Пришла домой. Замшевые туфельки на шпильке цвета топлёного молока остались в коридоре на коврике. Блузка и юбка небрежно брошены на стул. Теперь можно погрузиться в мягкое кресло: ещё один рабочий день закончен. И так из месяца в месяц, из года в год. Карьерная лестница, как выяснилось, имеет довольно крутые ступеньки…

Повернулась лицом к зеркалу. Всё также молода, стройна, привлекательна. Вот только к вечеру становится всё труднее убедить окружающих, что ты лет на 5 моложе своих 35: мелкая сеточка морщин вокруг глаз к концу рабочего дня становится заметнее. Быть начальником отдела, особенно если ты хрупкая женщина, оказалось довольно нелегко. Каждый божий день приходится доказывать свою компетентность, мудрость и силу характера. Каждый божий вечер начинается в любимом кресле, когда она, закрыв глаза, анализирует события, произошедшие на работе.

Сегодня что-то не так. Вроде бы, никаких внешних изменений не наблюдается, но какое-то внутреннее чувство говорит об обратном. Вероника Александровна пристально смотрит на себя в зеркало.
- Ой, внутреннее чувство… Не смешите меня! Да ты же прекрасно понимаешь, что произошло. То есть происходит на протяжении последних двух недель! Ты это знаешь, но боишься признаться самой себе! - бросает она насмешливо отражению. Из зеркала на неё утонченно-язвительным взглядом смотрит респектабельная женщина. - Ну, что ты молчишь? Боишься произнести вслух? Тогда я скажу за тебя тебе: ты влюбилась! Как дурочка-школьница, у которой все по-настоящему, до гробовой доски ровно до следующего мало-мальски стоящего объекта для воздыханий! Как ты посмела???

Вероника Александровна привыкла всё и вся планировать. Её жизнь похожа на механизм швейцарских часов: всё отлажено, вычищено до блеска и никогда не даёт сбоев. Правильное воспитание, высшее образование, прекрасная работа и чудесный муж. Её устраивал такой пасьянс, и менять в нём она категорически ничего не хотела.
- Ника, в кого? Ты хоть подумала в кого ты умудрилась влюбиться?
Как будто когда влюбляешься очень об этом думаешь…
Вероника Александровна была умной женщиной и хорошо понимала, что говорит сейчас полную чушь. Но также хорошо она осознавала безвыходность создавшейся ситуации. Чувство, как нежелательный ребёнок, жило в ней, развивалось и с каждым днём становилось всё больше. Его нужно было срочно абортировать! Не то чтобы она была пуританских взглядов, и сама мысль о небольшом адюльтере казалась ей неприемлемой. Нет, в принципе, гипотетически она была не против какой-нибудь кратковременной связи, просто для того чтобы, как говорится "не завянуть". Но только не в этот раз! Проблема её, как нефтяное пятно на море, лежала на поверхности, но была громадных размеров.

Пытаясь вызвать в душе, если не отвращение, то хотя бы равнодушие к объекту своей нежданной любви, она представляла его в самых нелицеприятных ситуациях. Но как только его образ всплывал в памяти, подлое чувство вытряхивалось из своего пыльного уголка, в котором скрывалось весь день, и полностью покоряло себе Никино сознание. Воспоминание о взгляде пристально-голубых глаз, волною рождалось где-то внутри, а потом горячей истомой разливалось по всему телу.
- И самое интересное, что ты не хочешь быть ни его женой, ни его подружкой, ни его любовницей… Ты просто его хочешь. С непреодолимой силой. Как самка, следующая зову древнего инстинкта…
Всё что угодно, но только не инстинкты. Сама мысль о том, что её, взлелеянное за столько лет рацио, буксует фактически на ровном месте, приводило Веронику Александровну в бешенство.
- Сегодня этот нахал посмел не выполнить твоё распоряжение. А ты, подойдя к его столу, для того чтобы сделать втык, пролепетала что-то невразумительное! - она зло посмотрела на своё отражение.
- А что ты хотела? - на лице в зеркале появилась тонкая усмешка, - От него так по-особенному пахнет, что начинает кружиться голова, а весь словарный запас в мгновение сморщивается до объемов языковых познаний Эллочки-людоедки.
От него не пахло мужчиной так, как привыкла к этому Вероника. Ни тебе французского парфюма, ни нотки от табака дорогих сигарет. Так, обычный дез (их пачками рекламируют по ТВ)…
Но вот к этому обыденному запаху примешивался восхитительный запах…такой знакомый с детства…едва уловимый… для того чтобы его услышать, нужно было осторожно вдохнуть воздух в непосредственной близости от него… вот только бы вспомнить, что это…чуть сладковатый… не искусственный… это запах… запах молока!
- Это ты сама себе придумала! Не может он пахнуть молоком! Откуда? Он же не пастух, пасущий стадо. Тоже мне, героиня пасторалей, - это снова Ника заговорила с собственным отражением.
- Может быть и придумала… Но я уверена, что именно молоком пахнут молоденькие юноши.
- Вероника Александровна, это педофилия. На что вы рассчитываете?
- Вероника Александровна, мне плевать как вы это называете, во-первых, а, во-вторых, он уже совершеннолетний. И я его хочу!
- Но это невозможно, потому что это…невозможно!
- Будут более вразумительные доводы?
- Да! Он мой подчинённый и я категорически против служебных романов.
- Тогда почему же вчера, когда он подкуривал вам сигаретку, вы так долго не могли её прикурить? - отражение явно издевалось над Никой.
- Это неправда! Просто на улице было ветрено… и… и он сам не торопился убирать зажигалку.
- Да, это так. Вы тоже заметили, что он каждый раз чуть медлит убирать огонь, когда вы немного склоняетесь, чтобы подкурить сигарету? Вам не кажется, что это несколько эротично, и он тоже это прекрасно заметил?
- Это получается случайно!
- А то, что, сталкиваясь в дверях, он норовит прикоснуться к вашей руке, пропуская вперёд - это тоже, по-вашему, случайно? И то, что он при этом покрывается румянцем - это, по-вашему, игра светотени?

Ника, склонившись на столик, запустила пальцы в волосы. Она так делала всегда, когда нужно было принять какое-то важное решение. Диалог с зеркалом внёс в её душу лишь дополнительную сумятицу. Впервые за две недели она решилась наедине с собою разобраться в проблеме.
- Ника, но это же невозможно - отражение уже не язвило. Наоборот, из зеркала смотрела женщина, готовая вот-вот расплакаться. - Он ведь такой молоденький. И к тому же, ты сама говоришь, твой подчинённый. Эта связь не приведёт ни к чему хорошему. Ты же начальник, а значит должна быть в ровных отношениях со всеми сотрудниками, и, уж тем более ни о каких лирических чувствах не может идти речи.
Копна непослушных пшеничных волос, голубые, как майское небо глаза, обрамлённые длинными ресницами, лёгкий румянец - знакомые черты снова всплыли в памяти. Такой тип мужчин никогда не нравился Веронике Александровне: "женоподобные слюнтяи". Как же хотелось зарыться в эти кудри, утонуть в молочном запахе, почувствовать прикосновение нежных рук, почувствовать на губах малиновый привкус его поцелуя. Он чем-то напоминал Есенина. "Зацелую до пьяна, изомну как цвет…"
- Ника, возьми себя в руки! В конце-концов ты замужняя женщина, и если тебе не хватает секса, муж будет только рад помочь тебе решить эту проблему. Пора ставить точки на і, - отражение смотрело на Веронику Александровну строго, но понимающе.
- Да, пора ставить точку в этой дурацкой ситуации. Он всего лишь смазливый юнец и не более того. Стоит ли распыляться на подобного рода пустяки? Естественно нет. Решено!
От того, что она наконец-то смогла договориться с собою, Нике стало как-то тепло и хорошо на душе. Всё на самом деле просто! Этот милый мальчик всего лишь её подчинённый. Жизнь продолжается, и в её респектабельном сценарии совсем нет места для подобных авантюр. Вероника улыбнулась отражению: "Ну, какие же мы с тобой молодцы! Мы - сильная, разумная, целеустремлённая женщина!"

Весь следующий день Вероника Александровна не выходила из своего кабинета. Было очень много дел, посетители, как будто сговорившись, заныривали к ней со своими проблемами один за одним, вечером ожидалось расширенное совещание у шефа.
После большого разговора у начальника, Ника решила заехать на работу забрать кое-какие бумаги, чтобы поработать с ними дома. В здании уже никого не было, только охранник, тяжело зевая, нёс своё дежурство на вахте. Поднимаясь на шестой этаж, Ника слушала, как стены коридора мелодично отражают стук её тоненьких высоких каблучков. Для того чтобы попасть в свой кабинет, ей нужно было пройти через отдел. Войдя в помещение, Вероника Александровна от неожиданности попыталась было отпрянуть назад, но сумела совладать с собою. За своим рабочим столом сидел Он. Усилием воли погасив волнение, она подошла к Нему.
- Вероника Александровна, - взгляд голубых глаз в самое сердце, румянец проявляется всё отчётливее, - простите, Вас не было, и я не смог предупредить, что хочу сегодня задержаться, так как не успеваю закончить порученную Вами работу к сроку…
- Кирилл, зайдите ко мне, - незнакомый сухой голос сказал это за Нику, и она неестественно ровно пошла по направлению к своему кабинету.
Через минуту Он зашёл в кабинет. Она кивком головы указала ему на кресло у своего стола:
- Присаживайтесь, Кирилл. Я хочу с Вами поговорить.
Вероника Александровна подошла к двери и закрыла её на ключ с внутренней стороны.