— Рейс №111 Башкирских авиалиний Уфа—Екатеринбург—Москва—Сочи задерживается на два часа. — Прозвучало объявление в зале ожидания аэропорта «Домодедово».

Боинг не прилетел вовремя из-за плохой погоды в Екатеринбурге.

И в Москве последние дни были отвратительными.
После 35-градусной жары, вдруг, резко похолодало, дни и ночи напролет лил дождь.
Похоже, наступала осень.

И я решила продлить лето, тем более, что сестра давно звала меня к себе в Сочи.
И даже эта задержка не огорчила, потому что душу переполняло ожидание встречи с юностью, прошедшей в отпусках на Кавказе.

— Идёмте в буфет, девочки, попьём кофейку с коньячком и время пролетит незаметно? — пригласили нас с девчонкой-«сочинкой», с которой мы только что познакомились, приятные попутчики, стоявшие с нами в очередь «на вылет».

Так и вышло — за приятными разговорами незаметно пролетело время и приглашение на посадку в самолёт прозвучало несколько неожиданно.

Так и вышло — за приятными разговорами незаметно пролетело время, и приглашение на посадку в самолёт прозвучало несколько неожиданно.

Еще два часа, и мы… на Кавказе.

— Поедем на автобусе! — сказала «сочинка» каким-то повелительным тоном и тут же, сама поняв это, объяснила: — Здесь хоть за 50 рублей, а на такси — за тысячу, а стоять в «пробке» будем рядышком. И пусть это будет Ваше последнее огорчение! Вы же знаете, что Сочи сейчас — большая стройка, город готовится к Олимпиаде. Эти пробки нервируют всех, но когда-нибудь же они закончатся?

И мы, выйдя из здания нового комфортного аэропорта, сразу же сели в небольшой автобусик, перегородив весь проход своими чемоданами, потому что под полом не было багажного приспособления.

Но местные жители, заходя на остановках, не выражали неудовольствия — не было среди них нервных и злых.

Все улыбались, перешагивая через сумки и чемоданы, а бабули приговаривали:
— Эх, вспомним молодость! — взмахивали своими хрупкими руками и поднимали ноги, как будто пытались взлететь над багажом.

А наши знакомые мужчины брали их под руки и переносили, как детей через лужи. Все смеялись, а бабули были в восторге больше всех:
— Вот повезло! Еще мужчины на руках носят! — и приятно улыбались.

И эта длинная дорога, действительно с ужасным затором, заняла больше времени, чем сам полёт, но была преодолена с удовольствием.

Настроение приподнялось у всех ещё и от славных знакомств, от вида голубого моря с белыми чайками, от чистого неба и красивого заката южного солнца.

При въезде в Сочи стояла новая скульптура Михаила Архангела — покровителя города Сочи.

Он как бы благословлял каждого, приезжающего в этот город.

«Сочинка» скомандовала снова:
— Завтра, кто сможет, встречаемся на ступенях пляжа «Ривьера» в 9 утра, накупаемся и нагуляемся в красивейшем парке.

Все согласились, никто не хотел уже расставаться, потому что компания собралась очень веселая и жизнерадостная.

Начало путешествия по российскому Кавказу, по моему любимому городу, без таможни, без турков, арабов, тайцев, малайцев, китайцев и прочего люда, который встречался во всех последних путешествиях, так неожиданно оказалось с самого начала удивительным, что предвещало хороший отдых.

Букет роз со знакомым ароматом из собственного сада, срезанный специально для меня, был торжественно вручен и очень дорог.

Новый лифт молниеносно взлетел за мной на девятый этаж, а выйдя из него, я сразу попала в объятья сестры Эммы и племянников.

Букет роз со знакомым ароматом из собственного сада, срезанный специально для меня, был торжественно вручен и очень дорог.

— Танечка! Наконец-то! Мы заждались уже! — Эмма обняла меня и повела к себе домой.

И этот чудесный день закончился быстрым душем и праздничным ужином со своим виноградным вином.

Я знала, что такого комфорта, как в любом «забугорном» отеле, я не получу, но горячий душ, чистая постель, вкусная кавказская еда, шашлыки на горе Бытхе, доброта и любовь — мне обеспечены.

А пока, окруженная теплотой и заботой родных, я забылась крепким сном, каким давно не спала дома из-за шума Волоколамского шоссе и трескотни компьютера.

Утром, после лёгкого завтрака, я помчалась на море.

Сестра сказала вдогонку:
— Погода великолепная, беги, но раз ты прилетела, как всегда, будет дождь.

И это — правда.
Когда бы я ни прилетала, так было всегда.

И я сразу же заметила тучки, спускающиеся медленно с гор к морю.

Навагинская улица, наконец-то, была освобождена от торговых палаток и самих торгашей, которые на многие годы заполонили улицы города, что пройти сквозь них к морю было очень сложно.

Теперь по обеим сторонам стояли пальмы, повсюду росли розы и зеленели газоны.
А старые девятиэтажки были одеты в новую одежду — облицовку, а окна земенены на «евро».

Когда я побежала дворами, их ухоженный вид удивил еще больше, раньше — это были помойки на каждом шагу и свалки.

Проходя по мосту через реку Сочи, открылась такая панорама, что перехватило дух — от гор, новостроек и зелени кипарисов, платанов, пальм и акаций.

Одуряющий кипарисно — хвойный запах и аромат лимонника, завораживал, и не было жаль, что давно отцвели каштаны, сирень и магнолия.

Одуряющий кипарисно-хвойный запах и аромат лимонника завораживал, и не было жаль, что давно отцвели каштаны, сирень и магнолия.

Повсюду «били» новые фонтаны в полированном мраморе, стояли новые статуи, все цвело, пахло и радовало глаз.

Сочи преображался — конечно, вся страна работала на это.

— Привет! Привет! Привет! — услышала я, увидев вчерашних знакомых на пляжных ступенях «Ривьеры».

Все были рады меня видеть.

Наверное, в нашем самолете встретились отчаянные оптимисты, потому что так же, как я, были всем довольны.

Все пришли вовремя и побежали сразу купаться.

На море был штиль, тело быстро привыкло к соленой прохладной воде и приятно освежало его.

Виновато выглядывало солнце, то из-за одной, то из-за другой тучки.
А они — сгущались.
В одной из дальних туч я узнала точную предвестницу грозы.

Дело шло к обеду, и я предложила:
— Ребята, давайте-ка собираться, гроза надвигается.

Но поддержали меня только «сочинка» с приятными попутчиками, с которыми мы чуть не «просидели» в Москве свой самолет в ресторане, а остальные продолжили купаться и веселиться на воде.

И только мы сделали заказ в чудесном стеклянном ресторанчике «Лагуна», стоящем прямо в море на искусственных ногах, в конце пляжа, там, где горная река вливается в него, как вдруг разверзлось небо.

И было приятно себя ощущать защищенными и будто плывущими на корабле.
Мы и шли к нему, как по лестницам и вантам, которые раскачивались, и было приятно и страшно одновременно.

«Лагуна» был округлым, прозрачным и каким-то волшебным рестораном — с одной стороны ревело море, с другой — лил тропический ливень, неимоверной силы, а гром и молнии сверкали повсюду.

— О, счастливчики! Вовремя сбежали! Зря мы не послушали вас… — это прибежали оставшиеся на другом конце пляжа наши самолетные попутчики.

— Я же говорила, раз ты прилетела — будет дождь. Ты не вымокла, не расстроилась? — Но увидев мои счастливые глаза, успокоилась.

Они насквозь промокли, с них ручьем текла вода, и им пришлось пить русскую водку, чтобы не простудиться.

Ветер и дождь с гор были ледяными.

А мы пили красное массандровское вино, кушали огромные бараньи отбивные на косточке и вкусные салаты из свежих овощей с сырными завертками и виноградом.
Ребята к нам присоединились, сказав, что в будущем будут к нам прислушиваться.

Гроза шла около двух часов.
Нам этого времени как раз хватило на обед и общение.
И опять все были довольны, потому что всё закончилось внезапно, и сразу выглянуло огромное, веселое и щедрое солнце.
А моя душа продолжала петь…

Сестра встретила, улыбаясь:
— Я же говорила, раз ты прилетела — будет дождь. Ты не вымокла, не расстроилась? — но, увидев мои счастливые глаза, успокоилась.

Я не хотела её огорчать, что все её труды пропали даром, что я сыта, пьяна и «рыльце в пушку».

— Обед съедим в ужин, — сказала я и присела попить с ней чайку, потому что лишь за столом я могла выслушать, что у неё наболело на душе, пожалеть и успокоить.

Эмма была довольна, но я сказала:
— Моя дорогая сестренка, я — или не обедаю дома, или — не ужинаю. И — без обид!
— Что ж, я понимаю, ты еще молодая, отдыхай, как считаешь нужным. — Раньше, она гремела кастрюлями до трех ночи, все готовила и старалась на другой день скормить всё в меня.

Обижалась, когда я не ела, а сейчас поняла, что этого делать не надо, а то опять долго меня не увидит.

Вечером вся компания вернулась на море, как договорились. Пляж был влажным, но солнце старалось «загладить свою вину»…

Мы взяли шезлонги и принялись испытывать блаженство, переворачиваясь с боку на бок, предлагая солнцу для загара и ласки свои тела.

— Смотрите! Смотрите! Смотрите! — Закричал кто-то.

И мы увидели на горизонте столб зарождающегося смерча, и он быстро увеличивался в размерах, приближаясь к берегу.

Уже стала видна огромная воронка, из которой он брал воду и черпал свою силу, пробуравливая море.

И смерч, будто поняв, что его никто не боится, рассыпался и исчез на глазах изумленной публики, а воронка сравнялась с морем.

Все стояли, заворожено глядя, как загипнотизированные.

И смерч, будто поняв, что его никто не боится, рассыпался и исчез на глазах изумленной публики, а воронка сравнялась с морем.

— Вот это начало отпуска! — воскликнула я.

То, что это был большой риск, все понимали, но снимали на фото и камеры — никто не убежал.

На следующий день мы договорились идти морем на двухдизельном теплоходе-катамаране, безопасном, если качка не составит выше трех баллов, в Абхазию, в Гагры.

Всего полтора часа плавания за два километра от берега.
Там чудесный парк, рынок и пляж.

Я все это хочу увидеть вновь, вспомнить молодость, угостить их сногсшибательным, настоящим, овечьим сыром с кавказской зеленью и чачей, как тогда, когда еще не было открыто окно в Европу, и мы каждый год отдыхали на Кавказе.

А какие там готовят хачапури в лодочках из теста с местным расплавленным сыром! Или лобио, по-абхазски.

— Мы тоже хотим ехать, мы там не были! — согласились сразу все.

Я была в предвкушении от предстоящего путешествия в юность.
И слава Богу, что меня будут сопровождать настоящие попутчики.
И я чувствую, что обязательно случится еще что-нибудь — прекрасное.