За окном твориться что-то невообразимое. И ведь это Москва, а совсем даже не тропики. Очень душно, и ливень такой силы, что, кажется – сейчас стекло просто выдавит из оконной рамы. А в комнате уютно, тепло. В воздухе стойкий запах присыпки и детского питания. А еще - молока. Парного. Но так было не всегда.

I

Марина стояла в коридоре и плакала. Навзрыд, как маленькая. Она просто захлебывалась слезами.

- Как вы можете о нем так? Ведь он, он…самый лучший. Он... Да что вы вообще понимаете?

Отец встал перед дверью, как какой-нибудь охранник в офисе – просто всем телом загородил дверь и смотрел на дочь с нескрываемой ненавистью.

- Как ты могла так с нами поступить? Что скажут соседи? Они ведь видели, как ты выходила утром из его квартиры! Быстро в свою комнату и спать зубами к стенке. Наказана! Надолго! Навсегда.

Казалось, что его зубы скрипят от злости. Глаза налились кровью.

- Мама, ну, ты хоть ему скажи.

Мама ничего не сказала. Она развернулась и ушла в спальню, хлопнув дверью.

Марина поняла, что на ее стороне никого. Что никто не понимает, что она любит. По-настоящему, по-взрослому. Совсем не так, как в детстве. А ведь так хотелось поддержки, особенно от родителей, от мамы. Ведь они самые близкие люди в ее жизни. Ведь думала, представляла, что все будет не так. Вот она подойдет и скажет: "Мама, я полюбила. Он меня тоже любит. Мы хотим быть вместе. И у нас... ну, ты понимаешь, все случилось!" И мама обнимет, и скажет, что очень любит ее, и не скажет папе, и что это – их тайна. Первая женская тайна (ну, конечно, не считая ее двоек в школе, о которых папа и не догадывался).

Но все получилось не так.

Маринка познакомилась с Игорем на школьной дискотеке. И буквально чуть в обморок не упала от его голоса. Такого сильного, низкого, очень мужского. "Ты танцуешь?" Потом он проводил ее домой. И просто чмокнул в щечку: "До завтра, увидимся".

Если честно, Маринка ждала чего-то большего, чем чмок в щечку. Хотелось, чтобы он ее поцеловал по-человечески. Но, видимо, этим он ее и зацепил.

Потом были свидания, цветочки и кинотеатры. В общем, все как у всех девчонок. А потом она осталась у него на ночь. Просто в один прекрасный день решила, что именно ОН должен быть первым.

А дома ее уже ждали родители. Люди, которые по каким-то причинам, узнают все первыми. И они уже все знали! И не было продуманного до мелочей разговора по душам с мамой. Ничего не было.

Через некоторое время все пошло своим чередом. Кроме одного: Игорь перестал здороваться. Просто проходил мимо с каменным лицом.

А Маринка поняла, что что-то не так. Какие-то изменения произошли в ее теле. Грудь стала болезненной, появилось тошнота по утрам. Беременность! Не нужная, совсем-совсем. Куда бежать, кому звонить? Маме? Нет, ни за что. Она теперь враг номер 1. Подружке? Нет, все узнают завтра же.

- Доченька! Маленькая наша. Все хорошо. Мы с тобой.

Марина открыла глаза, попыталась сфокусировать взгляд. Перед собой она увидела два папиных и два маминых лица. Лица упорно не хотели слиться в нормальных маму и папу.

- Завтра мы заберем тебя домой, малыш. Только ночку здесь переночуешь, а завтра с утра мы за тобой приедем.

Постепенно, мысли стали принимать отчетливые формы. В голове промелькнула мысль: "Я ведь беременна!" А за ней другая: "Уже нет".

Родители пили чай, когда им позвонили из больницы и сообщили, что, по всей видимости, их дочь Марина сейчас находится в операционной с большой потерей крови вследствие неудачного подпольного аборта.

II

Сколько было исхожено больниц, сколько сдано и пересдано анализов – одному Богу известно. Но факт остается фактом, а приговор-приговором. Бесплодие!

Прошло уже 10 лет с того самого дня, когда Маринку привезли в больницу. Из них 5 лет превратились в бесконечную череду самобичеваний, обвинений. Но жизнь продолжается, не смотря ни на что.

Позади институт, пара романов с ожидаемым концом. Один раз даже дошло до свадьбы. Два года семейной жизни, и муж испарился, как только понял, что не видать ему наследников.

Одна большая пустота. Боль в глазах при виде маленьких карапузов в колясках. Зависть, тщательно скрываемая за восхищенной улыбкой и словами: "Ой, какой хорошенький! Какая вы счастливая. Ну, просто прелесть. Такой кудрявый. И на папу как похож". А потом, комок в горле и слезы в подушку.

- Марина Сергеевна, Вы не забыли? У Вас сегодня встреча назначена на восемь. В гостинице "Мариотт".
- Спасибо, Ирочка. Я тут совсем закрутилась.

В ресторане отеля был полумрак, играла приятная музыка. Марина отключила мобильный и заказала бокал красного вина. "Терпеть не могу, когда заставляют ждать", - подумала она.

-Извините за опоздание, просто ужасные пробки. Иван Сергеевич, можно просто Иван.

Через час собеседники обсудили все возможные варианты инвестиционных вложений. И разговор продолжился в неформальном русле. Марина узнала, что Иван был женат, и у него двое детей, мальчик и еще мальчик. Узнала, что в Москве он не так давно, около двух лет. Сам из Сибири.

- А давайте, я Вас до дома подвезу?
- Давайте! Я ведь выпивала. За руль уже не сяду.

В машине играл джаз. И была полная тишина. И Марина, и ее новый бизнес-партнер молчали, но молчание не было тяжелым. Наоборот, очень гармоничным. За окном проносились небоскребы, витрины дорогих и не очень магазинов. Красиво. Ночь и огни, Крымский мост.

- Здесь мы остановимся. Я Вам кое-что покажу.

Окруженная огнями, освещаемая фарами пролетающих мимо машин, светилась церковь. Золотые купола отражали в себе дорогие иномарки, и соседние высотки.

- Марина, строительство этой церкви было проинвестировано нашей компанией.

Но Марина уже не слушала его слов. Она просто в один момент поняла, что она миллион лет не была в церкви. И что очень-очень хочется.

- Иван, а я могу сейчас туда зайти? Очень надо! Вы сможете это сделать для меня?

Через минуту Марина стояла в церкви совершенно одна. Маленький седой человек, который впустил ее по просьбе Ивана, удалился в свою каморку, а сам Иван остался ждать ее снаружи.

Слезы потекли по щекам совершенно неконтролируемо. Как будто, они ждали этой самой минуты слишком долго, и решили вылиться все сразу, потоком. Она просила прощения за все, что сделала. За то, что убила в себе маленькое чудо; за то, что возненавидела своих родителей и во всем обвиняла их; за то, что опустила руки и утратила надежду.
Когда Марина вышла из церкви, было уже раннее утро. Иван уехал. Он, конечно же, позвонил позже и объяснил, что не мог больше ожидать ее, так как у него было намечено много дел.

А она шла по улице. Одна, с опухшими от слез глазами. Но счастливая! Первые прохожие оглядывались ей вслед и разве что, у виска не крутили. Но она не замечала взглядов. Она чувствовала радость и чувствовала, что освободилась. Она была свободной!

В комнате уютно, тепло. В воздухе стойкий запах присыпки и детского питания. А еще - молока. Парного. И какая разница, кто его папа. Спасибо ему за то, что он подарил ей это чудо – сына. Такого смешного и крошечного. С розовыми щечками и с пухлыми ручками. Ее позднюю и такую долгожданную любовь.