Да нет, счастье было близко. И к Юльке не приходило вовсе не из надменности, а исключительно по причине врождённой деликатности. Ну не может счастье навязываться, как-то это уж слишком по-современному.

А Юлька счастью нравилась. Очень нравилась. И давно. Но как же подступиться к ней, если в троллейбусах – давка, на улице – суета, на работе – ставшие привычными авралы, дома...

Укутанная в рыхлый разноцветный шарф до самого подбородка, Юлька целыми днями бегала по своим бесконечным делам. Шарф этот появился в жизни тогда еще пятиклассницы Юляши неожиданно и до сих пор непонятно. Однажды в жизнь девочки постучалось горе. Не детское, преувеличенное, которому с каждым днем положено уменьшаться и скукоживаться, пока этот уродец-карлик не исчезнет из памяти навсегда, а настоящее, первое Юлино взрослое горе – родители сообщили о разводе и о том, что теперь папа будет ей звонить и приглашать ее в гости и что скорее всего даже сможет летом съездить с ней на море. Еще сказали, что она познакомится с тётей Наташей, но лучше называть ее просто по имени, потому что она совсем молодая, и что у Наташи и папы скоро появится малыш, а Юльке он будет братиком.

Бродя по соседним улицам, она присела на скамейку и увидела лежащую на ней радугу – разноцветный, пышный, веселый шарф.

Юля сама не знала, понимает она, что происходит, или только силится понять. Только почему-то стало очень холодно... и одиноко. И вот тогда, бродя по соседним улицам, она присела на скамейку и увидела лежащую на ней радугу – разноцветный, пышный, веселый шарф. Девчушке почему-то сразу стало легче, и она сидела еще долго, гладя ладошкой это вязаное чудо, словно котенка. Конечно, взять шарф себе Юля не решилась, понимая, что у него должен быть хозяин. Но пришла в тот двор на следующий день и увидела, что он все еще лежит на месте. А на третий день решила, что если шарф потерялся, то ему, должно быть, очень неуютно лежать в одиночестве на скамье, и стала его любящей хозяйкой. Тогда Юлькина вязаная радуга доходила ей аж до колен.

И сколько потом мама ни ругала, что, мол, шарф-то неизвестно кем ношенный, сколько позже ни убеждала, что надо бы уже носить более элегантные аксессуары, не маленькая ведь давно, – Юлька со своим странным другом расстаться не могла. И на вступительные экзамены его в пакете приносила, и на собеседование в фирме, где теперь работает, и даже на первое свидание, – во всем вязаная радуга приносила ей удачу.

...Работа, работа, работа. Беспрерывная гонка. Сначала, сразу после института, гнал азарт – смышлёная девчонка искренне верила, что именно она изменит мир, надо только немножко постараться. Потом, сразу после свадьбы, гнала любовь: уют для любимого стоит немало. Надо много работать, но разве это жертва, если ради него, ради единственного и лучшего в мире. Потом гнала привычка. В этой гонке уже и не думалось, зачем да почему. Бежишь и бежишь. Как все. Нормальная жизнь, не хуже других.

А когда-то... Когда-то Юлькин мир был разноцветным. Как этот старый, но любимый шарф – единственное напоминание о смешливой девчонке. Когда-то Юлька просиживала полночи на подоконнике, разглядывая звезды и выискивая планету, где живет любимый ею Маленький Принц. Когда-то тратила дневной бюджет на шоколадные конфеты, и Сашка, ее Сашка, не роптал.

Саша... Их ведь познакомил ее шарф. В поликлинике, как обычно, не работал гардероб, пришлось пальто и шарф оставить на кушетке в коридоре. Когда Юлька вышла из кабинета врача и взяла пальто, тут же зазвонил мобильный. Руководитель дипломного проекта минут десять объяснял, что необходимо доработать, и отсутствие шарфа девушка заметила, только когда за воротник посыпались снежинки. Даже расстроиться не успела, – тут же увидела бегущего к ней парня с радугой в руках.

- Девушка, это же Ваше разноцветие, правда? Я за Вами в поликлинике в очереди минут сорок наблюдал, но подойти не решился. А когда Вы ушли, я шарф увидел... А почему он у Вас апельсинами пахнет?
- Потому что он мне всегда счастье приносит, а счастье пахнет апельсинами!

Сначала, сразу после института, гнал азарт – смышлёная девчонка искренне верила, что именно она изменит мир, надо только немножко постараться.

Теперь среди беготни Юля ухитряется готовить сытные обеды и полезные ужины. Успешна в делах, начальство ценит. Выходные – с друзьями семьи. Всё как у людей, как говорится. И пожаловаться не на что, а вот что-то не так... Это не то что тоской, даже печалью назвать нельзя. Так, что-то неуловимое, в полутонах, что-то рядом, очень-очень близко. Кажется, вот-вот дотянешься и будешь счастлива. Но до чего дотянуться, как понять?

«Ну вот, теперь не засну», – по привычке раздраженно подумала Юлька. Её дни были расписаны чуть ни по минутам, не было ни сил, ни времени задумываться над тем непонятным и томящим, что поселилось в её жизни в последнее время. А вот ночью... Когда просыпаешься в темноте, вопросы наполняют всё пространство, заполненное в другое время голосами и городскими звуками. Юлька боялась этой кричащей вопросами тишины.

Но сегодня почему-то раздражение мгновенно улетучилось, страха не было. Тишина пела. О чем-то, чего Юлька еще не знала, о чем-то радостном, о чём-то простом и невероятно волшебном одновременно.

Юлька посмотрела на спящего рядышком Сашку и прильнула к самому любимому и близкому своему мужчине, чувствуя, что тишина поёт о важном для них двоих. Юлька уснула, и ей приснился сон: всё в нём было солнечно-жёлтым и пахло апельсинами.

Проснувшись утром и сладко потянувшись, Юлька взглянула на будильник и рассмеялась – ну надо же, проспала, нет смысла даже вскакивать и торопиться, всё равно добраться до работы успеешь только к обеду. Почему-то это показалось ужасно забавным, и Юлька снова рассмеялась. Нет, на работу она сегодня не пойдёт. Ещё немножко полежит, а потом накупит шоколадных конфет и будет весь день смотреть любимые мультики! Юлька чувствовала, что теперь всё будет по-другому, что в ней поселилось счастье...

Через неделю Юлька узнала, о чем пела тишина. Через две – ходила по магазинам, покупая только солнечно-жёлтые игрушки. Через два месяца Саша переделал одну из комнат в детскую – всё в красках разноцветного рыхлого Юлькиного шарфа. Через четыре – Юлька с Сашкой уже знали, что счастье будут звать Марьянкой.