ее не только обманули и ранили, ее еще и обокрали — за последнюю неделю она успела так срастись с мыслью о счастливой семейной жизни, что теперь никак не могла поверить, что ничего этого уже не будет. Жальче всего было уютных домашних вечеров с мятным чаем и кружевными блинами…

— Котенок, я уже на месте, — прервал ее мысли телефонный звонок, — а ты где?
— И я на месте, — прохрипела Варвара, шумно высморкавшись в платок.
— И на каком же? — послышался в трубке смешок.
— Да вот, стою у твоей работы, смотрю, как люди расходятся.
— Ну, я и дурак! — взвыл Антон, сообразив, что его застукали.
— Нет, Тоша, ты не дурак, ты придурок, — поправила его Варвара и отключила телефон.

Теперь вернуть ее к жизни могли только солнце, море и горы фруктов, которыми она будет заполнять образовавшуюся внутри пустоту.

Теперь вернуть ее к жизни могли только солнце, море и горы фруктов, которыми она будет заполнять образовавшуюся внутри пустоту.

Анталия ранним утром была великолепна! Лазурное небо с медовой лепешкой солнца пологом висело над городом. Воздух бодрил. Вдали зеленели деревья. «Все стало вокруг голубым и зеленым», — неожиданно для себя замурлыкала Варвара, спускаясь по трапу.

До Кемера надо было прокатиться на автобусе. Варя нырнула в удобное кресло и прильнула к окну: плавающий в абрикосовой дымке пейзаж будоражил воображение, настроение пошло вверх.

— Днем температура воздуха тридцать пять в тени и пятьдесят градусов на солнце, — внезапно прорезал тишину кареглазый гид.

От такого заявления Варвара чуть не выпрыгнула на ходу из автобуса, а потом махнула рукой: «Ну и ладно, все равно жить не хочется! В крайнем случае, умру на берегу Средиземного моря… что может быть прекраснее!»

Море встретило ее как любимого ребенка, по которому скучало. Оно обнимало, гладило и ласкало, успокаивало и баюкало. Размытая линия горизонта переходила в небо, такое же синее, как и водная гладь. И Варвара, рассекая волны энергичными взмахами, уплывала то ли в море, то ли в небе — подальше от берега, от своих бед.

Наконец она устала и, перевернувшись на спину, огляделась. Все вокруг искрилось и переливалось в солнечных лучах. Совсем рядом плавала стайка рыб. И в Варвару вместе с морским воздухом стали просачиваться флюиды радости — жизнь брала свое.

После неудачной помолвки Варвара ушла в себя, и было там темно и холодно, как в квартире, в которой отключили свет и отопление. Но теперь внешний мир требовал ее внимания, и она приглядывалась к нему, открывая заново и шалея от восторга и избытка эмоций. Да иначе и быть не могло. В этом месте сходились четыре стихии: огонь очищал от всего ненужного, вода смывала морок разочарований, земля давала силы, а воздух наполнял тело жаждой жизни.

«Хорошо-то как! Просто райский уголок! И здесь наверняка случаются чудеса», — улыбалась Варвара, наслаждаясь внутренним покоем.

«Хорошо-то как! Просто райский уголок! И здесь наверняка случаются чудеса», — улыбалась Варвара, наслаждаясь внутренним покоем.

Когда она, раскрасневшаяся и довольная, вернулась на берег, двух сестричек, с которыми она успела подружиться, уже не было.

— Надо же, шлепанцы забыли! — расстроилась Варвара.
— Так это не их тапки, а молодого человека, — повернулась к ней еще одна новая знакомая из Саратова, — он за мысом плавает. Жениться собрался, а перед свадьбой решил похудеть и мышцы накачать, вот и тренируется часами. Хотя у него и так все в порядке, куда уж лучше! — закатила глаза пышная дамочка.

Варя с интересом уставилась на шлепанцы. Они стояли рядом и были похожи на двухкорпусный катамаран, в любую минуту готовый пуститься в плаванье.

В последующие дни все, кто встречался с Варварой, были уверены, что это абсолютно беззаботный счастливый человек, такое здоровье и радость она излучала. Но по вечерам, когда сумерки окутывали город, на Варвару нападала хандра. Тогда она запиралась у себя в номере и занималась самоедством.

«Нет, со мной определенно что-то не так, что-то я не то делаю! Ну не может нормальный человек жениться на одной и одновременно развлекаться с другой. Или может?..» Распластавшись на кровати, Варвара мрачно изучала потолок, на котором то и дело возникали картины ее будущей жизни, где она располневшая и постаревшая сидит одна дома и смотрит бразильский сериал. Это было невыносимо!

«Умру старой девой! — всхлипывала Варвара. — А ведь есть же счастливицы, ради которых мужчины готовы на подвиги!»

В этом месте она обязательно вспоминала заинтриговавшие ее шлепанцы. Их хозяин не выходил у нее из головы. Ради Варвары еще никто и никогда не плавал часами в Средиземном море! Жуть как хотелось посмотреть на этого спортсмена. Но шлепанцы всегда стояли на месте, а спортсмена никогда не было.

«Умру старой девой! — всхлипывала Варвара. — А ведь есть же счастливицы, ради которых мужчины готовы на подвиги!»

— Может, он утонул? — как-то не выдержала Варвара.
— Пару часов назад был жив-здоров и прекрасно выглядел, — рассмеялась дама из Саратова и вдруг вытянула пальчик, — да вон же он идет.

Варя приподняла голову, краем глаза заметив, что не одна она вытянула шею. Из-за яркого солнца лицо рассмотреть было трудно, зато на фоне моря прекрасно просматривалась фигура — подтянутый торс и мышцы как у молодого гладиатора.

— Бывает же на свете такая красота! — вздохнула Варвара и, устроившись в шезлонге, закрыла глаза.
— Привет, Варвара! — прозвучало через минуту у нее над головой.

Варя приоткрыла один глаз и, наткнувшись на знакомую улыбку, распахнула другой.

— Виталик! Ты что тут делаешь?
— Я тут наслаждаюсь жизнью. А ты, Варвара, мой бонус за хорошее поведение, — рассмеялся Виталик, запрыгивая в так полюбившиеся ей шлепанцы.

Вечером они сидели на берегу моря, и Варя, уткнувшись мокрым носом в плечо соседа, самозабвенно жаловалась на судьбу. Иногда очень приятно переложить часть своих бед на другого, а если тебя еще и внимательно слушают, то этот процесс может продолжаться до бесконечности.

— А ты уже сделал предложение своей невесте? — наконец спохватилась Варвара.
— Понимаешь, все сложно, — покачал головой Виталик. — На самом деле, она меня даже не замечает.
— Да как же можно тебя не заметить? — всплеснула руками Варвара. Она обратила внимание, с каким интересом поглядывали на соседа девчонки в кафе, где они пили кофе. Сначала ее это даже забавляло, затем стало раздражать.

А потом они гуляли по набережной. Он рассказывал ей о своей жизни, о погибшем друге и его семье, которой теперь помогал. А еще он основал благотворительный фонд и работу свою любил так, что мог говорить о ней часами.

Варваре казалось, что таких умных, заботливых и настоящих мужчин уже и не существует. А он вот, сидел рядом и загораживал ее от ветра своим плечом. А его невеста просто глупая гусыня, если не замечает такого потрясающего парня…

Она обратила внимание, с каким интересом поглядывали на соседа девчонки в кафе, где они пили кофе.

— Ты о чем сейчас думаешь? — тихо спросил Виталик.
— О тебе, — призналась Варвара.
— Ну, наконец-то! — просиял Виталий. — Я о тебе уже целый год думаю… хоть ты меня и в упор не видишь.

Москва встретила их грибным дождем. Казалось, солнце специально выглядывает из-за туч, чтобы присмотреться, кого бы еще намочить. Пришлось погрозить ему пальцем.

— Ты чего это? — усмехнулся Виталик.
— Оказывается, столица — это место четырех стихий, — сделала неожиданное открытие Варвара, — теперь готовься к чудесам.
— Ну, к этому-то я давно готов! — заверил Виталий, беря ее за руку.

Варвара закрыла глаза, прислушиваясь… внутри нее кто-то играл на скрипочке и тихо смеялся…