Луна одинока… Влита, встроена в круговерть двадцати восьми дней. Вырастает, затихает, умирает, снова оживает. Никакого развития. Так — вечность. Круг замкнулся, выбора нет — начинаем сначала. От рождения до смерти — 28 дней. И снова, снова…

Я как луна. Моя жизнь — 28 дней, потом снова и снова это пыточное колесо… и ни-че-го.

***

— Ольга Владимировна, вы слышите меня? — профессор тронул Олю за плечо. — Ольга Владимировна? Оля?..
— Да, — Ольга очнулась и посмотрела в глаза «светиле». Взгляд у нее вдруг стал нехорошим.
— Оленька, понимаете, какая штука, — профессор замялся, — мы же столько всего перепробовали, кажется, противопоказаний нет, но…

Профессор потупил взгляд, потер переносицу.

— В общем…
— В общем — я вас поняла! — Ольга казнила профессора взглядом, отчего он съеживался. — Не ищите умных и правильных слов, я не дура. Вы не можете мне больше ничего предложить, так?
— Ольга Владимировна!..
— Не надо, прошу вас. Я все равно буду бороться! Я не сдамся, понимаете! Не сдамся…

— Нет, нет! — Ольга пронзила взглядом. — Нет! Я смогу сама! Что там профессор, он ничего не понимает! Андрей, я смогу сама!

***

Ольга вышла из института Акушерства и гинекологии, уселась на скамью и погрузилась в размышления…

***

Но ведь и жизнь — это движение по кругу!? Рождаемся, живем, умираем… опять рождаемся… В движении по кругу, кажется, есть смысл, мне стоит только его постигнуть!

***

— Оль? — Андрей подошел тихонько, сжал ее плечи. — Ольга, я люблю тебя.

Ольга стояла, смотрела в окно и молчала. Прохожие, авто, дождь… фу, чушь какая! Какая банальность. Ольга повернулась к мужу:
— Что, Андрей? Ты что-то сказал?

Андрей дернулся, но совладал с собой:
— Ольга, мне тоже больно! Мне больно наравне с тобой, но давай жить дальше. Мы есть, мы есть друг у друга, я тоже мечтал, что нас трое, но… давай быть друг у друга! В конце концов, можно усыновить…
— Нет, нет! — Ольга пронзила взглядом. — Нет! Я смогу сама! Что там профессор, он ничего не понимает! Андрей, я смогу сама!

***

— На ужин что-то есть?
— Прости, я не успела. Лежала сегодня целый день, что-то я не в форме. Кажется… Андрей, мне кажется, что мы… Ты же понимаешь? Андрей, я знала, что мы победим!
Андрей молча сел на диван. С ботинок стекал слезой подтаявший снег…

***

О-о, я понимаю Луну! И я теперь точно — она, тоже ношу в себе эту тайну двадцати восьми дней, чувствую в себе эту тайну! Мне кажется, что я нашла ключик и поверну все вспять!

О-о, я понимаю Луну! И я теперь точно — она, тоже ношу в себе эту тайну двадцати восьми дней, чувствую в себе эту тайну!

***

Андрей вернулся домой, незаметно для Ольги открыл дверь. Ольга что-то делала в комнате, и Андрей, тихо стоя на пороге, вдруг залюбовался плавными, неспешными движениями жены. Ольга колдовала над гладильной доской и тихо напевала. Андрей думал о том, что, несмотря на все последние испытания, раздражения и недоверия, они, в сущности, единое целое — и никому не отнять. На душе у него стало вдруг очень тепло, и он шепнул: «Оленька».

Ольга повернулась, распрямилась, подняла сияющие глаза… Андрей с удивлением смотрел на ее вдруг округлившийся живот.

***

Я не должна сердиться — он просто не понимает тайну! Он не готов, бедный мой! Мы так страдали оба, что он устал от страданий. Ему проще не чувствовать реальность. А реальность — вот она!

***

Оля с удовольствием смотрела на себя в зеркало. Теплый трикотаж мягкими складками струился по плечам, животику, — ох, как идет ей это новое платье цвета молочного шоколада! Как хорошо ей в нем, как уютно ей и ее животику! Оля крутилась у зеркала, словно школьница, все питаясь и питаясь этим нескончаемым удовольствием, улыбаясь самой себе… Она радовалась этим изменениям, любила себя — новую, гордилась…

***

Я победила! Ну и что, что толстенькая! А мне так нравится, нравится, нравится…

***

— Родная, давай поговорим, — Андрей старался держать себя в руках, — ну что ты?..
— О чем говорить, Андрюшка, у нас же так все хорошо! Мы так долго ждали, неужели ты не рад?
— Оль… Твое состояние меня пугает, я думаю…

— А ты не думай, ты ни о чем не думай, — Ольга перебила мужа, — все хорошо будет! Мы же оба этого хотели. Мы победили!

— А ты не думай, ты ни о чем не думай, — Ольга перебила мужа, — все хорошо будет! Мы же оба этого хотели. Мы победили!
— Оля, прости, но наша жизнь летит к чертям! Ты сама, что, не чувствуешь? Ты вообще где? Ты вся в каких-то далеких далях! Я вкалываю, устаю, прихожу домой и хочу видеть любящую и думающую обо мне жену, а что я вижу? Ты рассеянная, не замечаешь ничего, ты даже накормить меня не можешь! Ты мне пельменями магазинными скоро гастрит устроишь! Ты ничего не слышишь, ничего не видишь, ты у нас только собой занята! Я не могу так больше…

Они не понимали и боялись друг друга: Ольга со своей тайной и Андрей со своей реальностью. Ей казалось, что все уже давно должно было в нем измениться, почему же он не принимал ее новую? Андрей же считал, что нельзя себе так потакать: целыми днями холить себя и лелеять, а нужно брать себя в руки и возвращаться к нормальной жизни…

Дело кончилось больницей. Ольга молчала, когда Андрей прощался с ней в палате.

***

Ты не понял, так ничего и не понял… А мне уже все равно, я скоро буду не одна…

***

Она вернулась домой из больницы и стала устраивать жизнь заново: все изменилось. И очень хорошо, что муж постоянно на работе…

Ольга поставила кроватку, приладила украшательства и игрушки. Прижала к груди теплый голубой конверт. Подошла к окну. Прохожие, авто, дождь…

— Что у нас на ужин?
— Ничего особенного, Андрей, ты должен понимать: я теперь мама!
— Как мне все это надоело, Оля! Приди же в себя, наконец!

***

…Она ухватила тепленький конвертик и кинулась к окну: ей очень хотелось подышать…
…а Андрей к ней все приближался и приближался… И лицо его было скошено в сторону от ярости… От ярости и безысходности; Ольге стало жаль его на минуту… Захотелось метнуться навстречу, обнять… Но лишь на минуту.

Ей казалось, что все уже давно должно было в нем измениться, почему же он не принимал ее новую? Андрей же считал, что нельзя себе так потакать.

Она испугалась, прижала к себе сверток…

— Иди ко мне, милая, иди!

Она вжалась в подоконник.

— Иди сюда, милая…

Андрей вдруг метнулся к ней, Ольга растерялась от внезапности и напора…
…Он выхватил у нее голубой конверт и бросил в открытое окно…

— У тебя НИКОГДА не было детей!!!

Она заорала и упала…
Он замер на секунду, проглотил ком, образовавшийся в горле, поднял бесчувственную Ольгу, уложил на диван и стал набирать номер психиатрического отделения больницы…

***

На газон упал голубой, в белых рюшах, конверт .
Бдительные граждане обнаружили его, подняли и развернули.
В пеленках лежал плюшевый мишка…